Полюби меня заново (СИ) - Ти Эллин

До слуха доносится голос Яси. Они с Демидом выходят из больницы, и она снова о чем-то возмущается. А возможно просто мечтает о тех круассанах. Желудок предательски урчит, требуя еды, и мне от этого становится ещё хуже. Что за день?!

— Есень, тебе помочь? — кричит Демид, идя в мою сторону. Я бы с удовольствием сказала, что все в порядке, и я справлюсь, но затея очень глупая. Очевидно, что я не справлюсь.

Поэтому киваю.

— Кто-то порезал колесо, что мне делать?

— Запаска есть?

Качаю головой. Запаска? Смешно. Она лежала в багажнике, но однажды я поехала в строительный, купила так много всего для своей небольшой квартирки, что пришлось ею пожертвовать. Я банально выбросила запасное колесо, да, потому что новая полочка для ванной была для меня важнее. Полку, кстати, так и не повесила до сих пор. Второй месяц в коробке лежит. А вот запаска была бы очень кстати…

— Нет ничего. Даже кому звонить, не знаю.

— Парень, муж?

— Можешь позвонить коту, но вряд ли он ответит, у него лапки, — закатываю глаза. Бесит сегодня! Беременность, муж. Издеваться решил?

— Я понял, — посмеивается опять. Появляется первое в жизни желание сказать о нем что-то плохое. Прямо очень раздражает. Хихикает он тут. Если верить Яське, сам-то не слишком личной жизнью похвастаться может. — Я наберу знакомым, они эвакуируют на шиномонтажку, вечером заберёшь уже как новую, идёт?

Сильная и независимая женщина внутри меня вопит, что нужно отказаться, и вообще никакой помощи мне ни от какого бывшего не надо! Но одинокая Есения, у которой нет даже номера эвакуатора, покорно кивает и закусывает губу, чувствуя себя совершенно ужасно.

— Спасибо, Демид, — обнимаю себя руками, внезапно ощутив грусть.

— Мне больше нравилось, когда ты говорила Дёма, — улыбается козлина и подмигивает мне. Хочу возмутиться, но он уже набирает номер, чтобы решить мои проблемы, и я понимаю, что это будет слишком уж нагло. Я упала как снег на голову. С другой стороны — помощи не просила. Сам вызвался же. При других обстоятельствах я бы сидела в машине и плакала от своей никчёмности. А так вроде нормально все кончилось. Сейчас возьму адрес, где забрать машину, скажу спасибо, вызову такси и поеду домой. Хорошо же.

— Что такое, колесо спустило? — подбегает ко мне Яся. Киваю. Она такая хорошенькая, хочется молча любоваться. — Не волнуйся, Дёмик быстро сейчас проблему решит. У него лучший друг сеть шиномонтажей держит, ну ты помнишь его, Мирослав!

О, я конечно его помню. Ему я, кстати, тоже никогда не нравилась. Наверное, когда мы расстались, у того козла был праздник. Надеюсь, он не узнает, что Демид помогает именно мне. Боюсь в противном случае мне не сделают колесо, а проколят все оставшиеся.

— Помню, — улыбаюсь, но явно слишком натянуто.

— А поехали с нами тогда? Тут кофейня недалеко, Еся, там такие круассаны! Я за них душу продам, честное слово! — она с таким наслаждением говорит само слово «круассаны», что у меня тоже слюни текут. А я ещё с утра не ела, анализы сдавала, желудок урчит… — Поехали, а? Пять лет не виделись, поболтаем!

— Да нет, это неудобно, да и…

Я не хочу! Я. Не. Хочу!

— Это удобно, — звучит сзади голос, и я закрываю глаза. — Машину заберут без твоего присутствия, а на улице холодно. Поехали, Еська. Не отказывай беременной.

Да твою мать.

Глава 2. Еся

Жизнь не может издеваться надо мной ещё сильнее. По крайней мере, я так думала до сегодняшнего дня. Проблемы со здоровьем, одиночество, гора работы, постоянный стресс, вечно орущий от недостатка внимания кот и аллергия на цитрусовые. Куда ещё испытаний?

Пробитое колесо, встреча с бывшим и его сестрой, которая раньше меня терпеть не могла, и поездка с ними в кофейню, потому что характера и смелости послать их обоих к черту у меня банально не хватило.

Плохо, Еся, очень плохо!

Двадцать семь лет, а я за себя постоять не могу. Надо было сказать, что видеть я их всех не желаю и поехать домой на такси или хотя бы маршрутке, но… Но я сижу на заднем сидении машины своего бывшего рядом с его беременной младшей сестрой, чувствуя себя как никогда ужасно.

Я не хочу никуда ехать. И видеться с Демидом я тоже не хочу.

Я хочу домой, завернуться в плед, обнять своего кота, сделать себе кофе и сидеть перед телевизором, щёлкая дурацкие программы с такими же дурацкими людьми.

В конце концов, я даже выгляжу ужасно! Ни грамма макияжа, красный от не прошедшего до конца насморка нос, дурацкий пучок на голове, из которого волосы в разные стороны торчат, и спортивный костюм, который удобный гораздо больше, чем красивый. Какая кофейня? Домой и спать в таком виде, а не круассаны есть. Когда-нибудь я обязательно научусь отстаивать свое мнение и личные границы, но, к сожалению, точно не сегодня.

— Расскажи, как ты вообще? — спрашивает Яся, поглаживая огромный живот. Это очень мило выглядит, на самом деле. У меня даже слёзы наворачиваются. Я так хочу ребенка… Семью хочу полноценную, просыпаться в объятиях любимого человека, ссориться за лишние минуты в ванной по утрам, готовить ужин и ворчать, когда он мою авторскую пасту будет кетчупом заливать. Мне тридцать скоро, а такого даже на горизонте не предвидится. А мне хочется. Яська вот даже с пузом уже, хотя ей двадцать всего, она жутко избалованная и характер у неё ужасный. И ничего, сложилось же все. А я по жизни неудачница какая-то. Всё не то, всё не так. Делаю что-то не то, иду не туда. Стараюсь вроде бы, а все без толку. — Мы столько лет не виделись.

— Работаю, — пожимаю плечами. У меня за эти пять лет изменений почти нет. Разве что я не студентка больше, какой она меня помнила, и больше стала килограмм на пять, — кота воспитываю. Ничего особенного. У тебя явно случилось гораздо больше, чем у меня.

— Как зовут котика? — посмеивается Яська, и я зависаю. Эм… ну. Дёма. Да, моего кота зовут Дёма, и рассказывать это я, конечно, не собираюсь. Потому что тешить самолюбие бывшего не хочу, да и к чему это все? Я завела кота, когда страдала по Демиду, поэтому и имя питомцу дала такое же. Не переназывать же его было, в конце концов, когда я остыла. Так Дёмой и остался. Но знать это ни Яське, ни особенно Демиду, необязательно.

— Маркиз, — улыбаюсь, нагло обманывая беременную. Это ложь во благо, ладно.

Через минуту мы подъезжаем к кофейне, и я вижу, как загораются глаза у Ярославы. Она полпути пищала об этих невозможных круассанах. Желания беременных порой такие милые и немного абсурдные… Она не хочет круассаны есть нигде, кроме этой кофейни. Милашка.

Мы выходим из машины и я чувствую себя ещё более неуютно. Всё-таки нужно было отказаться от поездки, потому что ситуация, как и компания, просто абсурд.

Кто вообще гуляет с бывшими? Ну кто? Еся, конечно. Потому что больше таких идиоток в мире просто не существует.

Выхожу из машины вслед за Ярославой и подавляю порыв сбежать, поджав хвост. Останавливает только то, что это будет выглядеть ещё более унизительно, чем то, что я не смогла отстоять свое право уехать домой на автобусе.

Стараюсь не смотреть на Демида, потому что… Ну, это неловко. У меня нет плохих воспоминаний о нем, мы и расстались-то по глупости, поэтому боюсь, что он может неправильно расшифровать мой теплый взгляд в его сторону. Чуть улыбаюсь, когда он нам с Ясей дверь открывает, и прохожу в кофейню, прикрывая глаза от действительно божественного запаха выпечки.

— О-о-о, я сейчас рожу от того, какой здесь аромат, — говорит Ярослава, подбегая к витрине с десертами, — я хочу всё!

— Нельзя всё, Яська, врач запретил много мучного, — посмеивается Демид с младшей сестры. Я до сих пор не могу поверить, что передо мной та самая Яська стоит. Последний раз мы виделись, когда ей было пятнадцать. Она красила волосы в ярко-розовый, носила до ужаса короткие шорты и прогуливала уроки. Всегда казалось, что после нашего расставания прошло очень мало времени, но взглянув на Ясю можно понять, что прошла целая вечность…