Я встаю, начинаю мерить шагами номер.
Вот это я дурак… так терзался виной из-за Ланы, не хотел рассказывать правду жене — все-таки привык всегда ее защищать. Мучился, не находил себе места... А у Евы и самой, значит, рыльце в пушку?
Она крутит шашни не с кем-нибудь, а с человеком, от которого зависело мое будущее в бизнесе. Вот почему она достаточно спокойно восприняла новость о Лане — уже была готова, уже все решила для себя. И вот почему даже не заводила разговор о разделе имущества. Конечно, зачем оно ей, если у нее есть Аристов.
Кровь стучит в висках, руки трясутся от охватившего меня бешенства.
Набираю номер Евы — гудки, гудки, и сразу голосовая почта.
Наверняка она дождалась меня дома, а потом рванула к Аристову и сейчас с ним празднует успешное завершение операции по уничтожению моей карьеры. А может, и не только карьеры...
Мне хочется заорать, разнести этот номер к чертовой матери. Но вместо этого я делаю глубокий вдох.
Нет уж. Не дождетесь.
Хорошо, что жена не взяла трубку. Так даже лучше. Действовать нужно с холодной головой — эмоции уже не довели меня до добра, и больше я так не просчитаюсь.
Я еще покажу вам, что значит играть со мной в такие игры. У меня тоже есть козыри в рукаве. И если Ева думает, что может вот так просто перечеркнуть двадцать лет нашей жизни ради этого напыщенного индюка... что ж, пусть готовится к сюрпризам.
Я достаю и включаю ноутбук. Нужно навести справки о бизнесе нашего дорогого Льва. Уверен, там найдется много интересного. В конце концов, не только у Аристова есть связи.
Виски в стакане заканчивается, но злость и обида только нарастают. Ничего, я им устрою счастливое будущее. Такое, что надолго запомнят.
Но сначала надо решить свое. Я снова достаю телефон, нахожу нужный номер.
— Алло, Михаил? Да, я в курсе, который час. Слушай, нужно кое-что обсудить...
Глава 24. Я знаю
Ева
Я сижу на диване в гостиной, обхватив колени руками, и не могу поверить в реальность происходящего.
Подруга молча протягивает мне кружку с ромашковым чаем, и я делаю большой глоток. Руки все еще дрожат после вчерашнего.
— Представляешь, он еще и меня обвинил во всем! Меня! После всего, что сделал... — Мой голос срывается, и я чувствую, как подступают слезы.
— Ев, успокойся, — Марина садится рядом, обнимает за плечи. — Расскажи по порядку.
Я делаю еще глоток и пытаюсь собраться с мыслями.
— Знаешь, когда он неделю назад признался в измене, я думала, что хуже быть не может. Двадцать лет вместе, впереди юбилей свадьбы, а он... с какой-то Ланой.
При упоминании ее имени к горлу подкатывает тошнота.
— Честно говоря, я ведь в глубине души чувствовала, что что-то не так. Артур стал каким-то задумчивым. Но кроме этого, все было в порядке, вот я и списала все на то, что дети съехали, и муж пока не может привыкнуть к новому этапу в нашей жизни. Как последняя дура старалась еще больше — готовила его любимые блюда, пыталась быть нежной, говорила, как люблю его...
— Ты не дура, Ев. Ты просто любила его, — тихо говорит Марина, качая головой.
— Да... любила. А он... — Я закрываю лицо руками, пытаясь сдержать рыдания. — Знаешь, что самое страшное? Я ведь даже после его признания надеялась все исправить. Думала: может, это кризис, может, справимся.
— Это нормальное желание, вы жили вместе двадцать лет, у вас дети. Любая на твоем месте думала бы точно так же.
— Наверное, — пожимаю плечами. — Тем более он так извинялся, когда я вернулась из Дубая. Так искренне, так… правдиво. Я была готова поверить ему! А вчера на юбилее, когда явилась эта Лана, я все поняла. В тот момент у меня в душе как будто что-то умерло, Марин.
— И тогда ты решила...
— Да, тогда я не выдержала. Просто... просто сказала правду инвестору. Что муж изменяет мне с молодой любовницей. — Я горько усмехаюсь. — Ты бы видела лицо Артура…. Если бы взглядом можно было убивать, я б так и рухнула там на пол замертво. Но я ведь даже не подозревала, что для Артура эти инвестиции настолько важны. Думала, просто очередная сделка.
— А потом?
— А потом он приехал домой и устроил истерику. Кричал, что я специально все разрушила, что без этих денег его бизнес под угрозой. Представляешь? Он изменил мне, подговорил любовницу устроить целое представление, чтобы меня облапошить. Не вышло. Но виновата оказалась я! Видимо, в том, что не повелась.
Марина молча доливает чай в наши кружки.
— Знаешь, что самое ужасное? — продолжаю я. — Когда он орал на меня, обвинял во всех смертных грехах, я вдруг окончательно поняла — это точка в наших отношениях. Не потому, что он изменил или что у него проблемы в бизнесе. А потому что он даже не попытался понять, что чувствую я. Каково мне вообще. В общем, сегодня утром я поехала к юристу.
— Подала на развод?
— Да. Думала, будет страшно. А мне... стало легче. Как будто с плеч упал груз.
Я выпрямляюсь и впервые за весь разговор смотрю подруге в глаза.
— Двадцать лет я жила жизнью Артура, его проблемами, его успехами. Жизнью и успехами детей. В этом я его не виню, я сама выбрала этот путь. Мы так договорились, и я ни секунды не жалела, что детей воспитывала я, а не вечные няни. Но теперь…
— Что теперь?
— Теперь, — я делаю глубокий вдох, — буду учиться жить заново. Без него. Знаешь, я ведь даже благодарна ему в какой-то степени. Если бы не эта история с Ланой, я бы так и продолжала жить в иллюзиях.
Марина обнимает меня крепче.
— Ев, конечно, тебе страшно, ты растеряна, но ты справишься, я в тебя верю.
— Спасибо, Марин. И знаешь что? Я не позволю Артуру снова сделать меня виноватой. Хватит.
— Вот и правильно, — одобрительно кивает подруга, а затем задумчиво хмурится и вздыхает. — Только мне кажется, что он еще попьет твоей кровушки.
— Я готова, — отвечаю, стараясь придать голосу бодрости.
Однако к тому, что происходит после того, как Марина уходит, оказываюсь совершенно не готова.
Мне звонит Полина и говорит, что уже подъезжает.
Что ж, я как раз собиралась с ней поговорить. С ней и Пашей.
Я жутко нервничаю, отсчитывая минуты, и наконец раздается звонок в дверь.
Спешу открыть, впускаю дочь внутрь.
— Ты не голодная? — интересуюсь.
— Не, — качает головой Поля, — но от кофе не откажусь.
Мы идем на кухню, и я включаю кофемашину. Смотрю, как тонкий ручеек наполняет чашу.
Решаю не оттягивать тяжелый момент хождениями вокруг да около.
— Полин, я хочу с тобой поговорить насчет меня и папы.
— Слушаю, — серьезнеет голос дочки за моей спиной. — Что-то случилось?
— Случилось, — киваю, разворачиваясь к ней лицом с кофе в руках. — У папы… в общем, у него другая женщина.
— Я знаю, — огорошивает меня Полина, и чашка выскальзывает из моих рук.
Глава 25. Просто и понятно
Ева
Дочка молча помогает мне собрать осколки чашки и, поджав губы, смотрит на пол, а не на меня.
Потом садится за стол и гипнотизирует взглядом стену, скрестив руки на груди, пока я вытираю пол.
Наконец я выпрямляюсь и спрашиваю:
— Значит, знаешь?
— Да, — кивает Полина.
Я присаживаюсь напротив нее.
— Давно? — дрожит мой голос.
— Месяца два назад видела его с какой-то рыжей девушкой в «Старом Городе». Они сидели в углу и держались за руки. А потом… потом поцеловались. Я сначала не поверила своим глазам, — Полина отворачивается к окну, не выдерживая моего взгляда. — Ушла оттуда, не дожидаясь, пока они меня заметят.
Внутри все холодеет. Два месяца. Моя дочь знала два месяца и молчала.
— И ты ничего мне не сказала? — Слова вырываются сами собой.
— А что бы это изменило и что я должна была сказать? — Полина пожимает плечами, а в ее голосе появляются стальные нотки. — Это ваше с папой дело, не мое. И вообще, мам, может, тебе стоит задуматься, почему папа начал смотреть на других женщин?
