Он разворачивается.
– Погоди! – кричу вслед я. – Я пойду! Конечно пойду!
– Правда? – Тристан сияет. – То есть хорошо. Здорово. Круто. Я потом расскажу подробности. И, если вдруг передумаешь… только скажи. Ничего, если так.
– Я приду, Тристан, – бросаю я через плечо.
Тристан машет мне от двери, пока я перехожу улицу и исчезаю из вида.
Автобус довозит меня до университета: у входа на мои ботинки падают лепестки вишнёвого цвета. Я осматриваюсь: за деревьями виднеется башня Бардж-Холла. Все дорожки кампуса усыпаны розовыми и белыми лепестками. У библиотеки протекает ручей. Пересекаю мост и иду по лужайке: цветы вихрятся на лёгком ветру, застревают в волосах и сыплются на плечи. Весной, когда они распускаются на деревьях, Центральный Вашингтон кажется чьим-то сном.
Фестиваль сакуры проводят раз в год, и сюда стягиваются люди со всего штата. Мы с Сэмом частенько сюда ездили, когда погода позволяла. Здесь живописно.
В этом году я впервые ступаю на здешние тропки. Вдыхаю аромат и вспоминаю, как мы гуляли здесь с Сэмом, рука об руку.
Сэм останавливается и делает глубокий вдох.
– Я словно в прошлое вернулся…
– Неужели так похоже? – спрашиваю я.
Он поворачивается.
– На что?
– На вишню в Японии.
Сэм осматривается.
– Это как сравнить озеро с океаном. Понимаешь, о чём я? Так что не особо похоже.
Он совсем недавно вернулся из Киото, где навещал бабушку и дедушку. Там тоже проходил Фестиваль сакуры. Семейное путешествие…
Я скрещиваю руки.
– Спасибо за приглашение. Ещё раз.
– Я ведь тебе говорил. – Он смеётся и берёт меня за руки. – Поедем следующим летом, после выпуска. Обещаю. Тебе там понравится. Вряд ли ты бывала в похожем месте.
– Ничего общего с Элленсбургом?
– Два разных мира.
Я улыбаюсь и чмокаю его в щёку.
– Жду не дождусь.
– Как оно там в этом году? С вишнёвым цветом? – Голос Сэма из трубки возвращает меня в настоящее.
Я позвонила ему, как только осталась на дорожках одна.
– Красиво, – отвечаю я.
Поднимаю взгляд на деревья, высаженные по периметру парка, прислушиваюсь к шуму текущей воды.
– Но на океан совсем непохоже, конечно, – добавляю я.
Сэм молчит, но я чувствую, что он улыбается.
– Зачем ты попросил меня сюда приехать?
– Это наша традиция, – отвечает Сэм. – Гулять здесь каждую весну. Ты ведь не забыла? Я вдруг понял, что в этом году мы сюда ещё не ездили, и мне стало немного грустно… не хотел, чтобы ты подумала, будто я забыл. Поэтому решил привезти тебя сюда ещё разок. Пока могу.
– Но тебя ведь здесь нет, – напоминаю я ему.
– Знаю, – вздыхает Сэм. – Но представь, что я здесь. Хотя бы на мгновение. Прямо тут, рядом с тобой. Как раньше…
Закрываю глаза и пытаюсь представить Сэма. Волосы шевелит ветер, но других изменений я не чувствую.
Нужно было взять меня с собой в прошлый раз. Это ничего не исправит.
– Это не то же самое, Сэм. Совсем не то же самое…
– Знаю. Но лучше я ничего организовать не смогу.
Мимо меня проходит держащаяся за руки парочка. Вот чего не хватает. Прикосновения. Тепла чужой кожи. Его присутствия.
Да, я снова могу говорить с Сэмом, но на самом деле его здесь нет, так ведь?
Сжимаю телефон и стараюсь отогнать мрачные мысли. Иду вперёд.
Я волнуюсь, что встречу кого-нибудь знакомого. Сэм попросил никому не рассказывать о наших разговорах, ведь он не уверен, к чему это приведёт. Я не хочу рисковать, потому пообещала хранить всё в секрете.
Когда в кампусе почти никого не остаётся, я опускаюсь на пустую скамейку подальше от тропы.
– Как там в школе? – спрашивает Сэм. – Всё… изменилось?
– Имеешь в виду, без тебя?
– Ага.
– Вроде того. Я ведь всего пару дней назад туда вернулась. Но то, что я не могу встретить тебя в коридоре, ужасно. Да и сидеть рядом с пустым стулом как-то не очень.
– А люди обо мне говорят?
Задумываюсь.
– Не знаю. Я особо ни с кем не разговариваю.
– Оу… Хорошо.
Что-то такое есть в его голосе… нотка грусти?
– Уверена, люди всё ещё думают о тебе, – добавляю я. – В главном офисе висят твои фото. И в некоторых коридорах тоже. Я каждый день мимо них прохожу. Люди тебя не забыли, если ты об этом.
Сэм молчит. Хотелось бы мне знать, о чём он сейчас думает.
Вспоминаю о людях из школы… и из меня вдруг вырывается:
– Ты говоришь с кем-нибудь ещё, Сэм?
– О чём это ты?
– Ну, по телефону. Как мы сейчас.
– Нет. Только с тобой.
– Почему?
Сэм отвечает не сразу.
– Только ты мне позвонила.
Вот оно как.
– То есть если бы тебе позвонил кто-нибудь ещё, то ты бы им тоже ответил?
– Не думаю.
– Почему это?
– Потому что у нас с тобой особая связь, – отвечает он. – Или, может, потому что я ждал твоего звонка. В каком-то смысле.
– А других причин нет? – уточняю я.
– Типа чего?
– Не знаю. – Хмурюсь. – Может, ты что-то должен мне рассказать. Или я должна что-то для тебя сделать…
– Или я просто хотел с тобой поговорить, убедиться, что ты в порядке, – шепчет Сэм. – Разве так сложно в это поверить?
Опираюсь спиной на скамейку.
– И сколько времени у нас осталось?
– Это не навсегда. Если ты об этом.
Я боялась, что именно так мне и ответят.
– Значит, однажды ты просто не ответишь на звонок?
– Не волнуйся. Сначала мы попрощаемся. Мы узнаем, когда такой день наступит.
– Ты не оставишь меня? Снова?
– Обещаю, Джули. Я останусь с тобой столько, сколько смогу.
Прикрываю глаза и пытаюсь найти в этом утешение. Больше я Сэму вопросов не задаю – не хочу портить такой прекрасный день. Ещё сильнее.
Ветерок гоняет лепестки среди травы. Я поднимаю голову, открываю глаза и вижу, как сияет солнце сквозь ветви и вишнёвый цвет. Словно серебряные монеты.
– Мне бы очень хотелось, чтобы ты сейчас был здесь, со мной, – шепчу я.
– Мне бы тоже этого очень хотелось.
Приезжаю домой после заката: я так долго висела на телефоне с Сэмом, что совсем потеряла счёт времени. Я хотела перезвонить ему из своей комнаты, но он попросил подождать до завтра. Оно и к лучшему, наверное. О школе сейчас думать не могу, но мне нужно нагнать кучу материала и скопившиеся на столе книги. Сосредоточиться почти невозможно. Я с трудом продираюсь сквозь одну главу учебника по истории, а потом что-то прилетает в моё окно.
Крак!
Вскидываю голову. Секунду спустя звук раздаётся снова, и в комнату залетает камешек. Он отпрыгивает от пола, и я несусь к окну и высовываюсь наружу.
На подъездной дорожке стоит кто-то высокий. Высокий и знакомый.
– Оливер? Ты, что ли?
Оливер, всё ещё в своей неизменной кофте, машет мне снизу.
– Привет… как жизнь?
Я выгибаю бровь.
– Ты что тут забыл?
– Оу, да так, просто мимо проходил. – Он пожимает плечами. – Подумал, что нужно поздороваться. Надеюсь, я тебе не помешал.
– Оливер… ты мне в окошко камни кидал.
– Да, точно, прости, это было грубо… – Он приподнимает руки, словно сдаваясь. Но уходить, по всей видимости, он не собирается.
– Хотел что-то?
Он качает головой.
– Нет. Вовсе нет. То есть, может быть. Типа того… да? То есть нет. То есть…
