Оглядевшись по сторонам, я замечаю множество вытянутых лиц. Большинство агентств неповоротливо, с кучей обслуживающего персонала, потому что в работу включены постоянные телефонные звонки, переписка, перекладывание бумажек с места на место и координация графиков. Это новое агентство будет неповоротливым вдвойне, и персонал — едва оставивший позади голодные студенческие дни — это понимает. Никто по домам идти не хочет, оставаться на работе дает некое ощущение контроля над ситуацией и надежду, что они могут повлиять на решение. Да и кому хочется оказаться не в курсе дел, отойдя хотя бы на шаг от своего рабочего стола?
Я иду по коридору, ни с кем не разговаривая, разрываясь между стремлением вломиться к Брэду и потребовать ответов и желанием заползти под стол. К счастью для него, Брэда так нигде и не видели: в его кабинете не горел свет, а стол стоял пустой.
В благословенной тишине моего кабинета я решаю оставить свет выключенным и без сил падаю в свое кресло. Часть меня мечтает укрыться здесь до того времени, когда будет пора идти домой. И что, придя завтра утром, я обнаружу, что все происходящее — один грандиозный розыгрыш.
Но это вряд ли. Сквозь внутреннее окно я вижу белокурую голову идущей ко мне мимо столов Дэрил. С Амелией. Ну слава богу.
— Прячешься? Хорошая мысль, — говорит Дэрил и выглядывает в коридор, прежде чем закрыть за ними обеими дверь. Застонав, она падает на мой небольшой диванчик и садится, поджав под себя одну ногу. — Надежды на Эрика пали крахом. Он тоже ничего не знает. И полюбопытствовал лишь о том, подключен ли еще торговый автомат — ему были срочно нужны сырные «Фритос». Ну, и да, он их заполучил, ура.
Амелия садится рядом и, откинув голову на спинку, закрывает глаза. Она выглядит измотанной.
— Ты в порядке? — спрашиваю я ее.
Поморщившись, она отвечает:
— Жаль, что я ничего не могла вам рассказать. Кое-кому из нашего отдела позвонили вчера в десять вечера и сказали, что нам нужно появиться на работе как можно раньше. Я приехала в пять утра. А вам не говорила потому что бла-бла-бла — конфиденциальность.
Скинув туфли, она вытягивает ноги перед собой.
— Хотя я знаю не больше вашего. Очевидно, «П&Д» долгое время подглядывали на «СТМ», но их партнеры не хотели продавать компанию. Должно быть, передумали. Могу предположить, что все держалось в секрете из-за истории с «Fairmount», когда лучшие агенты обо всем прознали и сбежали с тонущего корабля, прежде чем сделка была совершена, — она смотрит на меня. — Выходит, у тебя нюх, Нэнси Дрю.
— Так что же получается? Если мы все еще здесь, значит, работу мы не потеряли? — спрашиваю я, чувствуя, как начинает кружиться голова. — Они что-то решили по этому поводу?
Амелия качает головой.
— Уверена, что решают, но штатного расписания по отделам я еще не видела. Все детали буду известны завтра.
Блин, ну и кошмар.
— Смотри, на Variety вышла статья, — говорит Дэрил и поворачивает свой айпад, чтобы всем было удобно читать.
«Неожиданно стало известно, что в понедельник утром одно из лучших агентств по поиску талантов «Прайс&Дики» совместно с инвестиционной компанией «Уильям Трейнер Груп» приобрело агентство «Creative Talent and Media», давно составляющее конкуренцию на рынке.
Новая компания сохранит название «П&Д» и, по словам CEO Джареда Хелмсворта, станет многопрофильной. В своем заявлении Хелмсворт сказал:
«Имея представительства в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и Лондоне, это партнерство позволит предоставлять нашим клиентам доступ к самым лучшим и креативным бизнес-умам, что повлечет за собой больше сделок в области цифрового контента, телевидения, кино, книг, спорта, лицензирования и публичных выступлений».
Стоимость приобретения не разглашается. Вполне вероятно, что в ближайшие дни реорганизованное агентство будет вынуждено уволить сотни сотрудников, а также самих агентов, но когда Variety попытались получить от представителя компании какой-либо комментарий, нам ответили:
«Любые предположения на этот счет пока что преждевременны».
— читать далее —
Мы сидим, погруженные в беспокойное молчание.
— Тут вроде не так много информации, — говорит наконец Дэрил, — но почему тогда мне стало еще хуже?
Амелия прикрывает глаза.
— Говорила ведь мне мама выйти замуж за богатого.
— Сомневаюсь, что тебе есть о чем беспокоиться. Ты практически руководишь своим отделом, — говорю я, а потом, повернувшись к Дэрил, спрашиваю: — Когда у тебя заканчивается контракт?
— Через полтора года, — за последний час она впервые улыбается по-настоящему. — Могу продлить это время отпуском за свой счет. А у тебя?
В каждом агентстве свои порядки, но в «П&Д» мы заключаем с компанией контракты на определенное количество лет. И худшего времени для окончания моего трудно даже представить.
— Через пять месяцев, — отвечаю я.
В животе тяжело осела свинцовая гиря.
Могу сказать, что моим подругам никогда не стоит играть в покер, потому что от выражения их лиц мне тут же становится дурно. Уволить меня можно легко и совершенно без потерь.
Амелия быстро берет себя в руки.
— Иви, тебе не о чем волноваться. Сейчас не самое лучшее время, но все будет хорошо. Ты тут всем надерешь задницы.
— А как насчет Брэда? — напоминаю я. — Он будет вне себя от радости вышвырнуть еще одну вагину на ножках за борт.
— По крайней мере, вагину, до которой не добрался, — вставляет свои пять копеек Дэрил.
Мой смех больше похож на настороженный стон.
— Или же в следующие месяцы он будет помыкать мной, после чего просто не продлит контракт, — я откидываюсь на спинку своего кресла. — О! И это еще помимо ситуацией с Картером, — я тру руками лицо. — Я наконец-то познакомилась с парнем, который мне нравится — натуралом не живущим с мамочкой — а он в итоге оказывается у нас на втором этаже, на общей встрече.
— Что? — глаза Дэрил увеличиваются вдвое.
Я киваю.
— Он же из «СТМ», помнишь? И похоже, что прошел первый этап отбора. Теперь работает с нами.
Амелия таращится на меня со смесью радости и шока, но Дэрил быстро находится с ответом:
— Так, для начала давайте-ка все глубоко вдохнем. И вы-ы-ыдохнем. Далее. Ситуация с Картером разрулится сама собой. Давай для начала посмотрим…
Дэрил замолкает, и я в точности знаю, что она хотела сказать. Давай для начала посмотрим, будет ли у тебя завтра работа.
— Давай просто посмотрим, как все развернется, — наконец находит слова она. — И третье. Мы даже не знаем, работает ли еще тут Брэд. Никто не знает, где он. Кайли тоже куда-то запропастилась. И если он тут не работает, твой послужной список — за исключением пары шероховатостей — по-прежнему блестящий. Не вычеркивай себя раньше времени. У меня хорошее предчувствие.
Господи, хоть бы она была права.
***
Могу предположить, что Картер, как и я, укатал бутылку вина в одиночестве, потому и пропал с радаров.
Ну, по крайней мере, именно это я не перестаю себе говорить.
Достаточно сказать, что во вторник утром лично я оказалась не лучшей версией Иви. Мама, регулярно читающая Variety и Deadline, за вчерашний день успела позвонить семь тысяч раз. Я наконец решила перезвонить ей, забежав за утренним кофе в Verve, после того как ночью поспала максимум два часа.
— Иви, детка, — говорит она, — я уже готова к тебе выезжать.
— Мам, не надо. Я уже не дома.
— Я тебя перехвачу. Скажи, куда подъехать.
Сидя за маленьким угловым столиком, я вздыхаю. Спрашивать мне не нужно — я и так знаю, как работает ее мозг.
— Я не хочу, чтобы ты возилась с моими волосами.
Мама делала укладки практически всему городу на протяжении тридцати пяти лет. Венцом ее карьеры были эпизоды «Династии», когда она отвечала за стрижку и укладку Джоан Коллинз в 1984 году. По мнению мамы, нет таких проблем, которую не смог бы устранить хороший фен.
