Дополнительные занятия (ЛП) - Данн Поппи

12

Уилл

Девятнадцать. Двадцать. Двадцать один. Руки горят, когда я приближаюсь к заключительному жиму, но боль хороша. Боль заставляет сосредоточиться, говорил мне отец. Что ж, папа, если ты и чему-то научил моих братьев и меня, так это тому, что нужно А) надевать защиту, когда спишь с чужой женой, и Б) жизнь - боль.

Никогда не пользовался первым правилом, но второе последние годы было чертовски правильным.

Наконец, я опускаю штангу, морщась и шипя, когда руки напоминают мне, как сильно прямо сейчас они хотят пнуть мою же задницу. Ну, ребята, вы не можете ничего пнуть. Для этого нужны ноги, а сегодня не день ног.

Когда я гуляю по залу, мимо женщин, которым не хватает фунтов десять веса и они бегают, чтобы все так и оставалось, я думаю о Шел. Думаю о том, что она не ответила ни на одно из моих смс. О том, что я думаю об этом чертовски слишком много.

Если вы мужчина, необходимо следовать одному золотому правилу: не больше двух сообщений в день, особенно если она не ответила. Три - магическое число, которое заставляет вас выглядеть, в лучшем случае, отчаянным и, в крайнем случае, сталкером.

К слову о сталкере, вижу, как один из засранцев с работы направляется ко мне, полотенце накинуто на плечи, в руке бутылка воды. У него такой серьёзный вид, словно он пришёл на серьёзную тренировку. Слишком похожий на маску, и я думаю, парень это знает. Он один из тех, кому нет ещё тридцати, кого я называю «ходи и смейся» стая Берта. Вы знаете этот тип: пять или шесть молодых парней в костюмах, тащатся за боссом как утята у Армани¹⁸, смеясь над тем, что говорит более старая, более богатая утка. Имя этого парня... дерьмо, Кевин или еще как-то так, я забыл. В этой стае три Кевина.

— Монро. Выглядишь так, словно как следует поработал над собой, — говорит парнишка, словно он не утверждает что-то настолько очевидное. Он протягивает руку для одного из этих «хей, братишка» рукопожатий, которое не происходит. Он знает, я не играю в его игры, и скрывает досаду. И скрывает неудачно.

— Помогает сохранить хватку, — говорю я «как там его» Кевину, прежде чем пройти мимо.

— Поздравляю с поездкой в Токио, — говорит мальчуган, когда я прохожу. Слышу, как он бормочет что-то гораздо менее приятное себе под нос и улыбается. Хорошо. Такое негодование вызовет у него голод. Который поможет ему в будущем.

Ага, поездка в Токио, величайшее событие. Две недели, и компании нужны самые лучшие и блестящие. Обычно я бы радовался победе, но все еще существует проблема с Амелией, Сюзанной и Шел. Командировка будет сразу после того, как Сюзанна свыклась с мыслью о совместной опеке над Амелией. И репетиции Амелии близятся к концу, и она вот-вот будет парить по сцене. И Шел... Ну, я джентльмен, поэтому я не стану так банально шутить про то, к какому концу приближается Шел. Просто, как дурак, намекну.

Почему она мне не ответила?

Да пошло оно. Приняв душ и переодевшись, я возвращаюсь в машину и направляюсь вниз по Пико к ресторану Apple Pan. Шел любительница выпечки, а у Apple Pan лучший яблочный пирог в городе. В следующий раз, когда я привезу ее к себе - и следующий раз будет, да - хорошо бы я был не с пустыми руками.

Паркую машину и захожу в ресторан. Apple Pan сделан странным образом; Кухня прямо посреди комнаты, с барной стойкой, окружающей ее со всех сторон и стульями вокруг бара. Вы вынуждены подпирать стену, ожидая, пока кто-нибудь закончит есть и встанет, чтобы вы могли занять место. Стою и жду, пока один человек, наконец, не встает, рыгает и уходит. Затем бросаюсь вперёд и занимаю место, доказывая, что оно мое.

Рядом со мной сидит женщина, у которой, судя по потому, как она засовывает пирог себе в рот, кажется, по-настоящему дерьмовый день. Рыжие волосы закрывают лицо, и она подпирает щеку рукой, когда кусает то, что похоже на ее второй кусочек. Мне становится жаль эту женщину, особенно когда я понимаю, что она чертовски хорошенькая, а ее волосы - знакомого оттенка рыжего, и да, черт возьми, это Шел.

— Как дела? — наблюдаю, как она реагирует на меня, и это можно описать как значительный прыжок на месте.

— Все супер. Я не ем пирог. Хочу сказать, я, — она вздыхает, отталкивая тарелку. — Я ем весь пирог.

— Прозвучит безумно, но я собирался взять один себе, — машу парню, чтобы принял мой заказ, и смотрю, как Шел опускает голову на руки. — Полагаю, пирог не праздничный?

— Моя собака нагадила на пол, я ходила в школу в одежде, в которой занималась сексом, все самые примитивные женщины в мире видят, что я неудачница, и хуже того, они правы. «Залив сновидений» не наймет меня снова после того, как я занималась сексом с одним из родителей, и я возвращаюсь в цирк, — она поднимает голову, глаза мерцают от слез. — Между прочим, всякий раз, когда я слышу, как люди говорят о детской мечте сбежать и присоединиться к цирку, у меня в почках появляется новый камень.

Пребывает пирог в аккуратной розовой коробочке. Я плачу за него, а затем подталкиваю коробку к ней. Шел рассматривает ее, словно это бомба, завернутая в кондитерскую упаковку.

— Не думаю, что ты наелась, — блин, однако ж, судя по виду, эта женщина на грани. Черт побери, наверное, именно поэтому она не отвечала на мои смс. Она боится за свою работу, о которой я даже не подумал. — Знаешь, я не из тех, кто звонит, чтобы проинформировать школьный совет каждый раз, когда получаю великолепный минет от одной из их учительниц.

Шел фыркает.

— Так ты сообщаешь только о посредственных?

— В образовании должна быть какая-то отчётность, — это заставляет ее немного улыбнуться. Поднимая коробку с пирогом, обнимаю ее за талию и поднимаю со стула. — Нам надо поговорить.

Когда мы садимся в машину, я передаю ей коробку и пластиковую вилку.

— Ешь и говори. Постарайся делать это не одновременно.

— Новая обивка? — спрашивает она, беря кусочек пирога. Никогда не думал, что смотреть на то, как женщина поедает целый яблочный пирог, может быть так чертовски возбуждающе, но в эти дни я узнаю о себе много нового.

— К делу, — барабаню пальцами по рулю, черт, я что, переживаю о том, что будет дальше? — Ты расстроена из-за прошлой ночи?

То, как она вскидывает голову, и потрясенный взгляд в ее глазах мгновенно успокаивают меня.

— Прошлая ночь была потрясающей. В смысле развлечение, — добавляет она, быстро замахиваясь на корочку. — Именно об этом я и говорю. Интрижка.

Вообще-то эта должна быть моя реплика, и, празднуя, я бы стукнул кулаком по крыше, облегченно вздохнул и, может, даже сделал бы круг победы на коленях вокруг парковки. Для разведённого профессионала случайный секс – то, что доктор прописал. Тем не менее, уже некоторое время я слишком много волновался, так что мне нравится, как все идёт. Опять же, эта женщина не уверена, будет ли у нее работа через несколько месяцев. Так что, все усложнять было бы плохо, по крайней мере, в ее глазах.

— Тогда интрижка. Тебе не стоит беспокоиться на мой счёт. Школа не уволит тебя лишь потому, что ты изумительна в постели.

— Изумительна, да? — она улыбается, заметно расслабляясь. — Я стараюсь поощрять более обширный словарный запас в своих классах. Превосходна - хорошее слово.

— Превосходно обескураживающая женщина? Достаточно хорошо? — ухмыляясь, спрашиваю я. Она театрально хлопает ресницами.

— Сдается мне, ты погубил мою девичью честь, — говорит она. Прядь волос падает ей на глаза, и я отвожу ее в сторону. Провожу пальцами по щеке, прослеживая линию полной чувственной нижней губы. Черт возьми, я не могу возбуждаться за рулем своей машины. Кнопка рулевого управления давит на эрекцию.

— Всегда рад запятнать ее снова, — говорю я. Шел наблюдает за мной, затем берет коробку с пирогом и ставит ее на заднее сиденье. Приближается ко мне, почти переползая через коробку передач.