Мой идеальный смерч. Дилогия (СИ) - Джейн Анна

— Знаю. Я от тебя без ума. И ты тоже должна об этом догадываться.

— Я не слишком догадлива, но я это подозревала, Смерчинский.

Он прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновением, чувствуя, что не против был бы вновь обнять ее и поцеловать, но понимал, что так быстро не стоит этого делать. Он вообще был бы не против и кое-чего другого, хотя, наверное, Марья не согласилась бы на это. Пока не согласилась бы.

Дождь закончился. Туман исчез. Пропасть затягивалась землей, исчезала из виду вместе со своим леденящим кожу потусторонним холодом.

— Это хорошо. — Он говорил эти слова шепотом. — Это просто отлично. Так ты согласна на это свидание?

— Ну да. Забрасывать трехочковые я хочу тебе и дальше, дьяволенок-баскетболист. Только, если ты еще раз попробуешь меня надуть, я тебя точно никогда не прощу. Я тебя убью прямо во время нашего матча. — Проговорила Маша, глядя на успокоившегося вдруг Смерча взглядом человека, привыкшего выполнять свои слова.

Орел дернулся, крылья его подернулись светло-вишневой дымкой, в грудь ударил солнечный луч, хохолок встрепал порыв ветра, и он вновь совершенно случайно трансформировался в клубничную фею: большеглазую, с крылышками и в платье с розовыми яркими клубничками. Фея беззвучно позвала Дэна, и тот услышал и оглянулся, слабо улыбнувшись обескровленными губами волшебному существу. Фея приблизилась изящной походкой приблизилась к замученному парню с мокрыми волосами и с порезами на спине, руках и лице, нанесенными острыми струями дождя, и подала ему руку — чтобы помочь подняться. Чтобы он больше никогда не сидел на этой холодной могильной земле.

Пару минут они просто смотрели друг на друга, как будто заново знакомясь, узнавая и понимая. Каждый как будто гипнотизировал другого, не желая одновременно с этим вырваться из плена чужого взгляда. И потревожили влюбленных только детские веселые крики и теплая фонтанная вода.

— Извините, мы случайно! Мы не хотели! — заорали игравшие в фонтане мальчик и девочка, теперь принявшиеся бегать друг за другом с бутылками, в которых была набрана вода. Они брызгались ею и вопили, явно решив заранее справить праздник Ивана Купалы.

Девочка убегала от мальчика, обзывая его дурачком, тот гнался за нею, но запнулся около лавочки с молодыми людьми, и добрая половина содержимого его бутылки попала на спину и правое плечо Дэна, потому что он успел заслонить собой свою девушку. Реакция у него всегда была отменная.

— Совсем с ума сошли? — мигом вскочила Машка, но дети не испугались ее и с интересом уставились на возмущавшегося Чипа. Вроде как она сама виновата, что сидела там, где они играли.

— Мы случайно, простите нас! — хором выдали малыши, впрочем, ни капли ни сожалея о содеянном.

— Случайно с бутылками не бегают. — Одарила их нехорошим взглядом Маша. — Вот ведь мелкие засранцы. Играйте где-нибудь в другом месте. Ты в порядке? Эй, Дэнни, а это тебя высшие силы покарали, да. За то, что ты меня за нос водил.

— Конечно. Высшие силы совсем как дети. Им только дай кого-нибудь обрызгать. Самая лучшая кара.

— Тебя не обрызгали, на тебя вылили полбутылки. Может быть, ты совсем стал неудачником?

Смерч только засмеялся, стряхнул капли воды с волос и стянул с себя мокрую футболку.

Для Машки это было слегка неожиданно, как и для проходивших мимо девчонок лет семнадцати, которые мигом оглянулись на парня с хорошей фигурой и захихикали. А Мария замолчала.

И все-таки правильный разворот его плеч и их форма к тому же в обнаженном виде очень нравились девушке. Она немедленно захотела обнять Дениса, пока он не натянул одежду вновь. Но, взглянув на него, только улыбнулась очень задорно, а потом вытащила мобильник.

— Смерчинский, стой смирно, я тебя буду запечатлевать на память. — Скомандовала она, нажимая на кнопку телефона.

Дэн не стал долго позировать для фотографий, а решил вдруг, что было бы неплохо вновь кое-кого обрадовать умелым поцелуем.

Она обрадовалась, правда, вначале застыла, и только через минуту несмело обняла его за плечи и сильнее прижалась к Дэну.

Кажется, они помирились или просто делали вид, что у них все хорошо.

Нет, все же они были искренни.

— Фу, взрослые целуются, — сказала девочка мальчику через пару минут, глядя на облитого парня и его девушку из кустов. — Фу, противно.

— Противно. — Согласился мальчик, тоже зорко следя за парочкой с великим подозрением. — Если я на тебе женюсь, как мама говорит, я тебя целовать не буду. Ясно?

— Ну и не надо. Целуются только дебилы. Ты дебил! — и малышка пулей вылетела из кустов. Мальчик, он же ее будущий жених, он же дебил, погнался за ней со злобной рожицей. Дебилом он быть не хотел и все же в тайне наделся, что когда-нибудь станет, как этот взрослый парень, обнимать какую-нибудь красивую девушку, а не эту писклявую дуру с косичками. И плечи у него будут такие же крутые. И машина будет классной.

— Спасибо, — прошептал Смерч мне на ухо, и я кивнула в ответ, не отпуская его плеч.

Да, у него были действительно шикарные плечи, классные руки и чувственные губы. И аура — или как еще можно назвать то незримое вокруг него, что притягивало к себе со страшной силой? — была коктейлем из самой нежности, смешанной с молоком, тропическими фруктами и неясным пока желанием чего-то большего и яркого.

И как бы мне не хотелось говорить это, рядом с Дэном я чувствовала замирающий от любых прикосновений чудесный восторг, особенно тогда, когда имела шикарный шанс чувствовать его тело. Кажется, даже простая футболка может быть настоящей преградой для проявления новых искренних чувств.

«Плечеманка», — закричали головастики и попытались раствориться в радуге, прочно поселившейся в моей голове.

Ну да, точно. Пусть так.

Я медленно провела рукой по темно-шоколадным волосам и снова опустила руку на шею парня, заметив, как на ней бьется голубоватая жилка. Мне захотелось на нее подуть.

Дэн глубоко вздохнул. А я едва слышно и облегченно.

Хоть и слегка сейчас и ненавидела его, и готова была и убить, и пожалеть, и успокоить, и сказать обидные слова, но, кажется, мне пора признаться кое в чем — не ему, себе.

Я, кажется, обожаю этого Дьяволенка. Несмотря на все его закидоны, поступки и вечного «бурундука».

— Хэй? — позвал он меня тихо, наверное, догадываясь о моих чувствах — он ведь умный, должен… — Почему ты молчишь?

Мы соприкоснулись лбами.

— Не знаю. Но, Денис. — Мой голос звучал негромко, как со сна, и, мне показалось, он немного дрожал — то ли от поцелуя, то ли от того, что я сейчас услышала, — не делай больше глупостей. Маша — не Железный Дровосек.

— Ммм? — он отстранился и с печальной нежностью, от которой головастики дружно умилились, молитвенно сложив перепончатые лапки вместе, и оперным голосом воспели: «Аллилуйя!», посмотрел на меня.

— У меня сердце не железное. Начнешь кидать его, сразу же разобьешь.

— Я обещаю, что буду держать твое сердце очень аккуратно, — пообещал он серьезно. — К тому же моим рукам нужно обо что-то греться, помнишь? И, правда, прости меня. Не оставляй, хорошо? Хорошо? И, знаешь, Маш, Инна…

— Не хочу ничего про нее слышать, — резковато оборвала я его. — Инна — это прошлое?

— Да, — уверенно кивнул он, — теперь — да. Прошлое.

— Отлично. Тогда не будем вспоминать о прошлом, и будем жить… — Я сделала паузу.

— Настоящим? — тут же спросил Дэн.

— Сам живи настоящим. Я в вашем всеобщем представлении — ребенок, так что буду жить будущим. Но, в принципе, давай жить настоящим. Пока что оно очень прикольное. Пойдем уже из этого парка? Идиотские дети. Видел, они теперь на нас из кустов пялятся? В шпионах, видать, играют.

— Глупая.

— А теперь опять куда-то бегут.

— Хочешь, я за тобой тоже побегаю? — вежливо спросил Смерч, как бы невзначай беря меня за руку.

— Нет.

— А ты помнишь, я говорил тебе одну важную вещь?

— Какую же?

— Ты сегодня новая и необыкновенная. Умеешь быть разной, и мне это очень нравиться. — Слова Смерча согрели тысячу маленьких сердечек моих мыслей. — Колючий подросток, девочка-свой-парень, фея, дарящая тепло, романтическая принцесса, стервозная леди. Я сделаю все, чтобы ты меня точно-точно простила. Веришь?