Порочное влечение (СИ) - Бушар Сандра

Девушка немного потупилась и растерянно отвела взгляд, будто я попал в самую точку. Вот тогда я нахмурился по-настоящему, искренне не понимая, что в наших отношениях пошло не так?

— Э… Нет, конечно. Я рада, что человек выжил, — ее голос был мягким и обволакивающим, словно мед, который затягивает тебя все глубже и глубже, как зыбучие пески Сахары, но только я не пытался выбраться, а добровольно давал затянуть меня на самое дно. Но была в нем и легкая хрипотца, от которой хотелось взять ее здесь и сейчас, тем не менее здравый рассудок давал знать — не то время и место. Да и мне не хотелось ломать этого ангела, сначала нужно добиться ее согласия. И в этом случае я готов был ждать. По крайней мере, я так думал… — Как скоро тебя выпишут из… этого места?

Она снова внимательным и неодобрительным взглядом обвела комнату, но затем натянула на себя, как ей казалось, приободряющую улыбку и вопросительно уставилась на меня.

— Виола говорит, что завтра я могу отправиться домой…

— А тебе есть куда идти? — участливо поинтересовалась Полина и тут же покрылась густым румянцем, — Прости, просто вчера я возвращалась домой через тот переулок и случайно подслушала ваш разговор с отцом…

— Ну и как тебе эта сцена? — посмеиваясь над ее детской растерянностью, я откинулся на две сложенные вместе подушки и тут же замер. Перед глазами пронеслась Жанна и ее минет в том самом переулке, спустя две минуты после разговора с отцом, — Ты видела… все?

Брови девушки взметнулись вверх, а на губах появилась хитрая улыбка. Кажется, ее забавляла моя обеспокоенность. Ну или то, что ей удалось застигнуть меня врасплох.

— Все… — медленно, словно пробуя каждую букву на вкус, протянула Полина, но затем между ее бровей пролегла складка, а лицо вмиг стало серьезным, — Это она тебя так?

Мы оба посмотрели на мою «боевую рану» и замолчали. Видимо, я слишком долго раздумывал стоит ей говорить правду или нет, потому что услышал как она села на стоявший около койки стул, но упрямо продолжала молчать.

Я пытливо заглянул в ее глаза, пытаясь понять, почему же она подслушала наш непростой разговор с отцом, подсмотрела минет Жанны, но… ушла до нападения? Скорее всего, она не захотела досматривать уличную порнушку до конца и просто решила свалить. Или я тоже ей понравился и Полина просто не могла выносить это зрелище… Да, второй вариант намного вероятнее…

— Нет, это была не Жанна, — честно ответил я ей и ее глаза непонимающе округлились, — И не отец… — легкий и почти незаметный облегченный выдох сорвался из ее губ, но настороженность никуда не пропала, — На самом деле я не видел, кто это был, потому что у меня были закрыты глаза…

Признаваться в таком было не только стыдно, но и неприятно. Тем не менее я твердо решил, что с этой девочкой у меня все будет по-другому, а начинать отношения со лжи и тайн не хотелось.

— Почему ты так уверен, что это не… Жанна, если ты не видел? — мне хотелось увидеть в ее глазах хоть каплю ревности, но там был только искренний и даже немного детский интерес. Это пока…

— Потому что Жанна была снизу, а удар был нанесен сверху. Но я почти уверен, что Жанна не просто случайный свидетель, а активный соучастник. Что-то типа отвлекающего маневра… — разглядывая свой счесанный маникюр на руках, протараторил я, осознавая, как тяжело вести такие разговоры с девушкой, которая тебе не безразлична, — И ты должна знать, эта Жанна для меня ничего не значит. Я ее не люблю и мы не встречаемся.

— Неужели ты не видел нападавшего? Нужно заявить в полицию. О, составить протокол! Твой отец наверняка простит и поможет тебе, когда узнает, что произошло тем вечером, если только… — «…Сам не был к этому причастен» — закончил я про себя за девочку эту мысль, озвучить которую у Полины не хватило храбрости. Еще мне не понравилось с каким холодным равнодушием она проигнорировала мое последнее предложение, словно ее на самом деле интересует только восстановление справедливости! — В любом случае, я советую тебе найти хорошего адвоката и обратиться в суд. Хотя твой отец и без меня это прекрасно знает…

— Отец… — против воли наше теплое общение задело какие-то особенные струны моей души и я заговорил о том, о чем боялся даже подумать, — Думаю, ему будет лучше без такого сына, как я. Понимаешь, Полина, та жизнь, которую я для себя выстраивал многие годы, ведет прямиком в низы общества. И я не говорю сейчас о материальном положении, а имею в виду алкашей, наркоманов, прожигателей дней…

— Важно, что ты это понимаешь, а значит готов исправиться! — ее рука неожиданно накрыла мою ладонь… Этот простой жест вызвал самую что ни на есть судорогу кончиков пальцев, которая медленно прошла по всему телу и ударила в самое сердце. Черт, это было даже физически больно! Но одновременно так приятно… Маленькая девочка одним гребаным прикосновением разрушила тщательно выстроенный мною барьер, закрывающий не только от лишнего внимания, но и возможных душевных травм. В тот момент я понял, что она может стать моей погибелью, ведь отныне любое ее слово имеет для меня колоссальное значение.

«Влюбленный придурок!» — обозвал меня внутренний голос и я был с ним согласен.

Когда моя рука сжала ее хрупкую ручку, то в светлых глаза Полины появилось какое-то растерянное непонимание происходящего. Словно вместо овсянки ей на завтрак принести зубную пасту. Судя по ее сжатым в тонкую линию пухлым губам, она собралась сказать мне какую-то гадость, но, бросив сочувственный взгляд на мою рану, молча отдернула руку и сбивчиво пробормотала:

— Пойду я домой… Хотела тебя поддержать, а ты…

— НЕТ! Прошу… Посиди со мной… — от понимания, сколько печали и тоски сейчас в моем голосе, мне самому стало противно. Не хотелось пугать ее внезапными чувствами, поэтому я придумал вполне себе реальную причину ее задержать: — Виола заходит ко мне раз в день и то только, чтобы оставить еду… Отца не хочу пока напрягать… Мне совершенно не с кем поговорить… Останься хотя бы на полчаса, а потом я не буду тебя задерживать.

— Хорошо… — спустя целую минуту, тяжело выдохнув, сказала Полина и мне показалось, что это решение было принято после долгой внутренней борьбы. Только вот с чем боролась?.. — Один вопрос мучил меня с самого нашего необычного знакомства… Почему «Виола-балетки»?

— Слушай… — посмеиваясь от внезапно возникших воспоминаний, мне вдруг показалось жизненно необходимым поделиться с ней всем: и горестями, и печалями. — Мой отец и Виола тогда только были помолвлены, а, так как она приехала из Америки, знакомых в Москве у нее практически не было… Да и те были настоящими су… В общем, звонит она мне и говорит: «Роберт, ЧП! Срочно беги в «МоскоуТаун»!», это такой торговый центр… Не знаю, какой черт меня дернул, но в этот день я как раз завтракал в баре напротив. В противном случае никогда бы не приехал… — я увидел как лицо Полины скривилось от не согласия со мной. Оно и понятно — девочка просто ангел. — Так вот… Захожу я в кафешку «СанШайн» и вижу, как она спокойно себе сидит и попивает чаек. Хотел было уже развернутся и уйти, как поймал ее потерянный и затравленный взгляд… Оказывается, Виола наступила обеими ногами в жвачку и просидела в одной позе довольно долго… А затем, с желанием расплатиться у кассы, она вскочила с места и подошва позорно оторвалась от обеих балеток, оставляя на ее ногах только «каркас» обуви…

— И что ты сделал? — с интересом спросила она меня, чем добавила энтузиазма.

— Пошел и купил ей новые балетки! — я равнодушно пожал плечами, словно это логичный конец истории, но Полина на мгновение замерла, а затем расхохоталась.

Я смотрел на эту красивую улыбку, живой смех, горящие глаза и сердце болезненно сжималось от мысли, что мне придется снова позволить ей выйти из этой комнаты и оставить меня одного. Поэтому я решился на отчаянный шаг…

Крепко схватив девочку за руку, привлек внимание девочки к себе и тут же начал свою речь, после которой ждал заслуженных «аплодисментов»:

— Я люблю тебя и мы поженимся, как только я смогу нормально ходить. Думаю, к концу недели я все устрою… — ее лицо окаменело, а глаза расширились. Расценив это как ее неуверенность в моих чувствах, я продолжил более настойчиво: — Ты не подумай… Я сумею нас двоих обеспечить. Папа мне поможет. Тебе не нужно будет работать, будешь только сидеть дома и ждать меня с детьми. Да, кстати, детей я хочу пять или шесть. Что скажешь?