Невеста по ошибке (ЛП) - Маура Катарина

— Даже если это означает, что он женится на ком-то другом?

Она кивает.

— Если такова наша судьба, значит, так тому и быть.

Я хватаю ее за плечи и трясу.

— Ханна! — огрызаюсь я. — Будь разумной, ради Бога. Неужели ты не видишь, что делаешь со мной? Ты легко отделаешься, а как же я? Я буду вынуждена выйти замуж за человека, который любил только тебя, а если я откажусь, то потеряю карьеру. Не поступай так со мной, Хан. Не поступай так с Аресом.

Она смотрит мне в глаза, в ее выражении смешались вызов и неверие.

— До этого не дойдет, Рейвен. Ты не потеряешь свою компанию. Ни папа, ни бабушка Анна никогда бы этого не допустили. Она любит тебя больше, чем когда-либо любила меня, понимаешь? Даже если я не выйду замуж за Ареса, она не станет тебя за это наказывать. Не волнуйся, хорошо? Ты не окажешься в ловушке брака без любви, или что там у тебя на уме. Забудь о страхе, который внушил тебе отец, Рейв. Все будет хорошо. Я обещаю.

Я качаю головой.

— Нет, — шепчу я. — Все будет не так. — Я не знаю, как заставить ее образумиться.

Если Ханна не передумает, она разрушит три жизни, включая свою собственную.

Глава 17

Арес

Я приостанавливаюсь при звуке голоса Рейвен и прислоняюсь спиной к двери спальни Сиерры, опустив глаза. Кого я обманываю? Я пришел сюда, потому что знал, что именно здесь найду ее, а не потому, что хотел поговорить с сестрой.

— Я беспокоюсь, что не смогу ее переубедить, — говорит Рейвен. — Осталось всего несколько дней, и мое беспокойство зашкаливает. Если Ханна не появится в день свадьбы, то выходить замуж буду я.

— Неужели это так плохо? — отвечает Сиерра.

Мое сердце бешено колотится в ожидании ответа Рейвен, но в ответ лишь тишина. Я беру себя в руки и выпрямляю позвоночник, прежде чем постучать в дверь Сиерры. Дверь открывается, и глаза моей сестры расширяются, когда она видит, что я стою здесь.

Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я здесь бывал. Из-за того, что мы с братьями и сестрой вынуждены жить так близко друг к другу, мы очень бережно относимся к своей личной жизни, и обычно я никогда не нарушаю наше негласное правило уважать личное пространство друг друга, когда мы не находимся в общих помещениях.

Сегодня, однако, исключение. Я здесь не ради Сиерры. Я здесь ради Рейвен. Я смотрю мимо сестры в ореховые глаза, в которых читается нотка муки.

— Рейвен, можно тебя на минутку?

Она колеблется, но потом кивает и поднимается со своего места на кровати моей сестры. Она подходит ко мне, ее платье колышется. Даже когда она выглядит такой расстроенной, она прекрасна.

— Следуй за мной.

Она идет за мной, пока я веду ее к своему дому.

— Куда мы идем? — спрашивает она, ее голос мягкий.

— Ко мне.

Странно думать, что Рейвен скоро будет жить там со мной. Никто из нас этого не хочет, но с каждым днем мне все яснее становится, что это неизбежно.

Мы оба просто попали в паутину собственного обмана, убеждая себя, что Ханна передумает, что все будет так, как должно быть.

Но мы оба знаем, что так будет лучше.

Рейвен молчит, следуя за мной по длинному коридору, соединяющему дом Сиерры с главным домом. Возможно, было бы лучше отвести ее в главную гостиную, но я не уверен, что там наш разговор будет приватным.

Я веду ее в свой дом, внезапно увидев его новыми глазами. Ханна проектировала и оформляла большую часть этого дома на протяжении многих лет, и мы оба рассчитывали когда-нибудь жить здесь вместе. Интересно, что думает об этом Рейвен? Нравится ли ей монохромная тема, которую выбрала Ханна? Не могу представить, каково это — даже думать о том, что придется жить жизнью своей сестры.

— Могу я предложить тебе выпить? — спрашиваю я, когда она садится на мой белый кожаный диван, тот самый, на котором мы с ней заснули всего несколько недель назад.

Рейвен качает головой и вопросительно смотрит на меня.

— Я в порядке, — говорит она. — О чем ты хочешь поговорить?

Я сажусь рядом с ней и поворачиваюсь к ней лицом.

— Ты прекрасно знаешь, о чем мне нужно с тобой поговорить, Рейвен. Мы не можем долго ни избегать, ни игнорировать это.

Она опускает глаза, изо всех сил стараясь скрыть от меня свое расстройство.

— Арес, — шепчет она, ее голос срывается.

Мне невыносимо видеть эту муку в ее лице. Мне неприятно осознавать, что я сыграл роль в той боли, которую она испытывает, и меня убивает мысль, что с этого момента я только сильнее разобью ее сердце.

— Я поговорю с ней, — обещает она, но я качаю головой и хватаю ее за руку.

— Ты же знаешь, что это ничего не изменит. Разве ты не думаешь, что я уже пытался?

Ее взгляд падает на наши соединенные руки, и она вырывает свою ладонь из моей, сжимая ее так, словно не может вынести моего прикосновения.

— Мы должны попробовать еще раз, — говорит она мне. Рейвен поднимает лицо и смотрит на меня, и выражение ее лица меня пугает. Она выглядит такой безнадежной, такой разбитой. Неужели мысль о том, чтобы выйти за меня замуж, причиняет такую боль?

— Кексик, — шепчу я. — У нас нет времени и вариантов. Я знаю, что ты этого не хочешь, и никогда за миллион лет не ожидал, что мы окажемся в такой ситуации… Но вот мы здесь. Никто из нас не может уйти от этого, так не лучше ли нам справиться с этим вместе?

Она смотрит мне в глаза, выражение ее лица измученное.

— Арес, — говорит она, — я не могу выйти за тебя замуж. Не могу. Как ты можешь даже думать об этом, когда ты влюблен в мою сестру столько, сколько я себя помню? Как ты можешь думать о том, чтобы сделать меня своей женой, когда единственная женщина, которую ты когда-либо захочешь, — это Ханна? — Я смотрю ей в глаза, не зная, что ответить. Она права. Даже сейчас, когда я сижу здесь с ней, мое сердце болит при мысли о Ханне и обо всем, что, как я думал, у нас будет вместе.

— Рейвен, — пробормотал я. — Это брак по расчету. Пока есть привязанность и уважение, у нас все будет хорошо. Мы ведь дружим уже много лет, не так ли? Что может быть лучше?

Она хмыкает и отводит взгляд.

— Арес, я хочу любви. Настоящей любви. Я хочу счастливый брак и верного мужа. Можешь ли ты дать мне это?

Я изучаю контуры ее лица. Ее милый носик и острая челюсть. Она отказывается смотреть мне в глаза, потому что боится моего ответа, а я хотел бы, чтобы между нами все было по-другому. Если бы я мог вернуться в прошлое, сделал бы я тот выбор, который сделал?

— Да, — говорю я ей. — Я не могу гарантировать, что сделаю тебя счастливой, но клянусь, что постараюсь. А что касается того, чтобы быть верным мужем? Да, Рейвен. Я удивлен, что ты вообще считаешь нужным спрашивать об этом. С того момента, как ты станешь моей женой, я клянусь быть верным тебе.

Она поворачивается ко мне лицом, ее брови приподняты.

— Тебе легко говорить об этом сейчас, когда ты пытаешься принудить меня к браку, но как это будет выглядеть на практике, Арес? Сможешь ли ты держаться подальше от Ханны?

Я сжимаю челюсти и киваю.

— Да, Рейвен. Я бы никогда не изменил своей жене. Может, я и несовершенен, но я не аморален. Я бы никогда не стал так пренебрежительно относиться к тебе и нашему браку. Ханна сделала свой выбор, когда прекратила наши отношения, и теперь пути назад нет.

Она смотрит мне в глаза, ее взгляд провоцирует.

— Ты действительно веришь, что когда-нибудь захочешь меня? Сможешь ли ты когда-нибудь смотреть на меня, не думая о Ханне? — Ее взгляд путешествует по моему телу, на мгновение останавливаясь на брюках от костюма. — Или ты намерен хранить целибат на протяжении всего нашего брака? Я сидела у тебя на коленях, голая, а ты все равно не хотел меня.

Я провожу рукой по волосам, в голове мелькают мысли о Рейвен, лежащей подо мной. Этот повторяющийся сон больше не будет запретной фантазией.

— Рейвен, — шепчу я. — Ты одна из самых красивых женщин на свете. У меня нет ни единого шанса устоять перед тобой. Каждая секунда, когда ты была у меня на коленях, была пыткой, но я не мог… Я не изменщик, Рейвен. Я бы никогда не прикоснулся к тебе тогда.