Мой неидеальный мужчина (СИ) - Николаева Елена

— Не ожидала?

— Здравствуй... те... Максим, — запинаюсь от неожиданности. Короткая пауза позволяет расслышать в трубке огорчённый тихий вздох.

— Кажется, мы давно перешли на «ты», — напоминает ленивым, чуть охрипшим голосом.

— Что-нибудь случилось, Макс? Зачем ты мне звонишь, да ещё и в такое позднее время? — прислоняюсь спиной к стене, механично разглядывая неожиданные изломы геометрических контуров и плавность обтекаемых линий, маслом изображённых на холсте, висящем напротив. — Илья в порядке? Что с мальчиком? — голос дрожит, задерживаю дыхание.

— О... нет, Ася, прости, что напугал, с ним всё отлично, — успокаивает. Выдыхаю с облегчением. — Илюха скучает по Алексу. Матери весь мозг вынес за брата, — тихо хмыкает. — Сегодня отвёз их в отель. Алина предпочла до отъезда пожить без напряга. У меня ей не очень комфортно, хотя я здесь практически не бываю.

— Максим.., зачем ты мне звонишь? — интересуюсь, перебирая в мыслях самые худшие варианты. Макс у меня ассоциируется с защитником, но никак не с другом, и тем более не с парнем, который... соскучился? Черт! В голове срывается нервный смех. О, Боже, только не это, нет! Что ж за день сегодня такой — богатый на мужское внимание...

— Хотел узнать о твоём самочувствии. Как Александр? Настя, если чем-то могу помочь, ты только скажи, не молчи, договорились?

Мне становится немного не по себе. После всех обрушившихся на нас бед, я так и не поблагодарила Макса за спасение Саши, не поинтересовалась его здоровьем, зная, что в тот день ему нехило досталось от Светланы.

— Макс, я... должна тебя поблагодарить, прости, что только сейчас это делаю. Раньше не до разговоров было...

— Я всё знаю, Ася, не стоит извиняться и раскурочивать то, что ещё болит. Отпусти, и всё наладится... — из трубки до меня доносится сделанный глоток, кусочки льда, ударяясь друг о друга, создают удивительно чистый, прозрачный звук. Стук стакана о столешницу подтверждает мои догадки: Макс расслабляется с помощью алкоголя. — Я ступил, — шумный вдох-выдох. — Я прошерстил все базы данных МВД. Она нигде не засветилась в правоохранительных органах. Анжелика Кац, она же Светлана Загорная, — Макс чиркает зажигалкой, прикуривая, — взяла имя и лицо жены пластического хирурга, которую сукин сын упёк в психушку три года назад, а недавно вытащил её оттуда... только жива ли она... остаётся загадкой.

— Не хочу больше слышать о ней. Всё очень сложно, Макс. Приходится бороться с паническими атаками. Вчера ночью у Саши поднялась температура, но, слава Богу, прошла. Иногда мне кажется, что я никудышная мать. Как мне тебя отблагодарить за спасение сына?

— Никак. Береги себя. Этого будет достаточно. Спокойной ночи, Анастасия. Рад был услышать тебя.

Макс отключается, а я всё ещё какое-то время неподвижно стою и пялюсь в одну точку, прокручивая заново наш разговор. Следом меня прошивает током. Сердце болезненно сжимается в комок, вынуждая ухватиться за грудь рукой. Ненавижу совпадения. Почему именно сегодня, когда я жду Диму на ужин, скрывая под шёлковым халатом откровенное бельё, он опаздывает, Алина переезжает в отель, а Макс отчего-то пьёт, жалея меня...

Телефон, как по заказу, снова оживает входящим смс. Закусывая губу до боли, касаюсь дрожащим пальцем экрана, снимая блокировку. Короткое послание расплывается в глазах:

«Я вынужден задержаться. Не жди. Ложись без меня, малыш. Целую.»

Дмитрий.

Подзываю жестом проходящего мимо официанта. Уйти раньше домой у меня не получилось. Деловая встреча в ресторане затянулась до позднего вечера.

— Мне эспрессо, пожалуйста, — откидываюсь на спинку дивана, принимаясь повторно рассматривать портфолио молодого дизайнера одежды — дочери депутата госдумы.

— Ну так как, Дмитрий Александрович? Возможно каким-то образом протолкнуть наш молодой бренд на международный рынок? — клиент перекидывает ногу на ногу, усаживаясь поудобнее. Смотрит выжидающе. Его волнует наш разговор, а мне хочется поскорее отсюда уйти, чтобы не чувствовать на себе прожигающий, заинтересованный взгляд юной особы напротив, которая решила поиграть в «гляделки». Сосредоточенно листаю страницы, делая вид, что мне это интересно. Долго молчу. Мой честный ответ им явно не понравится.

— К сожалению, это было модным прошлой осенью. В этом году из вашей коллекции мы не сможем сделать сенсацию, — решительно заявляю. — Мы это не продадим, — захлопываю альбом, переводя на собеседника прямой взгляд. Кофе пить расхотелось.

— Почему вы так уверены? Моя дочь прекрасный и перспективный молодой дизайнер. Её одежда уже успела покорить сердца модниц России и стран СНГ. Я не пожалею любых денег, чтобы оплатить эффективную рекламу. Назовите проблему, и мы её решим.

— Владислав Владиленович, это УЖЕ БЫЛО, — возвращаю портфолио ошеломлённой девушке. — Всё, что я здесь вижу — устаревшие модели. Я приведу вам сотню примеров, если моих слов не достаточно. Сейчас важно уметь чувствовать то, что продаётся. У вашей дочери несомненно имеется скрытый талант, но с этим на международный рынок, о котором мы говорим, не пройдешь. То, что вы изменили несколько деталей, позаимствованных у знаменитых брендов, не сделало товар эксклюзивным. Понимаете? В нём нет изюминки. В наше время важно поймать волну настроения масс и вскочить на неё, чтобы она не опрокинула и не накрыла с головой, а наоборот, вынесла в распростертые объятия инвесторов. Вы же хотите продать дорого свой бренд со всеми потрохами и со всем менеджментом, скажем так: за пятнадцать или за двадцать миллионов. Для этого нужно что-то оригинальное, скандальное, эпатажное, чтобы потребителя трясло от желания иметь ЭТО в своём шкафу. В противном случае вы просто зря потратите деньги. Большой минус — русское название. Воспользуйтесь иностранным. Коллекцию нужно переделать, вдохнуть в неё ваш собственный стиль. А здесь, — стучу пальцами по кожаному переплёту, — заново изобретённый «велосипед». Это не прокатит, разве только в России.

Поднимаюсь с дивана, застегивая пиджак на верхнюю пуговицу.

— Подумайте над моими словами. На этом позвольте попрощаться и пожелать вам всего доброго. Владислав Владиленович, — пожимаю руку депутату. — Мила, — обмениваюсь взглядом в момент рукопожатия, одаривая девушку легкой улыбкой. — Рад нашей встрече. До свидания!

Ресторан покидаю в одиннадцать вечера. Звонить Асе не берусь, вдруг уснула. Спустя двадцать минут петляний по ночному городу такси доставляет меня к подъезду, а ещё через пять, поднявшись на лифте, я вхожу в квартиру с подарками в руках для своей маленькой.

Глава 12. И одной страсти достаточно...

Ася.

Я шмыгаю носом и замираю с бокалом вина в руке, как только створки лифта с тихим шорохом закрываются за его спиной.

«Ну, слава Богу...» — тихонечко выдыхаю. Сердце оглушающе стучит в ушах. Поспешно вытираю слёзы и касаюсь пальцами холодного стекла, упираясь в него, чтобы не упасть.

Сколько я стою перед панорамной прозрачной стеной, вглядываясь в ночную мглу, расшитую разноцветными мерцающими огоньками спящего города? Полчаса? Час? Стою, не в силах сдержать слез. Нужно верить, Ася. Так необходимо доверять ему и просто любить, попутно избавляясь от всего, что может нас разрушить.

Несколько секунд тишины. Затем в пространстве до меня доносится усталый вздох. Тяжёлые размеренные шаги позади начинают неумолимо приближаться, вместе с ними глубоко в душе нарастает волнение. Ещё миг, и я свалюсь на пол, не устояв на ватных ногах. Что-то с глухим стуком опускается на сервированный стол, задевая приборы. Танцующие блики огоньков от свечей отражаются в окне вместе с нависающей надо мной фигурой любимого.

— Не спишь? — тепло его тела мгновенно окутывает меня, избавляя от мучительной тоски, погружает в лёгкий транс. Запах, такой родной и пьянящий, пробирается глубоко-глубоко в лёгкие, одурманивания голову. Ладони с нежностью ложатся по бокам, чуть выше талии и скользят по атласу вниз, чтобы на миг замереть на моих дрожащих бёдрах, а затем под мой тихий всхлип в порыве сжать их до синяков.