Оторва или Двойные неприятности для рыжей (СИ) - Кувайкова Анютка

Ай, да что я думаю вообще? Можно подумать, что она великодушно заступиться, когда сюда придет охрана и станет насильно вытаскивать меня на свет божий. Мне даже страшно подумать, что там нехристь им наговорит, и какие слухи обо мне потом пойдут! Не то, чтобы они меня как-то волновать будут, просто мне здесь еще учиться как бы…

Выбора нет. Прости, Краснова, я позже тебе все объясню!

Распекала меня Лена недолго, но так красочно — так, что старосты всех курсов, откровенно говоря, заслушались, а новенькие, в количестве пяти штук и вовсе покрылись румянцем, явно испытывая непреодолимое желание спрятаться куда- нибудь под парту. Помню себя на прошлом курсе — поначалу та же реакция была, а потом ничего, привыкла. Хм. Интересно, а к тому, что я выкину сейчас, будет готов хоть один старшекурсник, или все без исключения в осадок выпадут?

Едва дождавшись, когда речь старосты старост сбавила обороты, а ее гневный взор впился в мое уже наверняка мысленно растерзанное тело, я потупила глазки и тяжело вздохнула:

— Прости. Мне очень и очень стыдно. Нереально стыдно! Стыдно настолько, что я готова даже из окна выброситься.

— Солнцева, ну кому ты лечишь? — устало вздохнула Лена, гневно тряхнув копной черных волос, — Да тебе в принципе не знакомы стыд и совесть. Из окна выбросится она… Как же!

— А вот возьму и выброшусь! — притворно надулась и, подойдя к крайнему окну, едва не завопила от радости — его ручка таки оказалась на месте! Более того, окно легко поддалось и открылось — в лицо пахнуло свежим воздухом, холодом и сыростью. Таки осень на дворе.

Мысленно улыбнувшись, я легко запрыгнула на подоконник и осторожно выглянула. Что ж, убиться я вряд ли убьюсь, но лететь мне предстояло прилично.

— Солнцева, не дури! — послышалось испуганное сзади, — Там больше двух метров! Слазь с подоконника, хват комедию ломать.

— Увы и ах, — тяжко вздохнув, я присела на корточки и, повернув голову, ответила с печальной улыбкой, — Но жить с этим грузом я больше не смогу. Спасибо за все, Лен. Прости… и прощай!

И примерившись, выпрыгнула.

Ну, что я могу сказать… Вечно вести, как уже выяснилось, мне не может. И подтверждением этому стала мокрая трава, по которой проехались мои ноги в кроссовках — пока я стояла в углу у преподавателя экономической теории, на улице успел пройти неплохой дождь.

Чтобы не стукнуться затылком об землю-матушку, я выставила руки назад и зря, наверное. Левое запястье щелкнуло и заныло, однако не так сильно, как могло было быть. И потому, резво вскочив на ноги, я повернулась и, помахав высунувшимся в окно старостам, послала воздушный поцелуй Красновой, а затем резво побежала в сторону своего малыша, благодаря всех гремлинов Голливуда за то, что сегодня мне не досталось места на основной парковке и машину пришлось оставить за углом.

До нее я добралась быстро, почти не обходя обширные лужи. И едва оказалась в салоне, как где-то вдалеке послышались не слишком-то приветственные выкрики и раздавались они отнюдь не со стороны окон кабинета, где заседал студсовет…

Эх, прости, малыш, но сегодня мы уезжаем без прогрева!

Повернув ключ в замке зажигания, закинула рюкзак назад и, заблокировав двери на всякий случай, быстро сдала назад. И сделала это очень своевременно, как оказалось — в трех метрах от моей машины уже возник кто-то из группы Игорька. Кстати, а где его самого черти сегодня носят?

Посмотрев в зеркало заднего вида, я кровожадно усмехнулась… и ударила по газам.

Взвизгнули шины, машина прошлифовала на месте и резко тронулась, попутно окатив подбежавших старшекурсников грязной водой, брызнувшей из-под колес…

Сделав музыку погромче я, уже не глядя в зеркала, преспокойно выехала с территории универа, уверенная в том, что преследовать меня никто не будет. Уж слишком гордые в нашем аквариуме рыбки для подобного. Что поделать, не их это уровень — гоняться за простой смертной по городу. Даже жаль…

Совсем чуточку, но жаль.

Остановившись на светофоре, вытащила телефон из кармана и, набрав знакомый номер, позвонила Лелику, чтобы назначить встречу в любимой кафешке на набережной — мне необходимо было многое объяснить и в первую очередь ей одной. А вот уже во вторую нужно будет расставить точки над «ё», стыдливо краснея перед разгневанным Липницким. Эльфенок по старой привычке наверняка вновь примется распекать меня, как воспитательница несмышленого трехлетку — чего-чего, а странной заботы у него в мой адрес было не отнять. И не сказать, что нас с ним связывали какие-то особо тесные отношения… Просто почему-то мы действительно стали близки за последние полгода.

— Ну, в общем, вот так как-то, — негромко вздохнула полчаса спустя, грея ладони о чашку кофе, принесенную расторопной официанткой. Маленькое, но уютное кафе, расположенное на борту самого настоящего теплохода, качающегося на волнах, окружало атмосферой тепла, спокойствия и оно как нельзя лучше располагало к задушевным разговорам. Прокатив чашку между ладоней, я подняла виноватый взгляд на суровую блондинку, сидящую напротив меня, — Лель, я тут не причем, честно. Понятия не имею, кто монтировал это видео и зачем — ты же знаешь, из какого места у меня руки растут. Я даже с интернетом на «вы» обращаюсь. Почта и соц. сети — моя предел. На остальное даже времени нет, не то, что желания.

— Пожалуй, — кивнула подруга с непробиваемым выражением лица. И все же, не выдержав, тихо хихикнула, прикрыв лот ладошкой, — Но чихнуть в лицо Исаеву было сильно, Ань.

— Я его предупреждала, — фыркнула в ответ и, взяв чашку с кофе левой рукой, моментально скривилась, чуть не выронив посудину и не расплескав ароматный напиток, — Айщ… Вот козел!

— Что-то еще? — удивленно спросила Аленка, глядя на то, как я аккуратно пристроила чашечку с напитком на блюдце и, отчаянно морщась, попробовала размять болящую кисть. Впрочем, и без шокированного выдоха Лельки стало понятно, что столь незамысловатым образом пострадавшую конечность было не вылечить — она здорово опухла и покраснела.

— Подвернула, когда сиганула с окошка, — нехотя призналась, натягивая рукав куртки, известной в кругах модников как бомбер: то ли куртка, то ли толстовка, похожая не те, что носят команды американских футболистов, баскетболистов, бейсболистов и остальных им подобных. Не то, чтобы я за модой следила, мне просто нравился фасон, теплая ткань и мягкие рукава с вшитой в них резинкой. Это было удобно, что ни говори.

— А если б разбилась? — укоризненно посмотрела на меня подруга.

— А если б Исаев мне голову открутил? — в том же тоне отозвалась я. Переглянувшись со мной, Аленка покачала головой и стала аккуратно размешивать свой чай маленькой ложечкой, ловко избегая прикосновения металла с фарфоровым краем, чтобы не вызвать неприятный стук, строго порицаемый всеми правилами этикета. Не поднимая глаз, она негромко добавила, — В этот раз тебе удалось убежать. Но что будет потом? Ты не сможешь бегать от Демьяна вечно.

— Знаю, — тяжело вздохнула, устремляя взгляд за окно, за которым на спокойной реке бушевала стихия. Крупные капли дождя стеной лились с хмурого, низкого неба, ударяясь о водную гладь с громким шумом и разлетаясь во все стороны тысячью мелких брызг. Красиво, конечно… но грустно как-то. Серо, уныло и холодно — я себя сейчас чувствовала примерно так же. — А у меня разве выбор есть? Завтра на работу, отдохну от нехристи, а заодно подумаю, что делать дальше и как мне избавиться от навязчивого внимания господина Исаева.

— А заодно и Полонского. — добавила Леля именно в тот момент, когда я попыталась залпом допить оставшийся кофе. Именно попыталась, потому как после слов подруги теплая жидкость едва не брызнула обратно фонтаном. С трудом откашлявшись в салфетку, я недоуменно переспросила:

— Чегой?? А он тут с какого бока?

— Рыж, твоя наивность меня иногда поражает, — подперев щеку ладошкой, блондинка впила в меня спокойный и в чем-то даже умиротворенный взгляд, — Неужели ты думаешь, что он другой?