Убежать от себя (СИ) - Бини Оливия

— Отлично, я позже сообщу все детали. Катаешься давно?

— Сколько себя помню…

Естественно, по счету заплатил он. Мы вышли из ресторана, я предложила прогуляться вдоль озера. У воды было немного влажно, но тянул холодный ветер, обещая понижение температуры. Небо было ясным и кое-где виднелись звезды, ослепляемые огнями города. Я подняла воротник пальто, потому что мне было холодно. Карло это заметил и предложил вернуться к машине, но я отказалась — мне хотелось немного пройтись перед сном.

— Я хотела сказать тебе спасибо за все, что ты сделал для меня.

Карло остановился и не понимающе уставился на меня.

— Что именно? — поинтересовался он.

— За то, что пригласил к себе за столик в сочельник, за то, что помог с отоплением и водой и за Рождественский обед с твоей семьей. Я привыкла справляться сама.

— А когда не справляешься? — он снова пошел вперед.

— Покупаю помощь, — неужели я это сказала вслух!

— Поэтому ты оплатила счет в ресторане…

Я кивнула и отвернулась от него, смотря на черное ночное озеро. Я, и правда, привыкла покупать помощь. Мне даже кажется, что даря Нине много подарков, я как будто благодарила ее за то, что она была моей подругой.

— Давай вернемся, ты совсем продрогла.

Мы повернули обратно. На этот раз молчали. А я думала, что Карло умел вовремя закончить неудобный разговор. Вроде только съежишься от мысли, что сейчас тебе зададут очередной вопрос, на который у тебя нет такого ответа, чтобы произнести его вслух, а он сразу переводит разговор на другую тему. Что-то мне подсказывало, что так он поступает не всегда.

В машине он включил обогрев, и я понемногу стала оттаивать. С Карло было интересно беседовать и уютно молчать. Так мы и доехали до дома, почти не разговаривая. У самой двери он остановился и подождал, пока я открою дверь. Я знала совершенно точно, что за этим не стоит желание напроситься в гости, он просто был так воспитан.

— Спокойной ночи, — сказал он, подходя к своей двери, когда открылась моя.

— Спокойной ночи, — эхом повторила я.

Глава 9

На следующий день вечером я стояла в аэропорту Женевы и ждала Нину. Меня захватило радостное возбуждение от скорой встречи с подругой и возможности провести вместе несколько дней и встретить новый год как в старые времена. Я, как делала это часто, возлагала на Нину надежды о ярком и веселом времяпрепровождении и интересных событиях.

Что же ее так долго нет?! Самолет приземлился уже час назад. Ах, вот же она. Идет с маленьким черным чемоданом и рюкзаком за плечами. Ее упругие кудряшки на голове скачут то распрямляясь, то снова складываясь в

тугие пружинки. Она ищет глазами меня, а когда находит, то улыбается и рьяно машет рукой. И откуда в ней столько позитивной энергии?

— Звева, как я рада! — она подлетела ко мне и сгребла в охапку.

Я тоже была очень рада.

— Поехали скорее. Заедем куда-нибудь поужинать?

— Нет, поехали домой. Я везу прошутто, буйволиную моцареллу и белую пиццу. Надеюсь, у тебя есть в холодильнике пиво.

— Конечно!

Дорога до Лозанны должна была занять не больше часа, но на выезде из аэропорта образовалась небольшая пробка, поэтому мы ехали немного дольше, чем я планировала. Все время в машине мы трещали без умолку. Нина волновалась за меня и спрашивала, как я себя ощущаю на новом месте, говорила ли я с отцом и на самом ли дела я так не рада сестре. Я отвечала, что ничего не имею против невинного ребенка, все мои претензии и проблемы были связаны с отцом.

А дома мы устроили наш маленький итальянский пир. Мы сидели в пижамах в гостиной и начиняли разрезанную пополам белую пиццу прошутто и буйволиной моцареллой, как в старые времена. Оказывается, мне не хватало этого ощущения, когда ты живешь только этим простым, но чудным моментом.

— Когда ты познакомишь меня со своим соседом? — спросила меня Нина кладя тонкий слов ветчины на хлеб.

— Как только встретим его. Не хочу специально стучаться в его дверь.

— А кстати, ты мне совсем не писала вчера про ужин!

Я рассказала подруге все очень подробно, стараясь ничего не упустить. Ее мнение на этот счет было очень важно для меня. Даже единственно важным, ведь больше мне не с кем было поделиться.

— Он тебе нравится? — Нина заглядывала мне в глаза, отпивая холодное пиво из бутылки.

— Однозначно, — ответила я. — Только я не знаю, в каком качестве. Он — очень интересный собеседник, с ним комфортно молчать. Он меня уравновешивает…

— Интересно, — промычала подруга с полным ртом, а когда прожевала, добавила, — знаешь, когда тебе комфортно молчать с человеком, это здорово! А что ты имеешь в виду под «уравновешивает»?

— Это странное чувство… Я пока сама не могу точно дать ему определение. Это как будто в тебя попадает молния, и вместо того, чтобы коротнуть, происходит заземление. Ты знаешь, я не сильна в физике. Но он как будто приводит мою негативную энергию к завершению. Не обнуляет ее, а именно сводит до безопасного минимума. И я уверена, он мог бы больше, только я не позволяю ему. Но я вижу, что нравлюсь ему…

— Попытки с его стороны?

— Явных — ни одной. Иногда мне кажется, что ему это даже не нужно! Ведь могу же я ему не нравиться как женщина…

— Не можешь! — с чувством перебила меня Нина. — У него кто-то есть?

— Я не в курсе. За то время, что я здесь, я никого не видела и при мне никто ему ни разу не звонил.

— Познакомь меня с ним! — Нина была явно в предвкушении. — Может мне удастся что-то разузнать.

— Хорошо, — согласилась я. — Давай пригласим его к нам на завтрак тридцать первого. Он рано встает и идет бегать. Что-нибудь приготовим…

— Договорились. Но ты мне только скажи, он тебе нравится?

— Могу сказать только что он мне не не нравится.

Мы легли за полночь, уставшие и наговорившиеся так, что заплетались языки. А на утро я отменила пробежку, потому что мы рано выехали снова в Женеву, чтобы посмотреть город. Перед тем, как спуститься в гараж, я написала записку для Карло и оставила ее в конверте на дверной ручке. «У меня нет твоего номера. Нина и я приглашаем тебя завтра после пробежки на завтрак у меня. Звева.»

— У тебя что, нет его телефона? — удивилась Нина.

— Нет, — я подернула плечами, ведь я и сама не знала, как так могло получиться. — Он не просил, а я не предлагала.

— Загадочный мир… — протянула подруга.

В Женеве мы прошлись по всем основным достопримечательностям, уделив особое внимание прогулке по набережной сразу после обеда, пока солнце еще пригревало. Заметив свободную скамейку, мы с Ниной присели и подставили лица в огромных солнечных очках солнцу.

— Знаешь, — нарушила вдруг молчание Нина, закидывая голову назад еще больше, стараясь поймать теплые лучи, — перед отъездом я собирала вещи и случайно нашла обручальное кольцо под боксерами Роберто.

— Да ты что! — я резко выпрямилась и посмотрела на подругу, но, увидев ее кислую физиономию, уточнила, — это ведь хорошо?

— Пока не знаю… Будет зависеть от того, каким ребром поставят вопрос.

Нина тоже выпрямилась и посмотрела на меня. Я отражалась в ее очках, а она в моих.

— И как его можно поставить так, что это не будет хорошей новостью?

— Звева, помнишь, я говорила тебе о положительных моментах, когда ты встречаешься со взрослым мужчиной?

Я кивнула в ожидании отрицательных моментов, потому что они должны были непременно последовать.

— Так вот, — продолжала Нина, — есть же еще и отрицательные, среди которых желание иметь детей, пока ты не стал дряхлым стариком.

— Нина, ну, ты тоже скажешь! Какой дряхлый старик?!

— Хорошо, я преувеличиваю. Но ему уже сорок два, а мне двадцать шесть! Я только начинаю специализацию, а он уже хирург. Когда я буду рожать ему детей? В перерывах между операциями?

— Может, он не хочет детей прямо сейчас? — не сдавалась я. — Уверена, вы сможете договориться. Мой отец станет отцом в шестьдесят пять. Ты думаешь, он сожалеет об этом? А вот мать, родившая меня в двадцать один — да. Зачем сейчас надумывать то, чего, может быть, нет на самом деле. Ты знаешь, я не тот человек, который должен давать советы, но ты не тот человек, который расстраивается заранее.