– Узнаешь со временем. Я, Алин, рада, правда. С тем никчёмышем твои глаза огнём так не горели как сейчас. Влюблена.., – смотрит на меня пристально.
– Не то слово, – пропускаю слова про Даню, выдыхаю и непроизвольно закатываю глаза.
– Не помню тебя такой счастливой раньше. Это буквально как я понимаю, изменилось всё за одну ночь? Или вы кувыркались и раньше, но ты партизанилась?
– Да, за одну. Ира, не могу поверить, что это происходит со мной. Не думала, что бывает настолько сильное чувство.
– Всё в этой жизни бывает. Это любовь, мать. Просто ты её до своего босса не встречала, а сейчас поняла.
– Он предложил мне отношения.
– Отлично. Сказала своему несостоявшемуся мужу?
– Не успела. Ты оказалась первая в списке для моих откровений.
– Ок. Тогда завязывай со своим придурком и растворяйся в удовольствиях и эмоциях. Только руби нормально, а не разводи жалостливые сопли. Я ведь тебя знаю! Ок?
– Надо постараться. Ох, как только признаться… У него Мама болеет... Он без работы...
– Ну, мама у него может болеть ещё очень долго, ты это сама знаешь. И что теперь? Ты готова отказаться от отношений с боссом из-за этого?
Молчу. Я ведь недавно сама про это думала.
– Сомневаешься, вижу. Зря. Хватит! Хоть раз в омут с головой. Как, способна на такое ради собственного счастья?
Глава 17. Трусиха
Глава 17. Трусиха
Впервые я планирую принять решение в свою пользу, во благо себе.
Но все равно ещё точит, что с Даней я расстаюсь в тяжёлый для их семьи момент.
Убеждаю себя, что пока мы не женаты, я имею право на отступление и меня не должна мучить совесть.
Денис Константинович очень сдержан эти дни со мной, и я понимаю, почему: он чётко обозначил свою позицию, что свою женщину он делить ни с кем не будет.
И я бы не делила своего мужчину ни с кем!
Меня радует, что он предпочитает честные отношения.
– Здравствуйте, Елена Игоревна, – беру волю в кулак и отправляюсь к Дане.
– Здравствуй, милая! – добродушно кивает мне эта милая женщина.
– А Даня где?
– За лекарствами убежал. Опять плохо было, вот пришлось ему возле меня сидеть пол ночи, – вздыхает. – Я же чувствую, как ему это всё не нравится, но что же делать… Раздражается, нервничает. Тяжело ему одному меня тянуть, – начинает плакать.
– Ой, только не плачьте, я вас умоляю! Мне ваши слёзы как ножом по сердцу! – и это чистая правда.
Со всей искренней симпатией мы отнеслись друг к другу с самой первой встречи, когда Даня познакомил нас.
Быстро нашли общий язык и вполне неплохо общались. Мы могли с ней чаёвничать часто, болтать о прошлом и о будущем.
Иногда мне казалось, что я к его маме отношусь практически как к своей. И это тоже было из души, и не было там ни капли фальша.
– Не буду, не буду. Присаживайся. Посиди со мной ну хоть чуточку. Ты так давно не была у нас. У вас что-то случилось? – тревожится, тяжело приподнимаясь на кровати.
– Нет, нет, всё хорошо, не переживайте. Просто у нас новое руководство, работы много, – ох, зачем я вспоминаю опять Дениса Константиновича, – и нет возможности вырваться пораньше. Вы простите меня за редкие встречи теперь.
– Ну что ты, деточка. Не надо извиняться. Я всё понимаю, – она гладит меня по лицу ладошкой, а у меня катятся слёзы от её доброты и нежности, которую она вкладывает в эти прикосновения. – Мне главное, чтобы у вас с сыном моим было всё нормально. Тогда и у меня всё будет хорошо.
– Я… – не успеваю ответить, на пороге дома появляется Даня.
– Пришла, наконец-то! – бросает с порога, –матери, вон, видишь, – кивает в её сторону, – плохо, прямо беда.
– Извини, я не знала.
– У тебя телефон отключён, наверное, поэтому, – подходит, сгребает в охапку и целует в губы. А я теряюсь и не знаю, как реагировать.
Что опять изменилось? Мы же в последний раз практически сказали друг другу «прощай».
– Даня…, – смущаюсь, вырываясь из его объятий.
– Чего? – улыбается.
– Неудобно при маме! – показываю глазами в её сторону.
– Ничего, ничего,– улыбается и машет рукой в нашу сторону, – целуйтесь! Дело молодое!
– Пойдём поговорим на кухне?
– Ну, пойдём. Какая-то ты загадочная. Только помоги мне разгрузить сумки.
Сумасшествие какое-то… то дуется, то радуется встречи.
Или осознал свою ошибку, понял, что нельзя наказывать человека молчанием?
Пока он суетиться у плиты, желая помочь вынимаю лекарства из сумки и вижу их ценник. Это просто космос.
– Мать всё время про тебя спрашивает. Я ей, когда сказал, что предложение тебе сделал, чуть ли не в кровати в пляс пустилась от радости, – заявляет гордо. – Алинка, ты прости меня. Приревновал тебя тогда у ресторана, когда тебя другой мужик обжимал.
– А почему такие дорогие лекарства? – увожу пока от темы с обжиманием.
– А вот сам не знаю! Врач скорой назначил. Вот и пришлось раскошеливаться. Последняя заначка ушла. Денег больше в семье нет, – смотрит на меня выжидающе.
Я молчу.
– Алинка…
– А? – не даёт мне возможность подобрать правильные слова.
– Чего зависла?
– Ничего – вся речь, которую я готовила вылетела из головы при обстоятельствах, с которыми я сейчас столкнулась.
– Денег в долг дашь? – обыденно, словно так и надо.
– Дам, – отказать действительно не могу.
Попробовать предложить помогать им деньгами я не решаюсь, хотя даже на это уже готова.
– Отлично. Когда поженимся попроще будет совместным бюджетом, – улыбается во весь рот.
– Даня, я как раз хотела поговорить про совместный.., про отношения… про брак.
– А что с ним? – замирает у плиты, смотрит выжидающе.
–Тут такое дело… – мнусь, не знаю, как начать.
– Алина, да, последний месяц отношения наши были совсем дрянь, но, я же извинился.
–Да. Только тут всё сложнее теперь.
Извинился…
Захотел, надулся, захотел извинился.
– Говори, – грозно смотрит на меня. – Слиться решила, пока мать больная и я без работы?
– Я…
– Скажи правду, раз уж начала, – уже напирает.
– Детки, детки, что там у вас? Даня, почему ты повышаешь голос на Алиночку? – слышу из соседней комнаты встревоженную Елену Игоревну. – Не ссорьтесь, пожалуйста, только!
– Мы не ссоримся, – бросаю ей, не выходя из кухни. – Я, пожалуй, пока пойду. Ладно? Потом поговорим.
– Алиночка, милая, – тянет ко мне руки его мама, когда я прохожу мимо неё желая уйти, – ему тяжело сейчас. Не обижайся только! Потерпи! Мне будет легче и всё у вас наладится. Только не бросай его!
Выбегаю из подъезда вытирая слёзы, и слышу, как он спешит меня догнать.
– Ты реально что ли расстаться со мной хочешь, Алина? – преграждает мне путь.
– Я не знаю. Всё так не просто.
– А матери что я скажу? – кажется ему даже пофиг, что я с ним расстаюсь. – Она же каждый день по десять раз: когда моя Алиночка придёт, когда моя Алиночка придёт!
– Дань, я устала, позволь уйти? – Так и не решаюсь сказать ему сейчас о своём выборе.
Замечаю, как он тяжело выдыхает, и улыбается.
– От чего ты устала, Алина? От бессонных ночей, от страха за близкого человека, как я? От ощущения безысходности и понимания, что дальше будет только хуже? От чего? Расскажи! Расстаться со мной решила? Добить хочешь?
И вдруг мне становится перед ним стыдно!
А ведь действительно, своим признанием о расставании я добью его…
Есть ли у меня это право сейчас?
Через пару недель, возможно, но не сейчас.
Я даю себе возможность поговорить с ним чуть позже, и сбегаю, ссылаясь на занятость.
Глава 18. Опять и снова.
Глава 18. Опять и снова.
Так и не решилась сказать Дане, что расстаюсь с ним. Себя всю заклевала, поедом извела.
Да, он мне не муж, но это не даёт мне право поступить подло.
