Бывший На выданье (СИ) - Росси Елена

Терпи! Еще немного… Ты сможешь… - мысленно уговаривал себя.

Хмурый опять кивнул своему человеку. Тот исчез на некоторое время. Потом появился. Рядом на шатающихся ногах, запинаясь, брела сонная Богдана… Мои глаза широко открылись от вида ее прекрасного тела. Нет, оно не было обнаженным, но одежда создавала именно такую ненаготу, которая манила сильнее откровенности, подобно тому, как недосказанность бывает притягательнее раскрытой тайны. Шок. Злость. Замешательство с примесью вины… Мышцы мгновенно напряглись, будто я собирался броситься с кулаками на сидевшего передо мной Хмурого, так цинично усмехавшегося.

- Остывай, Руслан! Не трогал я ее…

Оп-па! Богдана едва не завалилась набок, и я успел подхватить ее подмышки. Дождался, пока взгляд ее сделается осмысленным и спросил:

- Ты… ты в порядке? Тебя не трогали, да?

И вот тогда раздался звон пощечины.

Глава 20

БОГДАНА

Я с трудом выкарабкивалась из вязкого сна. Цепкие щупальца сонного монстра никак не желали отпускать добычу в ясный мир бодрствования. Помогал мощный выброс адреналина. Это он выталкивал меня из грез. Мир в глазах подпрыгивал. А окружающие нас уличные фонари рассекали своими лучами пространство вокруг, как джедаи световым мечом. Склонившись надо мной, Буров решал сложную задачу: взять на руки, или позволить тащить ноги самой?

- На что любуешься? Я что, так хороша? - наблюдая за ним из-под прикрытых век, пошутила я.

У меня, как ни странно, ныла ладонь, а у него на щеке расцветал еще один ярко-красный след от воздействия физической силы. Словно взбесившийся, встречный ветер трепал все на своем пути, как полотна флагов. И даже нагретая куртка Бурова не защищала от него. Каштановые пряди летали вокруг моей головы, будто я находилась в невесомости. К тому же мне приходилось напрягать слух, чтобы расслышать, о чем мне говорил Руслан. Он был в одной толстовке и без шапки. Подлый ветрило так и норовил украсть его слова.

Нелепо семеня, наконец, мы дошли до машины, одиноко стоявшей у обочины. Ох, ничего себе. Да она оказалась не просто старой, она была древняя, как мамонт.

- Неужели дедуля еще способен передвигаться? - спросила я, подслеповато вглядываясь в нее.

- Ну, раз сюда доехал, значит, способен.

Когда Буров потянул за ручку, дверь и правда открылась, но при этом протяжно и жалобно заскрипела. Ту же песнь исполнила и задняя дверь, как только он открыл ее для меня. Согнувшись в три погибели, я легла на заднее сиденье. Даже не ощутив контакта с ледяным кожзамом. Воздух был настолько холодный, что казалось, он прилипал к лицу.

- Куда тебя отвезти? - спросил Буров, поворачивая ключ зажигания.

“Дедуля” завелся, правда, с простуженным фырканьем, отчего его ощутимо затрясло…

- Домой, - буркнула я.

- И где у нас дом, Колокольникова? - он в который раз пытался удобно устроиться за рулем, что было непросто при его почти двухметровом росте.

- У тебя не знаю где, а у меня - на проспекте Бобуха, девятнадцать.

Руслан обернулся и посмотрел на меня со снисходительной улыбкой, будто его забавлял наш разговор. Он и раньше на меня так смотрел. Как на забавную дурочку. Вспомнились слова Хмурого, о его симпатии… Проснулся азарт проверить! Ведь, в конце концов, от меня не убудет.

- Щенков… - произнесла я и обрадовалась, увидев, как он поморщился. Не нравится? Так тебе и надо. Меня тоже, между прочим, передергивает от сухого “Колокольникова”. Попыталась встать, опираясь о спинку кресла водителя.

- Послушай, Щенков, - нарочно повторила я и придвинулась к нему поближе. Он неподвижно сидел вполоборота ко мне. Я постаралась придать своему лицу очаровательное выражение и произнесла самым страстным голосом, на который только была способна:

- Если хочешь, поедем к тебе…

Руслан молча смотрел на меня с интересом. Жадный блеск его глаз заставил думать, что он клюнул на откровенную подначку.

Уу-х! Какой тебя ждет облом, - радовалась я.

- Останусь у тебя, хочешь? - спросила я, стараясь сымитировать хрипловатый голос с учащенным дыханием. - Чаем меня напоишь… Отогреешь...

- Пить захотела? - как-то нейтрально поинтересовался он.

Неужели учуял подвох?

- Захотела пить - с тобой захотела! - страстно выдохнула я и, по-моему, перегнула малость. Но, Руслан этого, казалось, не заметил, чем и подтверждал теорию, что мужской пол создания очень доверчивые. - Прости за пощечину, не знаю, как так вышло, - проговорила я, медленно, но верно приближаясь к его лицу. - На самом деле я хочу тебя отблагодарить...

Буров помедлил немного, потом преодолел оставшееся расстояние, и теперь его разбитые губы практически касались моих. Ну вот, Хмурый хоть и мерзавец предпоследней категории, но оказался прав! Стоит мне пальчиком поманить, и дело в шляпе!

- Ну? - хрипло прошептала я, не узнавая собственный голос. - Хочешь?

Руслан был так близко, что я чувствовала его дыхание. Он несколько мгновений молчал, и я уже успела придумать изощренный облом, как только он произнесет “хочу”. Но, он внезапно прикоснулся губами к моему уху и не менее страстно шепнул:

- Абсолютно не хочу, Колокольникова, - и без какого-либо сочувствия добавил: - Но за предложение спасибо.

Значит, не хочет. Даа… у любой женщины в такой момент начнет чувство ущемленной гордости распухать, словно тесто в кадке! Ну и ладно, не больно-то и хотелось! Пытаясь заглушить стыд, окрасивший лицо алым, я отодвинулась глубже назад, раздосадованная его уверткой. Лицо горело, осознавая фиаско. Взгляд уперся в свое отражение, и тут же отскочил в сторону: с зеркальной поверхности на меня уставился ухмыляющийся Щенков. Ах, это его многозначительное выражение лица! Зарычав от досады про себя, я хотела было швырнуть в зеркало что-нибудь такое, отчего оно пошло бы трещинами и осыпалось на пол. Пальцы конвульсивно дернулись и сжались в кулак.

И тут… мотор чихнул, стрельнув выхлопной трубой и затих.

- Нет, только не это! - воскликнул он.

Засучив рукава, с маниакальным усердием, он пытался включить зажигание еще раз, и еще раз. Но характерного звука слышно не было. Не заводилась, хоть ты тресни! Выражение его лица с беспечного сменилось на серьезное и даже взволнованное. Он наклонился и произнес тише:

- Млять, реле отказало что ли?

Дай бог, чтобы он ошибался! Пусть нас минует чаша сия! Я наблюдала, как он боролся с неприступным зажиганием. Без печки в машину сразу проник холодный ветерок...

глава 21

РУСЛАН

Блин! Блин и блин!! Более суматошной ночи я не помнил за всю свою жизнь. Было холодно и страшно, от напряжения мышцы сводило судорогой. Машина оказалась безнадежна, и лучше ее было больше не мучить.

Богдана уже начинала дрожать от холода. Вспомнил про телефон. Тот не отвечал на нажатия моего пальца, который продолжал тщетные попытки его разбудить. Тяжело вздохнув, смирился, что в нем разрядилась батарея, и он автоматически выключился. И для того, чтобы вернуть ему пригодность к использованию по назначению, требовалось, хотя бы минут десять в компании зарядного устройства.

- Вот черт! - не удержался я от ругательства.

Закрыл глаза и положил голову на руль. В данном ключе ситуация складывалась весьма неблагоприятная. Холод лип к телу. О том, что утренний бутерброд давно забыт желудком, даже говорить не стоило.

- Мы тут замерзнем… - Богдана тихо-тихо начала всхлипывать, чем вконец вывела меня из равновесия.

Холодный комок прокатился по горлу.

- Да ладно тебе! - прошептал тревожно. - Нашла о чем волноваться, - стараясь казаться бодрым, успокаивал я ее. - Я попадал в положения и похуже.

Успокаивать я никогда не умел, я в этом смысле полный профан.

- Мама… Папа… - видимо, она еще держалась, но тут совсем расклеилась. Словно абсцесс, который долго созревал, теперь вскрылся - и эмоции выплескивались ей на щеки. - Я всегда звонила им, чтобы поздравить с Новым гооооодом! А еще, я разбила камеру, которую они подарили мне в прошлом годуууу…уууу… - она плакала, уткнувшись в ладони.