Проблема полковника Багирова (СИ) - Майер Кристина

Рука опускается на бедро, просто сжимаю. Слежу за ее реакцией, выше поднимая подол, оглаживая шелковистую кожу. Зрачок расширяется, губы приоткрываются, она облизывает кончиком языка нижнюю губу…

Я взорвусь, если не окажусь сейчас в ней. Сколько баб видел голыми, а тут чуть не кончил от вида коленки!

— Поцелуй меня, — просит, не осознавая последствий.

Я ее так хочу!

— Если я поцелую… — провожу подушечкой большого пальца по губе, снимаю влагу, которую она оставила несколькими секундами ранее, — на этом не остановлюсь…

Решение за ней, лучше Авроре с ним поторопиться.

Высунув кончик языка, облизывает большой палец, все еще покоящийся на ее нижней губе. Всегда ценил в женщинах честность, умение открыто высказывать свои желания, не взрывая мужику мозг.

Аврора только что предложила не останавливаться, но я еще какого-то хрена раздумывал. Ее легкая нервозность, которую она пыталась скрыть, заставляла тормозить. Не мог понять природы ее неуверенности.

Облизнув еще раз мой палец, она втянула его немного в рот губами. Член в штанах дернулся с такой силой, будто просил освободить его и заменить палец у нее во рту. Лучше начать с классики, пока я не поставил ее на колени и не расстегнул ширинку. Не знаю, насколько она готова к минету. Не получается прочитать эту девочку, с ней — как по минному полю. Хочу ее до безумия, но в ее поведении чувствуется неуверенность.

Обхватив руками ягодицы, двигаю ее к самому краю столу, упираюсь каменным стояком в средоточие ее женственности. Накрываю ее губы своими. Начнем с классики, а там видно будет, до минета тоже дойдем.

Кроет от нее нереально!

Ее мягкие губы раскрылись при первом же натиске. Впуская мой язык, Аврора страстно отвечала на поцелуй. Чтобы убрать из ее головы любые сомнения, мучил себя медленным глубоким поцелуем. Мне совсем не до этих увертюр, член, болезненно пульсируя, требует разрядки. Для этого нужно только сорвать преграду — тонкую ткань трусов.

Даже не видел их цвет, хотя руки все это время блуждали у нее под платьем, оглаживая шелковистую кожу бедер. Этот балахон сложно назвать платьем, бесформенная ткань, прячущая от меня ее тело.

— Не бойся, — хватая руками за горловину, одним движением разорвал платье до подола. Аврора чуть испуганно дернулась, будто не слышала предупреждения. Удивленно перевела взгляд на ткань, сползающую с ее плеч. Я тоже смотрел…

Смотрел на упругую красивую грудь, на кожу, чуть тронутую загаром, на выпирающие ключицы, на тонкую талию и плоский живот…

Притянув к себе за затылок, вновь впиваюсь в сладкие манящие губы. Свободной рукой накрываю грудь, сжимаю холмик в ладони, оглаживая большим пальцем сосок.

Чуть отстраняюсь, одним рывком освобождаю себя от футболки. Впечатываю в себя ее обнаженное тело. Пусть ее соски царапают мое тело!

Ее шелковистая нежная кожа — фетиш кинестетика.

— Поднимись чуть, — хватая за края черных микроскопических трусов. С легкостью мог их порвать, но не хочу, чтобы она дергалась. Упираясь руками в стол, послушно приподнимает бедра. Трусы летят вместе с остатками балахона на пол. Теперь она сидит совсем голая. О контроле можно забыть, разметало все барьеры. Хочу оказаться в ней!

Раздвигаю ее бедра, втискиваясь между ними. Там у нее полный ноль. Мне нравится. Нежно-розовая развилка с аккуратным бугорком клитора слегка блестит от влаги. Расстегиваю ширинку, выпускаю своего зверя, который уже давно отказывается сидеть в клетке.

Ловлю испуганный взгляд Авроры, она чуть отползает назад, на ее лице застыло сомнение. Да, большой, но она справится. Наверное, раньше у нее были любовники с маленькими членами или у нее совсем мало опыта.

Возвращаю ее в исходную позицию, подтягиваю на самый край. Пальцами размазываю влагу между складками, ласкаю клитор, наблюдая за тем, как опускаются веки Авроры, как с ее губ срываются тихие стоны, когда она откидывает голову назад. Проникаю в нее пальцем. Она там такая тугая…

Не могу больше ждать. Упираюсь головкой члена в раскрытые створки, резко толкаюсь, желая скорее оказаться в жарком плену. За секунду до ее крика я понимаю, что меня все это время тормозило.

Дернувшись от боли, она упирается ладонями в мою грудь…

Как же в ней сладко! Такая тугая и горячая…

Инстинкт требует, чтобы, не обращая внимания на ее боль, я продолжал вдалбливаться в нее до полной разрядки, но тут инстинкту верх я не даю взять. Освобождаю ее от своего члена.

— Твою!.. — теряю самообладание, когда вижу струйку крови, стекающую по ее бедру…

Поздно сожалеть, но как же мне хочется ее придушить.

— Какого хрена ты молчала, дура?! Почему не сказала, что ты целка? Где я сейчас здесь гинеколога найду?..

Глава 29

Аврора

— Сам дурак! — отвечаю скорее ошеломленно, чем желая в ответ оскорбить Багирова. Пихаю его в грудь, но легче скалу сдвинуть.

Куда подевался холодный мужчина, который в смертельно опасной ситуации бровью не поведет? За этой ледяной глыбой, оказывается, есть эмоции. До них нужно только достучаться. Мне можно награду вручать за то, что ненароком, но я это сделала. Никогда не видела Севера таким… встревоженным. И тревожился он за меня. Ну да, не приспособлено мое тело было к жесткому первому разу, но ведь от этого еще никто не умирал?

Вот бы отец удивился, увидев его в таком состоянии…

Нет, лучше об отце не думать, но если им с братом станет известно, они мне голову открутят…

— Сиди спокойно, — заправляя все еще стоящий член в штаны. Голос выдает волнение.

Уперев руки в столешницу по обе стороны от моих бедер, Север тяжело дышит, после матерной тирады наделив себя без моей помощи парой грубых эпитетов, он поднимает на меня взгляд. Пытаюсь свести бедра и прикрыться руками.

— Прости, что сорвался, — мягко берет за бедра, пытаясь развести. — Ты права, это я дурак, — не комментируя и не объясняя, почему он дурак. Потому что не понял, что я девственница, или потому что вообще связался со мной? Вот второе обидно. — Я не на тебя злюсь, а на себя, но предупредить нужно было. Ты хоть понимаешь, что у тебя могут быть разрывы, я почти на сухую тебя порвал, — пытается развести шире бедра. Что он там собирается увидеть?

— Не надо, — перехватываю его руки, приходится опустить их, открыв грудь. Ко мне возвращается стыдливость. Малость припозднилась, зараза.

— Звони своему другу, пусть пришлет врача, — строгим, не терпящим возражений голосом.

— Не надо никому звонить, со мной все в порядке, — возможно, это не совсем так, меня до сих пор преследует ощущение болезненного жжения внутри, но я не собираюсь сообщать Тарику, что, оставшись с Мироном наедине, отдалась ему в первый же день.

— Аврора, — растирает лицо. — Я крупный мужчина даже для опытной девушки. Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были проблемы со здоровьем, — спокойно поясняет Север. При других обстоятельствах я бы с ним согласилась, но сейчас я категорически против.

Я не знала, есть разрывы или нет, но жжение и боль не проходили. Порой так хотелось поморщиться, но не делала этого только потому, что Север точно отвезет меня в больницу или сам позвонит Тарику.

Вспоминаю все, что я слышала от подруг про их первый раз, но ничего полезного на ум не приходит. Возможно, эти ощущения из-за дефлорации. Буду на это надеяться. Правильно подружки советовали: чем раньше начнешь заниматься сексом, тем безболезненнее первый опыт. Не скажу, что я старая, но плева оказалась, видимо, дубовой.

Чем я вообще думала последние полчаса? Нужно честно признаться, я совсем не думала. Как только мы начали целоваться, у меня просто отключился мозг. Я хотела всего и сразу… и получила.

Я хотела предупредить, что у меня это в первый раз. В тот момент, когда он разорвал на мне платье, я ненадолго протрезвела, но взвесив все «за» и «против», передумала из-за опасения, что он включит свое офицерское благородство и откажется заниматься со мной сексом. Предложит и дальше себя беречь для любимого, раз я до сих пор умудрилась остаться девственницей.