Моя неидеальная женщина (СИ) - Николаева Елена

Всю дорогу до дома меня не покидало неприятное предчувствие, никак не связанное с обрушившимися сегодняшними происшествиями. Я не смог откинуть голову на подголовник, прикрыть глаза и расслабить зажатые мышцы. Комфортное сидение в собственной тачке стало до ужаса неудобным. Уставившись перед собой на ночную трассу, ловил застывшим взглядом скользящие блики от встречных фар, размышлял об усыновлении Сашки. Думал и решался, зная наперёд как поступлю. Тянуть время неразумно, усложняя и без того сложную ситуацию, подвергая риску наши интересы. Надеюсь, Анастасия меня простит за своевольство, и если однажды решится связать себя узами брака с отцом двоих детей — я буду самым счастливым человеком на свете.

— Тормози! — рявкнул Лютому, не веря своим глазам, как только мы въехали на территорию моего двора.

В то время, как меня всего переворачивает от чудовищных неприятностей, она спокойно обнимает за шею... телохранителя? Почему какой-то мужик посреди ночи держит мою женщину в непристойном виде на своих руках, крепко прижимая к себе, при этом испытывает неоднозначные чувства, отображаемые на лице? Я вмиг ополоумел от злости, от жгучей ревности, что окатила меня словно ушатом ледяной воды.

Выпрыгиваю из машины, едва Дэн сориентировался и вдавил педаль тормоза. Матвей позади завизжал шинами, остановившись в паре миллиметров от заднего бампера моей тачки.

— Вы что там оба рехнулись? — окликнул, выскакивая следом из своего автомобиля. — Дмитрий, стой! Уймись, мать твою! — голос Матвея ударил в спину, сравни ножу. — Сбавь обороты, блять! Я же просил, не переступать черту, Макс, — сплюнул в гневе на пол, выругавшись повторно отборным матом .

— Ася? Какого черта происходит? — глядя на неё в упор, задаю вопрос, остановившись перед ними в паре сантиметрах. Ася растерялась, утратив дар речи, лишь жадно вдыхала воздух приоткрытым ртом. От мужского мордобоя нас разделяло всего лишь повисшее напряжение и женщина. МОЯ любимая женщина, черт вас всех дери!

— Макс? Доложи. — Матвей мигом настиг меня, будто читал мои мысли и чувствовал всё, что чувствую я, пытаясь предотвратить неизбежное. Смотрю, как она жмётся к нему, и меня распирает желание начистить рожи обоим. Одному — за наглость, второму — за отличный выбор охраны.

— Анастасия Петровна захлебнулась в бассейне, — твёрдо отчеканил телохранитель.

— Блять, Макс! Давай покороче и без этих фамильярностей. Что с девушкой? — психанул Матвей, подойдя ближе. — Как себя чувствуешь, художница? — опустил пальцы на её шею отследить пульс.

— Всё в порядке, — неубедительно проговорила осевшим голосом.

— Судорога из-за холодной воды парализовала мышцы ног. Пришлось откачивать. Нина Владимировна вызвала неотложку. Ждём.

— Я тебе её доверил, как лучшему спецу! Какого х*уя она полезла туда посреди ночи? Кто открыл этот чертов бассейн?

— Я открыл.

— Это я попросила. Не стоит орать на Максима. Я не могу просто сидеть взаперти.

— Дэн! — родственник обернулся. — Отнеси Настю в дом! Не для её ушей разговор! — Матвей поставил руку на моё плечо, сжав его, удержал от порыва отобрать у телохранителя драгоценную ношу.

— Что ещё за нахер, Матвей?! — процедил сквозь стиснутые зубы, закипая праведным гневом. Хрустнули костяшки пальцев, сжимаясь в кулаки. — Лучше пусти! Ты же знаешь, я не позволю Асю всем подряд носить на руках! Какого черта ты себе позволяешь? — попытался вырваться из цепкой хватки.

— Ворон, стой! — плечо прострелила острая боль, как только пальцы Матвея впились в него. Геркулес хренов! —  Сначала обсудим дела, потом к ней пойдёшь. Она в порядке. Ждала целый день, подождёт ещё пару минут. Дэн?!

Денис охреневал вместе со мной.

— Матвей, прости, но ты откровенно за*бал уже всех за сегодня, — высказался Лютый. — Мы не в управлении, в конце концов. Не втягивай меня в ваши семейные разборки.

— Отпусти, иначе я за себя не ручаюсь, — рычу, удерживая в кулаках последнюю каплю, чтобы не сорвалась в чашу моего гнева. Исход явно никому не понравится.

— Ну наконец-то вы вернулись, мальчики! Скорая уже едет, — мать, словно чувствовала, когда явиться на глаза. Матвей при сестре слегка остыл, избегая очередной прочистки мозгов.

— Нина, организуй нам что-нибудь на кухне перекусить и выпить, — отдал распоряжение, отступая назад. — Безумец... — раздалось тихое за спиной.

— Иди сюда, малыш, — забираю Асю из рук Макса. Её дрожащее тело прильнуло ко мне и замерло, как только она зарылась носом мне в шею. Я словно получил дозу долгожданной наркоты. Крепче прижал её к себе и только сейчас меня осенило: какой смысл несло в себе распоряжение Матвея. Поздравляю, Дим! Ты только что на эмоциях совершил непоправимую глупость. «Кретин!» — вопило моё подсознание, не в силах ничего изменить...

Глава 8. Чувства на грани.

Ася.

Каждый раз, возвращаясь мыслями в наше сказочное утро, рисовала Диму в своём воображении, ощущая по всему телу потоки тепла и приятную дрожь. Переодически посматривая на часы, хмурилась. Мне казалось, что время застыло в вечности. Ни игры с детьми, ни метания из стороны в сторону по дому, ни напряжённый разговор с Максимом не помогали справиться со скукой. Я прибывала в самом настоящем отчаянии. Черт меня дёрнул попросить Макса открыть бассейн. Ещё большей глупостью стало желание взбодриться в прохладной воде ближе к полуночи. Я и предположить не могла, к чему приведёт моё легкомыслие. Всматриваюсь в недоуменное лицо Дмитрия, окрашенное гневом, и не знаю в какую щель просочиться, чтобы не видеть этот жгучий и болезненно-разочарованный взгляд, выворачивающий душу наизнанку.  

 «Дура ты, Аська!» — долбит в висках сожаление. — «Какая же ты дура!»  

Мой любимый мужчина едва владеет последними крохами здравого смысла. Хочется крикнуть: «Макс! Отпусти!», но горло сдавило чувство страха и безнадежности. До сих пор цепляюсь мёртвой хваткой за шею телохранителя, чтобы не свалиться на пол без чувств. Неужели всё для себя решил, красочно разрисовав в своей голове грязную сцену предательства? Ситуация и впрямь выглядит пикантной и двусмысленной, и как не крути — правдоподобной. Мне бы провалиться сквозь землю и немедленно. Нет никакого желания объяснять обратное. Невозможно доказать отсутствие чего-либо, придумывая на ходу идиотские отмазки. Да и зачем? Чтобы ещё больше чувствовать себя виноватой? Я вижу в его глазах нерешительность и меня насквозь пробирает обида. Сдерживающую руку Матвея на плече Димы, так вообще хочется прожечь дотла взглядом негодования.

— Иди сюда, малыш, — наконец решает разорвать невыносимое напряжение и отобрать меня у Макса. Прижимает к груди, будто самую ценную реликвию. Вздыхаю с облегчением и тихо бормочу:

— Прости, я снова отличилась... — губы прильнули к его горячей шее, отчётливо уловив бешеный пульс жилки. Ревнует — значит любит, успокаиваю себя глупой поговоркой, хоть и понимаю, что ревность и есть недоверие.

— Тебя нельзя оставлять одну, Ася, — констатировал недовольным тоном. — Я готов вытрясти всю твою душу, лишь бы ты больше не совершала необдуманных поступков. Ну что мне с тобой делать?

— Нужно было просто позвонить, — с неким укором произнесла, пытаясь подавить в себе чувство обиды. — Я места себе не находила, а ты молчал. Что произошло, Дим? Ты слишком взвинчен. Не уверена, что только из-за меня.

Трусь носом там, где отчётливо чувствую запах его парфюма и... тонкие нотки женских духов? Определённо не моих. Оттенок запаха лепестков то ли роз, то ли лилий просачивается в голову и сводит с ума, теперь уже меня. Я замираю в его руках, не в силах пошевелиться и выдавить из себя хоть какую-нибудь короткую, связную речь. Просто молчу, проглотив язык, утаивая свои жалкие подозрения, чтобы не казаться ревнивой истеричкой. Снижать личную самооценку уж слишком неприятно и невыносимо больно. Не хочу верить в то, что после всего пережитого нами за последние сорок восемь часов непредсказуемого счастья, к нему прикасалось чьё-то более достойное женское тело, пропитанное цепким цветочным ароматом.