Побудь моей навсегда (СИ) - Макута Мануэлла Юрьевна "Мануэлла"

Вся эта история окончательно доконала меня сегодня. Стала последней каплей — с утра муж сообщил, что " хотел бы немного пожить раздельно", дальше на работе одна мамочка высказала мне все, что думает и о бюджетниках, и о государственных учреждениях, где, по её мнению, " работают одни неудачники". И что " прививки- это всемирный заговор на истребление человеческой популяции". Выйдя со смены, я прочла очередное сообщение от мужа- он не мог найти, где лежат его рубашки. Так буднично. Словно бы собирался на работу, а я взяла и не погладила их. А не уходил из семьи, из дома.

Впрочем, и семьи, наверно, как таковой, уже не было. Вернее, была, но только в моем воображении, понимании. Мне казалось, что Сергей счастлив со мной. Да, мы мало успевали пообщаться, занятые: он- своим бизнесом, я- сперва учебой, а после- работой. Но ведь были и выходные, когда мы болтали, заказывали еду на дом, глядя какой-нибудь сериал или выезжали на природу, одни или с друзьями.

Друзья….Вспомнить, его друзья всегда такие холеные, лощеные — мне часто было неловко в их обществе, в обществе их жен, что были заняты только собственной внешностью. Ее апгрейдом и сплетнями. Я никогда не понимала таких ограниченных людей. Впрочем, и они платили мне тем же, любезно улыбаясь и здороваясь, но тут же, как муж оставлял меня в их женско- гремучей компании, демонстративно теряли ко мне интерес.

Ну а мои подруги…Там все обстояло ещё хуже. Почти каждая из них считала, что супруг мне изменяет. Нет, они не говорили этого вслух, не убеждали меня проверить или расстаться с ним. Но по их сочувственным взглядам, когда он уезжал в очередную командировку на пару-тройку недель, что в последнее время становились всё чаще, я видела- они меня жалеют, но боятся озвучить это. Впрочем, ну не понимают девчонки, как и я, специфики бизнеса — переговоры, встречи и поездки к партнёрам или клиентам. Кто ж виноват? Поэтому раньше я не особо расстраивалась по этому поводу. А вот сейчас…Сегодня. Точно пелена с глаз упала — может, и вправду изменяет? Или просто я стала скучной домашней клушей, пресной как " стол #1"?

Мне бы решительно ворваться в квартиру, поставить вопрос ребром — развод или мы вместе? Спросить, что его не устраивает? А вместо этого я, рыдая, поехала к маме, хоть и знала, что услышу от нее, наперед. Что и себя запустила, и зачем мне эта работа нужна- никто, вон, и спасибо не скажет, а мужика упущу только. Сидела бы дома, варила борщи, за собой следила. А ещё лучше- детей бы нарожала, чтоб точно не ушел. А после мама перешла бы на высмеивание того, что у мужа — сеть дорогих клиник, а жена- дурочка такая, работает в государственной поликлинике за копейки. Что это в отца, будь он трижды неладен, я такая непутёвая и простая как три копейки. А мужики таких не любят, им нужна стерва с самомнением, внешностью. А, ну и дальше по плану был бы разнос той самой внешности — ем много, талии нет, зад поплыл. А ведь мне всего-то 26, что дальше будет?

Но когда я на полпути позвонила маме, сообщить, что приеду, оказалось, что она улетела на отдых. С давним своим поклонником, и, естественно, мне об этом не сказала. Нет, конечно, она- взрослый человек, имеет полное право отдыхать, любить, жить полной жизнью. Но то, как она упрямо пыталась выкинуть меня из неё порой обижало до слез. " у тебя уже свои дети, семья должны быть. А ты как теленок- к мамке, к мамке. Столько лет, сил на тебя потратила — дай хоть на старости лет отдохнуть"- разозлившись, бросила она трубку. А у меня слезы хлынули градом. Вытирая их, нечаянно крутанула руль локтем, не удержав второй рукой. А дальше…. А дальше ещё и эта горилла на огромном джипе. И ведь, самое обидное, как раз он был полностью прав. Да ещё и это странное " претензий не имею"- возможно, это даже хуже, чем если бы ущерба сумму хоть примерную назвал — видно, решил, что своим юристам поручит, чтобы самому не напрягаться. А это- гораздо страшнее. Они до нитки оберут, может, в кредиты влезу, или старушку свою продать придется, чтобы долг покрыть.

***

Я слоняюсь по парку вот уже второй час, замёрзшая, голодная, но так и не решаюсь ни зайти домой, где всё ещё мог быть Сергей, ни набрать ему, спросить, где он. Может, он и не уехал? Может, это вообще — сюрприз или розыгрыш. Сейчас приду домой, а там- девчонки, мама, Сергей. Все смеются, шутят, как я поверила, повелась. Вот только праздника — то никакого нет. И не предвидится.

Телефон в сумочке оглашает округу песней " Моранди". Нервно, непослушными красными от холода пальцами расстегиваю змейку, достаю- нет, не муж. Незнакомый номер. Сердце замирает — и тут же пускается вскачь. Мозг рисует сотни вариантов развития событий — может, это звонит его любовница. Посмеяться, зафиналить, так сказать, свою победу? А, может, муж- сказать, что одумался и всё будет как и прежде. Или вдруг звонят из больницы- у Серёжи нашли опухоль, вот почему он не в себе с самого утра. Не хотел, чтобы я мучилась вместе с ним. Благородный.

Отругав себя за бредовые мысли, листаю вправо, отвечая на звонок:

— Да?

— Жданова Ульяна Юрьевна? — низкий мужской голос на том конце провода будто создан, чтобы ласкать слух. Вот только я начинаю нервничать.

— Да, это я. — выпаливаю на одном дыхании, чтобы дать собеседнику возможность побыстрее сказать мне о цели звонка. Тревожное предчувствие не отпускает.

— Жданов Сергей Валерьевич вам кем приходится? — как-то грубо интересуется мужчина, а я, вместо того, чтобы возмутиться таким нахрапом и нагловатостью, блею в трубку:

— М-м-муж, а что случилось? — и тут мозг опаляет ужасная догадка. Вот, где я слышала такой тембр голоса, общение. В сериалах о полиции! Сейчас мне сообщат… — Что-то с ним случилось? Он жив?! — почти кричу я в трубку, отчего одинокий прохожий чуть поотдаль, вздрагивая, оглядывается назад, а потом прибавляет шагу.

— Жив. — как-то флегматично констатирует мужчина. И молчит.

— С ним что-то случилось!? Скажите, не молчите! — мне уже все равно на его общение, мне бы узнать, что с мужем! Подавляя приступ паники, жадно вслушиваюсь в ответ.

— Случилось. Ваш муж, Ульяна Юрьевна, трахает мою жену. — насмешливо выдает он- Вернее, почти жену.

Я же, ковыляя до ближайшей лавочки, опускаюсь прямо на неочищенный с нее снег, выдыхая:

— Как?

Сергей. Изменяет. Мне. Эти три простых слова будто всё это время были внутри меня. Я знала, понимала — и не желала их принять. А теперь они обрели свободу, голос, беснуясь, сводя меня с ума. Я ведь догадывалась, все это время я понимала, что…

— Ну, видимо, очень качественно, раз она бегает к нему в клинику уже полтора года. — продолжает веселиться мужчина, явно не разделяя моей трагедии.

— И вы…вот так… — задыхаюсь то ли от слез, то ли от гнева на него, что посмел сорвать розовые очки с моих глаз- Вот так спокойно….- спазм сдавливает горло, отчего я замолкаю, силясь не зарыдать в голос.

— А что мне, плакать что ли? По-вашему, это я ей изменил? Наоборот, радоваться нужно, что такой ненадежный пассажир сошел с….- он замолкает- как там у вас, девочек, лодки семейной жизни. Или быта? Неважно. В-общем, что все вскрылось, пока детей нет. У вас, по-моему, тоже нет? — вдруг задаёт он вопрос. А меня просто подкидывает — этот незнакомец точно собака, что извалялась в самой грязной луже, а затем вбежала в дом, сунув нос в комод с кипельно-белыми простынями. Лезет в чужую семью, и пускай даже — в её осколки. Но ему наплевать — он приносит с собой такую грязь, что мне больно дышать, внутри закипает гнев.

— Да идите вы к чёрту! — рявкаю я, сбрасывая звонок. А после ещё минут тридцать сижу, пытаясь успокоиться. Может, это — просто чей-то слишком ревнивый муж, что накрутил себе невесть чего, из ерунды. Да, наверно, так и есть. С этими мыслями встаю, бреду в направлении дома. Но червячок сомнений внутри уже шевелится, заставляя снова и снова повторять как мантру, что Сергей меня любит. Что он просто устал от быта, унылого семейного быта. А, может, это чья-то неудачная шутка? Дурацкий розыгрыш?