Моногамист (СИ) - Мальцева Виктория Валентиновна

Меня больше не трясёт от страсти, я не схожу с ума от желания, и моё сознание не бороздят мысли о том, что есть и что могло бы быть. Я просто люблю, просто забочусь, просто оберегаю, ни на секунду не забывая о том, кем я был и как жил в то время, когда всего этого у меня не было. Теперь я знаю, что значит проживать жизнь в объятиях любимого человека, купаться в его ласке и заботе, цвести всеми цветами радуги лишь от осознания его близости, простого понимания, что вот сейчас в эту самую секунду ты можешь протянуть руку и обнять родное тёплое плечо, можешь найти те самые губы и напиться нежности ровно столько, сколько тебе нужно.

Я знаю и уже давно, чем отличается секс с женщиной, которую любишь, от беспорядочных связей со многими. Я знаю, что на самом деле означает быть отцом и нести ответственность за семью, которая отнюдь не покрывается количеством заработанных тобой денег. Ты должен быть везде: в постели, на кухне, в ванной, в детском саду, на школьном концерте, на игре в водное поло, на детской площадке, в зоопарке, в цирке, в кино. Ты должен быть на работе. Но главное, ты обязан быть рядом с ней — своей женщиной, обнимать её так часто, как сможешь, говорить, что любишь, при каждой возможности, целовать её губы много и всякий раз так, словно он последний. Ты можешь любить её в постели, в ванной, в душе, в примерочной, на офисном столе, на полу гостиной, на пляже, у бассейна, в бассейне, на террасе, в кухне, гостинице, спальне для гостей — везде, где её взгляд выдаст хоть малейшую заинтересованность. Потому что жизнь конечна и быстротечна, потому что каждое её мгновение дороже всего на свете, потому что вы пришли в этот мир, чтобы сделать друг друга счастливыми, раскрашивая один на двоих небосвод самыми яркими красками, на какие способны, какие найдёте в окружающем вас пространстве…

Я вспомнил о венчании в Рождество. Мы посетили с детьми церковь — Лера так захотела, и, слушая праздничную мессу, я вдруг вспомнил, что моя жена уже очень давно католичка — она поменяла веру, не озвучив мне истинную причину своего решения, но я ведь понял зачем, хоть и не сразу, главное — понял.

Я виноват перед ней, сильно виноват. Есть много того, что нельзя исправить, но над кое-чем всё же можно поработать. Я не отношу себя к верующим людям, но и не исключаю существование некой божественной силы, поэтому хочу обвенчаться с Лерой в церкви — ей это будет приятно и успокоит последние терзания, если таковые ещё остались, а я расквитаюсь со своими сожалениями о том, что у нас так и не случилось настоящей эмоциональной, чувственной, полной любви и ожиданий свадьбы. В том, что мы начали наш совместный путь кое-как, скомкано, в обидах и сомнениях — целиком моя вина, и это как раз тот случай, когда всё ещё можно исправить.

Что я и делаю. На планирование важного события у меня целых девять месяцев — ребёнка можно выносить за это время, а свадебную церемонию и подавно. Наше венчание случится в Испании, в той самой церкви, где обвенчались мои родители, в тот самый день 19 сентября, когда я получил отказ и первую после смерти родителей настоящую боль… То была не стрела, целоё копьё вонзилось в моё несчастное сердце… Но всё это в прошлом, и больше не имеет никакого значения.

Her — Union

Я смотрю на улыбчивое лицо своей супруги, на её светлые волосы, развиваемые холодным апрельским ветром — она прекрасна на фоне розовой подложки цветущих черешен. Мы останавливаемся у свадебного салона, я говорю, что хочу выпить кофе на соседней террасе, Лера соглашается — пора цветения черешни случается только раз в году. Мы заказываем кофе, и, конечно же, моя жена видит витрину.

— Боже, ну до чего же красивые теперь стали шить платья! — сообщает задумчиво. — Такая красота, одно лучше другого…

Ну ещё бы, думаю, ведь на витрине выставлены манекены с моделями, которые уже отобрал я.

— И, тем не менее, какое на твой вкус лучшее?

Долго думает.

— Кружевное с прямым силуэтом.

— А то с пышной юбкой, похожей на безе и серебряным бантиком на талии?

— Оно великолепно, и если бы мне сейчас было 16, я однозначно выбрала бы его. Но в 40 лет тянет не на воздушность, а на элегантность и нотку роскоши.

То, что она выбрала, действительно самое дорогое платье, я заказывал его в Италии. Что-то с кружевом, какое-то особенное оно, я так и не понял почему, но мне в целом понравилось. Как и моей жене.

Платье выбрали. Завтра его упакуют в коробку и отправят в Испанию в апартаменты отеля, который я выкупил специально для своей свадьбы — номер нужно отделать и оформить идеально в соответствии со вкусом моей жены, который я теперь знаю, как свой собственный.

Фату я выбрал сам — самая длинная из всех что были, с трёхметровым шлейфом — нам понадобится мальчик, чтобы нести его. Длина шлейфа символизирует чистоту невесты — так мне объяснили в салоне учтивые девушки-консультанты. А кто чище моей Леры? Правильно, никто. Поэтому ей — самую длинную.

Организаторша свадебных и прочих церемоний моя любимая Британи просветила меня, что нынче в моде туфли расшитые серебряной нитью — последний писк.

— А что ты решил с бельём?

— С каким ещё бельём? — недоумеваю.

— Как с каким? С тем самым, которое будешь снимать в первую брачную ночь!

— А что с ним?

— Ну так его тоже нужно выбрать. Для вашей модели платья подойдёт бюстгальтер на бретельках. Я тут один присмотрела в каталоге для себя, на случай, если кто замуж позовёт, — выдаёт нервный смешок. — Сейчас покажу.

Тащит каталог, долго вертит страницы. Я терпеливо жду: женщина сказала, нужно выбрать бельё.

— Вот этот!

Смотрю: лифчик, как лифчик. Неплохой такой. Но пока она листала, мой глаз зацепил другую модель, с камушками.

Да, Лера, наверное, права — я немного сорока. С камушками мне понравился больше. Цена, правда, на него как на крыло от самолёта, но я ведь собираюсь венчаться в первый и последний раз в своей жизни, но главное, разве не достойна моя жена самого лучшего?

О том, что камушки — бриллианты, я узнаю только когда открою из любопытства коробку за пару часов до свадьбы. Хорошо, что открыл — в коробке оказался паспорт на бюстгальтер и, конечно же, чек. Пришлось во избежание неприятностей переворошить всё остальное: и платье, и туфли, и чулки и украшения на предмет подставы.

Из-за бриллиантов я серьёзно расстроился — Лера терпеть не может вычурность и помпезность, но за два часа купить другое бельё было уже не реально, поэтому пришлось оставить всё как есть.

Самым сложным оказалось скрыть факт проживания с нами в отеле всего нашего необъятного семейства — ведь Лера понятия не имела о моих планах. Вся свадебная церемония, гости, банкет в одном из лучших ресторанов в Барселоне, несколько сотен приглашённых, и, разумеется, все наши друзья, родные и близкие — всё это мой тайный план.

В окружении сотен глаз, вся в белом, и опять в той же церкви пусть только попробует мне снова отказать!

Не то чтобы я этого прямо боялся, но чем чёрт не шутит! Иди знай, что брякнет моей жене в голову… Не боюсь, но побаиваюсь.

Поэтому, наблюдая её, нежащуюся в ванильной пене полупрозрачной ванной наших супер апартаментов, прошу:

— Чуть позже я попрошу тебя кое о чём, об одной небольшой услуге, и ты постарайся не отказать мне, идёт?

— Если б я не доверяла тебе так слепо, как доверяю, я бы подумала, что ты профессионально пытаешься обмануть меня!

Про себя усмехаюсь: ну в общем-то всё так и есть!

Она ещё не знает, что ей предстоит…

Главное, всё сделать быстро, думаю, застать врасплох и не дать опомниться. Спрашивать больше ни о чём не буду, однажды уже спросил. Важные решения иногда нужно принимать самому, а женщину просто ставить перед фактом.

Одеваю её сам. Бельё, чулки, платье, фату. Макияж и прическа, к сожалению, лежат вне поля моих умений, поэтому я уже договорился со стилистом.

Думаю, где-то на чулках Лера догадалась, но промолчала. Может, потому что согласилась с моим решением, а может, потому что не до конца была уверена в своих догадках. Молчала она и тогда, когда я одевал на неё выбранное ею же платье, пока долго боролся со шнуровкой на спине…