Притворись нашей мамой. Дочери (СИ) - Янтарная Регина

– Мне нравится.

– Не расслабляйся, дядя Аким нашел для тебя невесту в столице.

– Невесту? – Назар бросает на меня недовольный взгляд. Мы оба знаем его позицию, после всего, что произошло с Лейлой, он зарекся жениться до тех пор, пока не встретит девушку похожую на оригинал как две капли воды.

Мы оба знаем, что такой не существует!

Мать причитает, что нужны наследники, но она не знает, что они уже есть…

– Невесту!

Тонкие губы сжимаются в полоску, челюсти скрипят.

Бросаю беглый взгляд на загорелое лицо брата. Прямой нос, черные глаза как два горящих уголька, застывший взгляд. Черные волосы лежат в правильном беспорядке.

Куртка расстегнута, открывает вид на широкую грудь, обтянутую светлой рубашкой.

– Мама будет рада встрече с тобой!

– Соскучился по ней и твоим детям.

– Почему редко приезжаешь?

– Не выношу эти разговоры с мамой о наследниках. Особенно при ней…

– Не трогай эту тему. У нас соглашение, забыл? – злюсь на Назара, на ситуацию, на жизнь.

– Дядя Аким ждет меня?

– Я сказал ему, что завтра приедем. Сегодня важная встреча с семьей.

Через двадцать минут выходим около дома, вальяжным шагом направляемся к дому, где нас встречают на крыльце – мама, Лиля и Лейла.

– Эней (мама)! – Назар бросает сумку на землю, обнимает мать. Ее макушка вровень с его широкой грудью, где она и находит покой.

– Улым (сын), – мама гладит сына по лицу, изучает его.

– Похудел? Плохо спишь?

– Мама, я в порядке, – глаза Назара останавливаются на Лиле. Их взгляды перекрещиваются, и меня прошибает ток. Впрочем, так бывает всегда, когда эти двое общаются.

– Открой сумку! Там подарки тебе, маме и двойняшкам, – командует Назар.

Лилька тут же бросается к огромной спортивной сумке. – Лилия! – одергиваю дочь. Выпрямляется в струну.

Мать и дочь отступают в сторону. Между девушкой и братом остается смешное расстояние, но он по-прежнему делает вид, что не видит ее. Глядит насквозь или сквозь, но не на нее.

– Моя вторая жена Лейла! – говорю так громко, что вздрагивают все.

Назар впервые поднимает глаза на мою жену.

– Здравствуй, Лейла, – спокойно произносит брат.

– Здравствуйте, Назар, – звонкий голос девушки будто глохнет, становится сиплым.

К моему ужасу, она подает ему руку. Черные глаза загораются лихорадочным блеском, когда их хозяин пожимает руку моей жене.

– Я рад, что в нашей семье пополнение, – выдыхает Назар, добавляя:

– И у моих племянниц будет мама!

Лиля дарит нам всем ненавидящий взгляд, и уходит в дом.

– Понятно! – цедит брат, продолжая изучать новую родственницу заинтересованным взглядом.

Шайтан! (Какого черта) – бормочу себе под нос ругательство. Зачем он так глядит на нее? Хочет позлить? Наказать за прошлое?

Ненавижу, когда Назар рядом, он отнимает у меня кислород, лишает покоя.

Ненавижу, когда брат далеко, скучаю по нему сильно, ведь нас связывает слишком многое.

***

Лейла

– Режь ровнее! – ворчит Камилла, надвигаясь на меня.

– Я стараюсь, – бурчу себе под нос.

– Дай сюда нож. Покажу! – приказывает так, будто я ее подчиненная. – Видела, нож должен резать тесто очень быстро.

Отдает обратно огромный ножик. Пытаюсь повторить за женщиной.

– Ты почему держишь нож так далеко. Ближе к пальцам. Еще ближе. Я сказала!

– Ай! – Острое лезвие скользит по ногтю, впивается в мякоть пальца. Кровь заливает ненавистную лапшу.

Злая свекровь мотает головой, отодвигает меня от стола с драгоценным тестом.

– Лиля! – командует внучке. – Перевяжи мачехе палец. Да так, чтобы она работать дальше могла. Хотя, думаю, без нее мы справимся быстрее. Пусть заберет младших, пойдет в зал, поиграет с ними.

Женщина разговаривает с Лилией, делая вид, что меня просто нет. Будто я уже вышла из комнаты.

Жгучие слезы бегут по щекам, а гранатовая кровь стекает струйкой с пальца мне в ладонь, подставленную как поддон, чтобы не испачкать всё вокруг.

Тонкая фигурка Лилии исчезает за дверью, возвращается обратно через мгновение с аптечкой.

Девочка как опытная медицинская сестричка обрабатывает ранку перекисью, пока я сжимаю зубы, чтобы не хныкать, как ребенок. Лилино красивое лицо не выражает ни единой эмоции.

– Готово, можешь идти в зал.

Разглядываю перебинтованный палец. Надо же! Первая рана за всю мою жизнь, полученная на кухне.

– Айда, – Зехра тянет меня за подол платья.

Поднимаю, иду за двойняшками в зал.

– Во что поиграем? – интересуюсь у малышек.

– Тебе больно? – неожиданно спрашивает Зухра, заглядывая мне в глаза своими огромными черными. Гляжу в них, и понимаю, что девочка принимает мою боль близко к сердцу.

– Не очень. Просто обидно, что не научили, а сразу потребовали идеального результата.

– Бабушка такая! Строгая! – шепчет Зухра, гладит мою ногу маленькой ладошкой.

Ловлю руку малышки, зажимаю в своей. Её ладонь немного шершавая, это и понятно. Ребенок проводит на улице слишком много времени.

– Ничего, я справлюсь. Если вы меня поддержите, конечно.

Визг тормозов рядом с калиткой отвлекает девчушек, они бросаются к окну. Скрип калитки заставляет меня подняться из кресла, и направиться к дверям.

Лиля и Камилла уже набросили плащи, и, опережая меня, рванули к дверям. Следую за ними.

На улице останавливаюсь за спинами Лили и Камиллы.

– Эней! (мама).

Чертовски красивый черноволосый мужчина бросает огромную черную сумку на землю, бросается обнимать мать.

– Улым! (сын) – Камилла гладит лицо сына. И на ее лице отражается миллион эмоций. Они проходят волнами – непонимание, любовь, бесконечное счастье.

Черные пристальные глаза глядят только на мать. Эти оба сейчас растворяются друг в друге, никого не замечая вокруг.

Но затем происходит что-то странное, темный заинтересованный взгляд мужчины падает на старшую дочь Амира. Меня прошибает ток.

– Открой сумку! Возьми подарки! – приказывает широкоплечий красавец с темной гривой волос.

– Лиля! – Амир одергивает дочь. На что получает словесный тычок от брата. – Я привез подарки, пусть достанет…

Амир отступает морально. Видно, что в этой семье мнение старшего брата учитывается.

Пока Лиля выуживает из сумки подарки (шаль, кукол, наручные часы), я разглядываю волевое лицо Назара. Мощный подбородок, прямой нос, миндалевидные черные глаза… как у Лили, летящие брови, густая копна черных как смоль волос.

Назар чувствует мой взгляд, ловит его кожей. Замирает, но по-прежнему делает вид, что не замечает постороннего человека.

– Моя вторая жена Лейла, – наконец представляет меня Амир.

– Почему на свадьбу не позвал? Никах провели?

– Нет, – цедит едва слышно Амир.

– Почему?! – грозно хрипит старший, подходит ко мне близко. Рассматривает в упор. – Можешь не объяснять. Причину вижу по ее лицу.

– Здравствуйте, Лейла! Я рад, что в нашей семье случилось пополнение в вашем лице и у моих племянниц будет настоящая мама, которая годится им в старшие сестры!

Унижение топит меня. Кусаю губы, цежу сквозь зубы:

– Здравствуйте, Назар! Я рада, что вы заботитесь о благополучии племянниц. – Гляжу неотрывно в черные глаза, манящие как самая черная непроглядная ночь на свете.

Кажется, этого мужчину создал сам Дьявол, чтобы вводить женщин в заблуждение…

С огромным трудом отрываю свой взгляд от широкоплечей фигуры старшего брата, бросаю взгляд, ищущий поддержки, на младшего. С удивление обнаруживаю, что Амир испытывает странные эмоции от общения со старшим братом.

Муж одновременно боится его, ненавидит и любит…

Понимаю, что там, в далеком прошлом их связали не только братские отношения, но и тайны, готовые выползти наружу в самый неподходящий момент.

Амир напряжен так же, как я. Мы сейчас с ним на пару как два кролика перед удавом.

– Лейла, – Амир наконец-то замечает перебинтованный палец, бросается ко мне. – Что случилось?