Повороты судьбы (СИ) - Флеер Вероника

Парень хмыкнул:

— Не думал, что буду на похоронах собственного друга.

— А я брата, — почти прошептала я.

— Чертова судьба.

Кладбище «Воскресенское».

Свежая могила и холодный мраморный памятник. Венки.

Здесь больше нечего делать живым. Мы уходим прочь, зная, что боль потери надолго поселилась в наших сердцах. Каждый из нас понимает, что жизнь уже никогда не будет прежней. Дима ушел, оставив нам лишь горе и память о нем. Теперь я понимаю, что он ощущал, когда умерла Таисия. Невыносимое, ужасное, жгучее, раздирающее на куски чувство. Чувство, способное кардинально поменять всю твою жизнь. Вывернуть наизнанку всего тебя, превращая в лишенное эмоций существо.

Глава десятая

Глава десятая

Прошел почти месяц, унося вместе с собой зимние праздники и день моего рождения. Для нашей семьи долгожданные всеми людьми праздничные дни первый раз в жизни были просто обычными, ничем не отличающимися от предыдущих. Не было ни вкусной домашней еды, ни украшенной елки, не было и ощущения волшебства, обычно всегда присутствовавшего в новогоднюю ночь. Первый Новый год без Димы. Это кажется каким-то абсурдным и абсолютно нереальным. Только вот, Димы нет. Куда уж реальней? Сейчас мне кажется, что уже никогда не наступит время для чего-то праздничного и светлого. Это праздничное и светлое будто осталось в счастливом прошлом, в памяти. Не думала, что в свое девятнадцатилетие я не услышу радостных поздравлений брата и не увижу очередного приятного от него подарка. Но, жизнь такая штука… нужно всегда быть наготове.

Наступили зимние каникулы. Я искренне была рада им, так как у меня напрочь отсутствовало желание посещать места, где находится огромное скопище людей. Да и на саму учебу стало абсолютно плевать. Дело в том, что после того, как в твоей жизни случается страшная трагедия, ты осознаешь, как на самом деле хрупка человеческая жизнь, и что очередного завтра может и не быть, а все, что ты делал до, оказывается лишь какой-то глупостью. Зачем делать что-то, если завтра ты умрешь? Да, если так рассуждать, то можно вообще не выходить из дома, покрываться пылью и деградировать. Но, какая разница? Для чего мы вообще в этом мире? Мы рождаемся, живем и умираем. Вот и вся правда.

Раньше я мало задумывалась о таких вещах. Но стоит чему-то страшному ворваться в твою размеренную жизнь, как все идет наперекосяк: твой мир становится хрупким, кажется, что он вот-вот рухнет, оставляя после себя лишь горстку пепла, легко уносимую ветром. А голову, и так измученную постоянными мыслями, начинают атаковать вопросы. Много вопросов, о которых я действительно никогда в своей жизни не задумывалась. Я просто жила, знала, что мне делать дальше, знала, для чего я это делаю и меня все устраивало. Но не сейчас. Как же на самом деле это сложно… сложно окунаться в такую жизнь, полную вопросов и отсутствием на них ответов.

В первый день каникул мне совершенно не хотелось оставаться одной. У меня сердце сжималось, а душа уносилась прочь от осознания того, что я больше не увижу Диму. Но Машка не позволила мне погрузиться в полное отчаяние: девушка предложила сходить куда-нибудь, развеяться. Но в итоге мы решили, что лучше походов могут быть только посиделки в гостях: я пригласила девушку к себе. Северинцева радостно захлопала ресницами, когда я озвучила свою мысль. Прошлый поход к ней домой сорвался, а значит, наступила моя очередь приглашать девушку к себе.

По дороге домой мы накупили попкорна, чипсов и колы. И вот сейчас, мы лежим на кровати в моей комнате и почти досматриваем первую часть "Один дома". Но как бы ни казалось все спокойным и душевным, весь фильм мои мысли витают где-то далеко. Воспоминания и рассуждения о том, кто убил брата, лезут в голову и не дают сосредоточиться на том, что происходит на экране ноутбука. То и дело в памяти всплывали слова следователя Нестеренко:

— Мы не нашли тех ребят, что избили вашего брата. Мои парни прочесали всю местность, где ваш брат мог быть в тот день, то есть преимущественно периметр от вашего дома до университета, но никаких свидетелей драки мы не нашли. Также мы запросили распечатку телефонных звонков Дмитрия. Нас заинтересовал один номер, с которого было сделано много входящих звонков вашему брату незадолго до его убийства. Но и тут ничего хорошего. Звонившей оказалась некая Елизавета Колосова. Мы допросили ее, но оказалось, что она недолгое время встречалась с вашим братом, и тот ее бросил. А девушка не могла пережить расставания и постоянно ему звонила, надеясь на то, что сможет его вернуть.

Так, следствие, благополучно проверив данные зацепки, снова оказалось на месте: без версий и без подозреваемых. Конечно, тех парней, что якобы избили брата, вообще не существует. Только вот эта темная лошадка Колосова не давала мне покоя. Хотелось самой расспросить ее о брате. Может, эта девушка что-то скрывает или вдруг еще что-нибудь. Тем более, я ничего о ней не слышала от брата. Глупо надеяться, что следователь эту Елизавету плохо допросил, но, кто знает: люди многое не договаривают, особенно если в "игру" вступает милиция.

— Май, ты в порядке? — спрашивает Маша, щелкая пальцами перед моими глазами.

Девушка, до этого лежавшая на кровати, уже сидит передо мной. Я рассеянно перевожу взгляд на ее грустное лицо и мигом выхожу из оцепенения.

— Да, — тихо отвечаю я.

На экране ноутбука красовалась теперь лишь черная картинка, на которой вырисовывались субтитры: я даже не заметила, как закончился фильм.

— Не вижу, — вздыхает она. — Ты смотрела в одну точку практически весь фильм. Тебе неинтересно? Я беспокоюсь. — Я вижу, как девушка хмурит лоб, отчего на нем образуются еще пока неглубокие морщинки.

— Я просто задумалась, Маш. Знаешь, в голове сейчас много чего творится.

— Да, я понимаю, просто… просто ты меня пугаешь. Прошел почти месяц, а ты…

Я вскидываю вверх руки и резко перебиваю девушку:

— Месяц? Маша, я знаю, сколько прошло времени. Только вот ты думаешь, что мне хватит какого-то жалкого месяца, чтобы справиться с тем, что произошло? — я закрываю глаза и запускаю пальцы в волосы, как будто это действие может помочь мне привести мысли в порядок.

— Прости… я всего лишь переживаю, — грустно произнесла Маша, отчего я тут же ощутила вину.

— Нет, это ты прости меня, — смягчившись, говорю я, и дотрагиваюсь до ее хрупкого плеча. — Я… у меня нервы шалят. Не могу контролировать свои эмоции. Так что не обижайся на меня, я, правда, стараюсь прийти в себя. Но пока плохо получается.

— Май, все хорошо. Знай, что я всегда рядом, и ты можешь все рассказывать мне! — губы девушки расплылись в искренней улыбке, от которой, казалось, может растаять любое зачерствелое сердце.

Почувствовав невероятную нежность и благодарность к сидящему напротив меня человеку, я не смогла сдержать эмоций и просто обняла Машу. У меня никогда не было подруг, поэтому этот момент показался мне слишком откровенным и важным для меня. А ведь, правда, почему же для того, чтобы что-то обрести, нужно что-то потерять? Вот он, один из многих вопросов, на который мне еще предстоит найти ответ.

— Спасибо, — сказала я, разжимая объятия.

— Да не за что. Фильм был классный, — криво улыбаясь, девушка кивнула на ноутбук.

— Да уж.

— Кстати, — после нескольких минут молчания заговорила Маша. — Я забыла отдать тебе кое-что. — Девушка вскочила с кровати, чуть не опрокинув тарелку с попкорном, и полезла в свою сумку, стоящую на полу. Она рылась в ней около минуты, вытаскивая оттуда различные предметы, и постоянно кривилась, когда доставала что-то не то.

— Что ты ищешь? — спросила я, удивленно наблюдая за суетливыми движениями девушки.

Маша не отвечала мне еще пару секунд, а затем, победоносно сверкнув белозубой улыбкой, она произнесла:

— Вот, держи, — и протянула мне фенечку, сочетавшую в себе все цвета радуги. — У тебя недавно был день рождения, и хоть ты отказалась от подарков, я все же подумала, что не дело это, оставлять тебя хотя бы без такой вот миленькой мелочи.