Селфи на балконе (СИ) - Снатёнкова Алёна

Молчит. Воздух в себя втягивает, а потом морщится, будто грязный носок дальнобойщика понюхал.

— Чего у вас так табаком воняет?

Что?

Не воняет уже. Вчера да, несло так, будто не дом, а пепельница. Но сегодня уже цветочками какими-то пахнет. Звягина вон как старалась, будто знала, кто в гости придет.

— Натали, только не говори, что это ты бычками весь подъезд закидала. Блин. Вот знал же, что прям идеальных не бывает, но детка, я до последнего в тебя верил.

Что? Дубль два.

Если забыть про его первый вопрос, а поразмыслить только над вторым, то я, капец, как сейчас удивлена.

Это что же получается, Корнеев…. Сам Корнеев, местная знаменитость, а-ля мамки не отпускайте своих дочерей по ночам гулять в коротких юбках, мистер крутизна и крутая тачка. Повелитель идеальной укладки, говорит, что я… Наталья Шведова — идеальная?

Ну, точно квартира еще не проветрилась.

Мне иногда кажется, что соседи к нам, через вентиляционную трубу — газ пускают. Сначала Звягина может веселой ходить, и это без повода. Потом я слышу какие-то байки Корнея. А ночной гость, это, вообще, реальность? Или я надышалась чего-то, и сейчас сижу одна на кухне, и сама с собой разговариваю?

— А твой Валерий Евгеньевич знает?

Мой кто?

А, дядь Валера.

О чем он знать должен?

— Так, Корнеев! Ты чего тут разговорился? Не курю я. Один раз в детстве попробовала, не понравилось, так потом еще и по заднице влетело от мамы.

Зачем я про детство-то говорю?

Да зачем я, вообще, оправдываюсь?

Туся, ну соберись, ради бога. Не позорь свою еще не седую голову.

— Сталкерша травится? Ну, тут естественный отбор.

— Нет. Тут просто гости были.

А что?

Пусть знает, что я из-за него здесь страдала.

— Друзья твои приходили. Так что ты лучше им про здоровый образ жизни рассказывай.

Вика ведь не будет левых людей приглашать. Само собой, вся толпа знала Корнеев. И наоборот. Корнеев знал их всех.

— Сухой был здесь? — Парень отодвигает от себя тарелку, которая, между прочим, уже пустая, и удивленно смотрит на меня, ожидая ответа.

— Здесь были все, кроме твоего Назара. — Вчерашнее ночное происшествие, снова напомнило о себе раздражительностью. — Да и какая разница, был здесь Суханов или не был. Факт остается фактом, Вика созвала народ, чтобы ты приехал. Они приперлись и превратили квартиру в свинарник.

— Назар — мой единственный друг. И что-то я сомневаюсь, чтобы он приехал сюда, не сказав мне ни слова.

— Он что должен отчитываться перед тобой и спрашивать разрешения, куда можно ехать, а куда нельзя?

Шведова завелась.

Туею бомбит не по-детски.

Кажется, она свихнулась немного.

— Нет. — быстро отвечает Корнеев. — Но он бы обязательно мне сказал, что видел тебя.

Мне прям улыбнуться захотелось. Но я себя вовремя в руки взяла. Нечего тут в лужу превращаться от его слов, хоть они и чертовски приятны.

— А дальше? Она притащила сюда каких-то отморозков, и они…

Я себя школьницей почувствовала, которой добрая учительница, помогает правило рассказать.

— И они «отдыхали». Одна парочка даже решила выгнать меня из моей комнаты. — Совсем рот не закрывается.

— Ты знаешь кого-то из них? Лица запомнила? — Настораживается он, и подходит к окну.

— Нет. Да и зачем мне их запоминать?

— Чтобы я смог запретить им появляться здесь. А, вообще, Натали, тебе съезжать надо. Какой кайф жить с помешанной? Представь, если она узнает, что ты мне по ночам в своей пижаме цветочной являешься? Хрен знает, что ей может в голову прийти.

Да пофиг на голову Звягиной.

Что я там по ночам делаю?

18

— Ты не думала про переезд?

Небрежно пожимаю плечами. Конечно, думала, только вот Корнеев не моя подружка, и не моя мама, чтобы я с ним о своих планах делилась.

— Не придется по ночам чью-то пьяную задницу спасать. Да и гостей левых терпеть на своих квадратах. Классно ведь жить в свое удовольствие.

Не сомневаюсь. Наверно, первое время скучно, да и непривычно, но зато потом какая свобода. И никто вещи не разбрасывает, никто посуду грязную в раковине не оставляет. Как бы сказала моя любимая бабуля: «Эх, лепота».

Только вот какое Корнееву до этого дело есть? Если я спрошу, что это будет значить? Что меня интересуют его мысли? Или он подумает, что я к его мнению прислушиваюсь? Черт. Как же сложно быть взрослой. Мне ребенком быть больше нравилось. Спрашиваешь, что только в голову придет, и не нужно париться, кто и что подумает.

Да пофиг.

Плевать мне, что он там подумать может.

— Ты, случайно, сюда переезжать не собрался?

Ей-богу, лучше бы молчала.

РукаЛицо какое-то.

Корнеев смотрит на меня, словно я миллион в унитазе спустила. Хорошо еще, что пальцем у виска не покрутил. Хотя по взгляду, крутил точно. Только мысленно.

— А ты подушкой поделишься?

— Не дождешься. Можешь и не мечтать об этом.

Ухмыляется.

— Натали, ты жестокая. Сначала обнадежила, а потом на землю спустила. Вот кто так делает?

— Те, Корнеев, кто за тобой галопом не бегает. Представляешь, такие тоже существуют.

Удивился? Нет, он обалдел.

— Бред какой-то.

— Не бред. Я за тобой не бегаю и бегать не собираюсь. Ты мне даже не нравишься. Чем тебе не подтверждение?

Чего он смотрит на меня как-то странно?

Правда моя не нравится?

Ничего. Правда не тортик, ее все любить не могут.

— Хочешь сказать, что я тебе не нравлюсь?

— Нет.

Что за глупый вопрос?

— И когда ты меня первый раз увидела?

— И тогда. Ты, Корнеев, совершенно не в моем вкусе.

— Даже интересно стало, а кто в твоем вкусе?

Блин. Вот терпеть не могу такие неожиданные вопросы. На подумать времени нет. У меня, в такие моменты, голова, больше пустой склад напоминает, в который лет сто ничего не завозили. Еще гул такой разносится, который мешает что-нибудь нормальное вспомнить. Вот я и стою, как идиотка с открытым ртом, только глазами и хлопаю.

— Мне блондины больше нравятся, с кудряшками.

Корнеев глаза вверх закатывает, будто свой цвет волос вспоминает, а потом делает заинтересованное лицо, и на стул садится.

— Давай дальше.

А я ведь уже в роли.

Актрису понесло, и теперь не остановишь.

— Чтобы не выше меня ростом. С пухлыми такими щечками. И с пузиком, размером с глобус. Красавчик в общем.

— Живот размером с глобус?

— Ага. Кубики накачать несложно, ходи себе в зал и трескай протеинчик. А ты попробуй наесть столько, для идеального живота. Тут сила нужна. А мне как раз сильные и нравятся.

Одолжите кто-нибудь пистолет.

Не выше меня ростом.

Пухлые щеки.

Живот огромный.

Кучерявый.

Блондин.

Эх, бабуля. Пересмотрела я с тобой в детстве кривое зеркало.

Зато, как удачно получилось. Рассказала про полную противоположность Корнеева.

Пусть больше нос свой не задирает, и даже не думает, что он мне нравится.

Я еще в своих фантазиях была, когда меня оттуда звук Корнеевского телефона выдернул. Парень сначала на бесшумный поставил, а потом резко ответил. Буквально минуту послушал собеседника, а потом и с места подорвался.

— Так, фантазерка, мне уходить пора. Потом договорим. Ты ведь про свидание не забыла?

Э-э-э.

— А сейчас, что было?

Офигел? Я ему тут и чай и суп, и конфетки. Да я удивительно милой была весь вечер, а он это не засчитывает?

Ненавижу хитрых.

— Ничего не было. Я просто в гости заскочил. Послушал про твоего идеального мужчину, накинул себе пару идей. Очень любознательно, кстати. А сейчас ехать нужно.

Уходит он сразу. Перед дверью наклоняется и протягивает мне дуршлаг. Косится немного, когда вес его тяжелый чувствует, и снова лыбится. Интересно, он сомневается, что я и правда могла его огреть по голове? Вот сейчас точно могла бы. Да и хочется. Это даже хорошо, что он уходит. Иначе я бы задала ему за обман. Я ведь поняла, раз он пришел, значит, мне потом с ним встречаться не нужно будет. А тут вселенский облом. И доказать ничего не могу. Он свое сказал, и убегает уже. Ну, точно слушать не будет.