Неверная (СИ) - Романовская Кира

— А я буду Любимова! — возразила Соня, насупив бровки. — Как бабушка!

— Соня, давай этот вопрос решим попозже. — сдался в сложных переговорах Влад.

— Какие вопросы? Нет у меня никаких вопросов. Я писать хочу. — проворчала Сонечка, слезая с коленей отца.

Влад с улыбкой смотрел ей вслед, быть отцом дочери это совсем иначе, вдруг понял в полной мере он. Сын это маленький мужчина, с ним можно договориться, объяснить, а девочка это существо, которое не приемлет компромиссов, это Владу, видимо, придется под неё подстраиваться, как делал он все последние месяцы. Он только её обрел, а ему предстояло их всех потерять. Влад почти смирился, что они с Идой разведутся и будут строить жизни порознь. И всё же крохотный, еле видимый огонек надежды, всё ещё пылал где-то во тьме его души. Он всё ещё на что-то надеялся — на что-то лучшее, чем есть сейчас.

После душещипательных событий, когда все дети проговорили новую реальность с каждым из родителей, Ковалевские сели пить чай с пирожными. Ида, опухшая от слез радости, сидела за столом, встревоженно глядя на своего старшего сына, что был как будто не очень доволен тем, что случилось.

Соня же уже выбрала любимого родителя, и им оказался папа, у которого она сидела на коленях весь вечер. Влад всё таки сделал то, чего так боялась Ида — он отнял у неё дочь вслед за сыном. С ним Ида проговорила гораздо дольше, чем с Сонечкой, и поняла, что уделяла ему совсем мало внимания, и поэтому он теперь такой ершистый. Ей нужно было срочно наверстывать упущение, хоть разорвись. Ида успокоила себя тем, что без мужа у неё будет больше времени на всех детей.

*****

Сжимая в руках довольно увесистую папочку с новыми документами обоих детей, Ида облегченно выдохнула. Две недели бюрократического изматывающего марафона закончены. Впрочем, бегала не она, а Влад, делал детям загранпаспорта, прописку, прикрепил по новым свидетельствам к частной поликлинике, проставил в паспортах обоих родителей отметки о детях. Иду он из дома просто перестал выпускать, раз за разом, напоминая, о её безопасности, ведь Стас залег на дно, а Влад отчего то решил, что именно на Иду он выльет весь свой гнев за потерю семьи. Виноватый всегда ищет виновного, забывая в слепой ярости, что это он сам.

На улице зарядили холодные осенние дожди, Ида с младшими детьми выходила гулять лишь ненадолго во двор, под зонтиками, пока все не начинали шмыгать мокрыми носами. Её мирок сузился до одной точки — дома, где она была будто наедине с самой собой и с мужчиной, который был точно в такой же ситуации. Положение спасала Галина, которая не оставляла ни Соню, ни Иду без ежедневного звонка или сообщения. Она была осведомлена обо всех переменах в их жизни, от новости, что отец Сони Влад она расплакалась, восхваляя Господа.

Ида с одной стороны радовалась, что отец Сони не Артист и не неизвестный ей насильник, а с другой, вспоминая обстоятельства зачатия малышки, она покрывалась мерзкими мурашками отвращения к мужу. Обида за содеянное на него так и не прошла, притупилась, забылась, но осталась сидеть занозой в её сердце, мешая ей двигаться дальше.

Осенняя хандра начинала захватывать ее в свой мучительный плен, где каждый новый пасмурный день превращал её будни и выходные в дни сурка. Так было до дня, когда в субботу за обедом Владу кто-то позвонил. Муж поменялся в лице, и не доев свой обед выскочил из-за стола. Ида поймала его перед выходом из дома.

— Что-то случилось? — встревоженно спросила она.

— Будь дома. Никуда не выходи. — коротко отрезал он, захлопывая за собой дверь.

С тех пор прошло несколько часов, день плавно подошел к сумрачному вечеру, а Влад так и не объявился. Её нервы сплелись в тугой узел где-то в районе живота и она рвано дышала носом, меряя шагами затихший дом. В конце концов Ида, наступив на свою гордость, позвонила ему несколько раз, и он не взял трубку. Тогда она позвонила вездесущей Морозовой, с которой они недавно перемыли по телефону все кости семьи Дементьевых.

— Кира, привет, ты не знаешь что случилось? Владу позвонили и он спешно уехал, ничего не сказав. — протараторила Ида. — Я волнуюсь. Стаса нашли?

— Привет. Эмм… Я не в курсе, но могу узнать у Севера, он точно должен знать.

Через полчаса молчания Киры, когда нервы Иды чуть не лопнули от натяжения, раздался звонок, что не принёс ни облегчения, ни успокоения.

— Мне тут одна птичка нашептала, что Стаса нашли, но не люди Севера и Влада, и даже не Багдасаров, который в последнее время тоже его всё таки начал искать. Вскрылось кое какое новое дерьмо от Стаса в его сторону. — вздохнула Кира. — Его нашел Филин и это он скорее всего позвонил твоему мужу сегодня.

— Спасибо, Кира. Буду должна. — бесцветным голосом сказала Ида и положила трубку.

Она рухнула на диван в гостиной и скорчилась от боли, прижимая колени к груди. Филин, что убивал людей, всё равно что кофе выпивал на завтрак, и Влад, который не мог совладать с эмоциями, если они его одолевали. Гремучая смесь из двух братьев собралась в одном месте — рядом с человеком, что пытался ее убить. Стасу была заказана одна дорога — на тот свет, и вопрос был лишь в том, кто из двух братьев на это пойдет. Ида вскочила с дивана, как ошпаренная. Нет! Она не даст Владу совершить такое злодеяние, ее любимый не убийца и никогда им не станет!

Глава 48

Когда раздался неожиданный звонок от Филина, Влад был к нему не готов, он понятия не имел, что будет делать со Стасом, когда увидит его вживую после того, как узнал шокирующую грязную правду о его подноготной. Ну двинет по роже несколько раз, выбьет остальную правду, а дальше что? Убить его?

Влад закурил сигарету, что протянул ему Филин. Похоже, что Свят задавался теми же вопросами, внимательно вглядываясь прищуренными зелеными глазами в лицо своего старшего тайного брата.

Стаса Филин нашел случайно, не то, чтобы сильно искал, просто повезло с информаторами. Станислав Сергеевич — отец четырех детей, примерный семьянин и успешный бизнесмен, с приставкой «экс» ко всем определениями сразу, был пойман в борделе третьего сорта, верхом на шлюхе, в окружении дорожек белого порошка.

Филин привез Стаса туда, куда привозил всех, из кого ему надо было выбить правду — в заброшенную деревню на свиноферму, что принадлежала одной из его фирм. Здесь был высокий забор, камеры вокруг, что не давали посторонним заглянуть за высокую кирпичную стену, крепкое одноэтажное административное здание и подвал, где с недавнего времени в одной из специально оборудованных здесь камер поселился Стас.

— Что ты хочешь узнать у него? — спросил Филин, глядя на Влада окутанного клубами дыма от сигарет.

— Зачем он это сделал… — сдавленно ответил Влад. — И что было дальше.

— А тебе не по хуй ли на его мотивы? Он много дел наворотил за последнее время и в них есть только одна логика — сбежать от того, что натворил. Всё. — усмехнулся Филин, туша бычок о стену. — У крыс нет мотивов, они животные. Он животное, не человек. И поймали его как животное, обдолбанного в окружении двух шлюх, третья его сдала и сбежала.

— И когда он таким стал? — задал скорее риторический вопрос Влад.

— Когда понял, что прокатит. — сплюнул на землю Филин и усмехнулся. — А тут на тебе — не прокатило!

— Веру жалко… С таким мудаком четверых детей родила, и без всего осталась, ещё и покалечил на глазах у детей.

— Иду свою пожалей. — резко высказался Филин, кивая ему на вход в подвал. — Неизвестно, что эта мразина с твоей женой сделал.

— Скоро узнаем. — тяжело вздохнул Влад, спускаясь в преисподнюю.

Задолго до того, как Влад увидел Стаса за металлическими прутьями импровизированной камеры, ему в нос ударил резкий запах мочи. Условия тут были явно не пять звезд. Камера два на два метра, дыра в полу вместо унитаза, кран с ржавой водой и советская больничная койка из панцирной сетки — даже на одну звезду не тянула. На койке, скорчившись и дрожа от отходняка, лежал Стас, слегка побитый, грязный и будто потерявший человеческий облик. Он поднял мутные глаза на Влада, что стоял напротив решетки, закатывая рукава тонкого джемпера.