Пламенный лед (СИ) - Борискова Ольга

- Просто вернись, - придерживая ее голову за подбородок, попросил Макс.

Говорил он тихо, и от звука его вкрадчивого голоса, от того, как он произносил слова, сердце Лизы билось чаще. Его серьезный взгляд приобрел странную смесь нежности и твердости, глаза немного потемнели. Лизе казалось, что таким она его еще не видела, хотя вполне могло быть и так, что ей просто хотелось верить в это.

- Хочешь, живи в своей комнате. Ничего не будет, пока ты сама не захочешь. Только вернись.

- Я не знаю…

- Пожалуйста, Лиз.

Макс пропустил прядки ее спутанных волос сквозь пальцы, провел ладонью вниз по спине. Ей нужно было подумать, но рядом с ним это не представлялось возможным. Все разумные мысли плавились, стоило ему дотронуться до нее, его присутствие начисто лишало ее воли.

- Можно я схожу в душ? – так и не ответив, спросила Лиза.

Он убрал руки с ее плеч, губы его изогнулись в знакомой усмешке. Воспользовавшись этим, она быстро встала с постели, схватила со стула его рубашку и босиком вышла в коридор. Ей надо было остаться одной и подумать, хотя бы несколько минут подумать обо всем произошедшем, подумать над его словами, понять, хочет ли она… нет, может ли она верить ему, готова ли она снова поддаться соблазну. Господи, как же хотелось ей, забыв обо всем, вернуться в спальню, прижаться к груди мужчины, так прочно завладевшего ее сердцем, но как же страшно было вновь ошибиться. Она так долго ждала этого, мечтала, надеялась… А теперь что?

Первым, что бросилось Лизе в глаза, когда она зашла в ванную, – пустое место на полочке под зеркалом. Макс так и не выкинул оставленные ею тюбики, они, как и прежде, стояли рядом с его одеколоном и лосьоном после бритья. Странно, ведь он всегда ругался, что она занимает слишком много места… Осмотревшись, она заметила угловую полочку, которой не было раньше, и несколько разноцветных крючочков на стене напротив раковины. Полочка, так же как и крючки, пустовала, словно… Лиза поспешила отогнать от себя мысли. Сняла рубашку и забралась под душ. Можно ли верить словам Самойлова или все это очередная уловка, чтобы подчинить ее себе? И хочет ли она подчиниться? А может быть…

Спустя полчаса она, завернутая в полотенце, вышла из ванной. Из кухни доносился манящий кофейный аромат, слышалось тихое позвякивание посуды.

- Будешь кофе? – спросил Макс, увидев Лизу на пороге.

Она кивнула. Вода капала с ее волос на плечи, руками она удерживала края полотенца. Она присела на табуретку, задумчиво глядя на собственные коленки, Макс молча разливал кофе по чашкам.

- Ты ждешь, что я что-то скажу? – склонив голову, проговорила Лиза и поджала губы. Макс не ответил, но молчание его было слишком красноречивым. Лиза не видела, как напряглись его руки, как помрачнел взгляд. – В отношениях, построенных на сексе, женщина не может чувствовать себя защищенной. Знаешь, у меня такое ощущение, будто я иду по канату над пропастью. Я не хочу ложиться каждый вечер с мыслью о том, что эта ночь может оказаться последней, не хочу думать о том, что как только надоем тебе, все закончится.

- Так, может, и не стоит об этом думать? – он поставил перед ней чашку.

- Может. Я видела полку в ванной…

- Ты же просила.

- Да…

Несколько минут они сидели в тишине. Лиза добавила в кофе сливки и отломила кусочек горького шоколада от плитки, лежавшей на столе. Макс сунул в микроволновку остатки куриного филе, есть ни ему, ни Лизе особо не хотелось, хотя они так и не поужинали.

- Я вернусь, - раздался в тишине ее приглушенный голос. Щелкнул таймер микроволновки, звоном отлетев от стен кухни. – Ты обещал, что других не будет… Макс… Для меня это никогда не было просто сексом, ты ведь знаешь.

Самойлов повернулся к ней, впился взглядом в глаза. Хищник, нацелившийся на свою жертву. Четкие, звериные движения… И тут он присел на корточки возле ног Лизы, взял ее ладони в свои руки. Чувствовала ли она себя пойманной? Нет. Она высвободила одну кисть и погладила его по темным, немного вьющимся волосам, слабо улыбнулась.

- Никого, кроме тебя, - прохрипел Макс. Горло сдавило от эмоций, сердце подпрыгнуло. – Я обещаю.

Глава 62

Москва, декабрь 2016 года

Проснулась Лиза ближе к полудню и долго лежала, не открывая глаз. Ночь казалась чудесной сказкой, и пока не были произнесены первые слова, сказка продолжалась. О том, что принесет новый день, можно было не думать еще хотя бы какое-то время, и она позволила себе этим воспользоваться. Во сне Макс обнимал ее, рука его лежала на ее талии, и Лиза испытывала удовольствие, чувствуя ее тяжесть. Наконец она пошевелилась, пытаясь повернуться к Максу лицом, и тут же хватка его усилилась.

- М-м-м, - недовольно промычал он, зарываясь носом в ее волосы. Лизе вдруг стало очень легко, она погладила его по руке и улыбнулась уголками губ.

- Знаешь, сколько времени?

- Не знаю и знать не хочу, - раздалось сонное бурчание. Губы коснулись нежной кожи за девичьим ушком, ладонь легла на живот. – У меня выходной. У тебя, кстати, тоже.

- А как же Новый год? – тихонько засмеялась Меркулова.

- К черту его! – отозвался Макс, с удовольствием прижимая к себе обнаженное Лизкино тело. – Все мои желания уже сбылись.

- А мои нет! - Она все же ловко вывернулась. – Ты обещал шампанское, икру и курицу с чесночным соусом. Еще, помнится, было что-то про елку и мандарины…

- Господи, - перевернувшись на спину, Самойлов накрылся подушкой, – я пустил в дом изверга!

- Макс, ну правда, - отбросив подушку в сторону, Лиза оперлась ладонями о его грудь, – ты же не собираешься проваляться весь день?

- А почему бы и нет?

Он перетянул Лизу к себе на грудь и положил ладони чуть ниже ее лопаток. Вгляделся в лицо. К глазам ее постепенно возвращался прежний живой блеск, и все же взгляд еще оставался грустным. Макс погладил ее по щеке, подушечкой большого пальца коснувшись маленького шрама на скуле. Она закрыла глаза и прижалась к его руке. Сам того не желая, он напомнил ей о пережитой аварии, о смерти Иры, о визге тормозов, о дожде из осколков стекла, о расколотых часиках на тонком женском запястье…

- Прости, - почувствовав перемену ее настроения, сказал он. – Я не хотел тебе напоминать.

- Все в порядке, - качнула она головой, и, сложив руки, уперлась в них подбородком. – Я иногда думаю… Иры нет, а жизнь идет так же, как и шла. Тренировки, лед, какие-то обычные вещи…

- Так случается всегда, Лиз. - Макс задумчиво перебирал ее волосы. Он думал о Лиле, о том, как подкосила ее смерть мать, как отец, крепкий сильный мужик, едва сдерживал слезы на похоронах, о своей ненависти к брату той, что сейчас доверчиво лежала на его груди, ненависти, едва не стоившей ей жизни. – Жизнь так устроена. У каждого свои потери и каждый переживает их по-своему. По сути своей мы все эгоисты. Как бы я ни сожалел о смерти Иры, главное для меня, что ты жива. Так же и для Жени с Ксюшей.

- Я понимаю… - Она тихонько вздохнула, пригладила пальчиками волоски на его груди и грустно, едва заметно улыбнулась. – Знаешь, у меня давно не было такого хорошего утра.

- У меня тоже, - стараясь приободрить, Макс легонько щелкнул Лизу по носу. Она поморщилась.

- Есть хочу.

- Ладно, сейчас встану, - нехотя сдался он, но, прежде чем подняться, они еще долго лежали, наслаждаясь друг другом и неспешными утренними поцелуями.

Лиза с неудовольствием рассматривала скудные запасы одежды. С собой у нее было только простое повседневное платье и тренировочная форма, в которой она, собственно, и приехала вчера. Платье, комом пролежавшее в сумке всю ночь, помялось и выглядело теперь как тряпка, а легинсы слабо подходили для выхода из дома. Надев нижнее белье, она плюхнулась на постель, размышляя, что же делать. Ехать домой не хотелось. До Нового года оставалось все меньше времени и несмотря на то, что праздники в этом году совпали с выходными, существовала большая вероятность, что через каких-нибудь два-три часа город встанет в пробках. Снег, шедший добрую половину ночи, этому, кстати, очень способствовал. И все же в их первый Новый год Лизе хотелось выглядеть привлекательно… Выход напрашивался сам собой: для начала взять у Макса утюг, а потом заглянуть в ближайший ТЦ и прикупить что-нибудь более или менее подходящее к случаю. У плана имелся только один, правда весьма существенный изъян: толпа запоздалых покупателей, не успевших приобрести подарки и теперь, в последний день, наверстывающих упущенное. Стоило представить весь этот предпраздничный бедлам, как ей захотелось откинуться на постель и, застонав в голос, укутаться в одеяло.