Профессор по вызову (СИ) - фон Беренготт Лючия

Разумеется, в какой-то момент я «просыпаюсь» и для приличия поохав и повозмущавшись, беру инициативу в свои руки. И не только… кхм… в руки.

В любом случае, фантазия моя всегда заканчивалась к обоюдному удовольствию — и моему, и моего воображаемого партнера.

Излишне говорить, что в реальной жизни всё было гораздо печальнее. Уже ко второму курсу на факультете антропологии я начала подозревать, что даже просто не очень страшных и не очень старых мужчин в мире науки можно по пальцам пересчитать, не говоря уже о симпатичных и подтянутых — тех, о которых я мечтала еще со школьной скамьи. Самым привлекательным был преподаватель курса «Введение в социологию», и то до той минуты, пока не вышел из-за кафедры и не оказался ростом мне по плечо.

К четвертому курсу мне стало окончательно понятно, что о «секси-профессоре» можно только мечтать, потому что таких просто не бывает в природе. Ну вот не дает Господь мужчинам в одинаковой пропорции айкью и красивого подбородка — перевес либо туда, либо сюда, причем часто перевес значительный!

Убедившись, что ждать своего «профессора на белом коне» бесполезно, я решила повзрослеть и стать «как все». То бишь, начала встречаться со студентом-однокурсником, а точнее одногруппником. И тут же поняла, что высокий айкью у мужчины мне нужен не только для антуража и прожигающего взгляда поверх очков.

Мне в принципе в мужчинах нужен высокий айкью. Очень высокий. И уж точно выше, чем у моего Радика, который прославился тем, что проиграл в карты свой лэптоп, когда поехал к цыганам в табор собирать материал на курсовую по теме «Традиции и обычаи современных ромалов».

— Я не понимаю, что ты ко мне всё время придираешься… — вздыхал мой парень, когда я в очередной раз пеняла ему на его непроходимую тупость. — Ценить должна — по мне пол универа сохнет, между прочим…

И в этом он был прав. Я ведь не просто так остановила свой выбор на Радике — решила, что раз уж не могу найти себе умного и красивого, найду просто красивого. Именно решила — потому что меня небеса тоже внешностью не обделили, и выбирать я могла кого душенька пожелает — хоть в строй всех выстраивай и пальчиком тыкай.

Продержался Радик недолго, удовлетворив все мои потребности в любви и преклонении. До самого сокровенного, однако же, не добрался — помешала моя новая компания из трех циничных, высмеивающих всё живое ведьм. Именно так — ведьм. По-другому наши хрупкие университетские самцы их не называли.

Познакомилась я с Лесей, Таней и Сабриной на вечеринке в честь закрытия летней сессии четвертого курса.

— Это твой дурик? — насмешливо спросила у меня Таня, кивая головой на Радика, который как раз в эту секунду пытался вытянуть из банки маринованный корнишон. Ругался, не пролезая своей пятерней внутрь, и в упор не замечал лежащую рядом маленькую вилку, которая прекрасно сделала бы эту работу за него.

— Ага… — отвлеченно ответила я, расширенным взглядом наблюдая за его страданиями. И тут же представила себе, как этими же пальцами врастопырку он пытается залезть мне в «самое сокровенное». Передернулась, отставила в сторону стакан с «отверткой» и пошла вызвать Радика на серьезный разговор о том, что «проблема не в тебе, а во мне»…

А вот с Лесей, Таней и Сабриной мы сдружились намертво. Так крепко, что не расстались даже когда универ закончился и мы все пошли по разным дорожкам. Леся и Сабрина устроились работать к Лесиному папе в банк, Таня выскочила замуж за какого-то нефтяника, по полгода проводившего время за полярным кругом, и тут же, не тратя время, родила. Я же решила, что в мир, к безнадежно тупым самцам мне как-то не хочется, и осталась в академии. А точнее, поступила в магистратуру.

И вот уже год, как наша общая учеба закончилась, а мы все еще дружили. И все еще устраивали пятничные гулянки, или, как мы сами их называем «ведьминские сходки». О да, вот уже более двух лет как я стала официальным членом эксклюзивного «ведьминского клуба».

И именно поэтому я сейчас стою у дверей моего гостиничного номер и плыву, наблюдая за тем, как высокий, статный красавец с идеально-подстриженной, короткой бородой хмурится поверх строгих, в черной оправе очков, расстегивая верхнюю пуговицу жилетки (жилетки, мать его! я за всю свою учебу ни у кого из профессуры жилетки не видела!) — и заносит руку, чтобы снова нетерпеливо постучать в дверь. Единственное, что было не «по коду» — это волосы красавца, явно длинные и собранные в пучок на затылке, но вкупе с бородой и общим образом эдакого стимпанковского ректора магической академии, это было даже к месту.

Забыв о всех своих целомудренных планах, рывком я дернула за ручку двери и распахнула ее раньше, чем стриптизер-профессор успел до нее дотронуться.

Замерев с поднятой рукой, он уставился на меня строгим взглядом поверх дорогих очков — точь в точь как в моих снах! И спросил на чистом русском языке, мельком глянув на лист бумаги, прикрепленный к папке, которую держал в руках:

— Птичкина?

Кровь отлила от моего лица — ему и фамилию мою сказали… Вот стервы… Но откуда же они прознали про мой самый главный фетиш?! Вроде, никому не признавалась… Разве что по пьянке? Чёерт, теперь ведь и не отвертишься! Надо было гнать его, как и задумала — а теперь я попала, попала… Боже, какой от него запах…

Играя в нетерпение, «профессор» повторил вопрос:

— Студентка магистратуры Маргарита Птичкина? Это вы?

Всё ещё не в состоянии говорить, я кивнула.

— Тогда я к вам. Нам надо кое-что обсудить по поводу вашего… предстоящего доклада на конференции. Извольте уделить мне несколько минут, — и сделав решительный шаг вперёд, красавец заставил меня отступить, чем и воспользовался, войдя в комнату и плотно закрыв за собой дверь.

Обдав меня ароматом совершенно умопомрачительного одеколона, остановился в метре от еще не расстеленной кровати, внимательно огляделся и полуобернулся ко мне.

— Жарковато тут у вас, — произнес, стреляя взглядом по моим голым под коротким халатом ногам. — Позволите снять пиджак?

Глава 2

— Не могу, Аркадий Семёныч, да пойми ты… Всё уже распределено — и по времени, и по тематике… Ну НЕКУДА мне вставить твою Пташкину!

— Птичкину. Максимушка, ради меня… Надо мне, понимаешь? Надо! Позарез.

«Максимушка», а точнее, доктор социологических наук, востоковед с мировым именем Максим Георгиевич Багинский, очень тяжело вздохнул.

Вот уже битых двадцать минут он терпеливо выслушивал мольбы бывшего руководителя, Аркадия Семеновича Шапошникова, готовящегося к получению профессорского титула, которому «позарез» нужно было, чтобы кто-нибудь из взращенных им магистрантов, выступил у него, Багинского, в конференц-панели.

Не хватало заслуг старому лису, понимаешь ли. Отказать могут — и уже не в первый раз, между прочим. В прошлом году, помнится, аспирантка Шапошникова свинтила перед самыми экзаменами, опозорив своего «папу», в позапрошлом был какой-то скандал по подозрению в плагиате… Подозрение, конечно же, сняли — не такой глупец был Аркадий Семеныч, чтобы заниматься открытым плагиатом — но, как говориться в старом анекдоте, ложечки нашлись, а осадочек осталось…

В этом же году ему приспичило перед самой подачей блеснуть выступлением своей юной магистрантки в панели самого Багинского, звезды международного масштаба по всему, что касается антропологии Средневекового Востока. Мол, это должно придать недостающего веса его заявлению.

Возможно, старик и прав — заслуги учеников воспринимаются в академии как свои. Так что может и помочь… Вот только места в чёртовой панели больше не было! Чтоб ему провалиться этому Шапошникову…

Да и не по его, Багинского, уровню это — допускать в свою команду каких-то там магистранток первого года обучения, да еще и из другого вуза! А ну как опозорит его эта Пчёлкина… тьфу-ты, Птичкина? А у него, между прочим, у самого профессорская комиссия на носу — ему лишние проколы тоже не нужны.

— Ладно… — решил он, после десятиминутного раздумья. — Пойду, опрошу твою студентку, проверю, с чем она на конференцию заявилась, и если мои ребята будут не против, посмотрю, куда ее можно впихнуть. Но, Аркаша… учти — если она хоть в чем-то вызовет у меня сомнения… если хоть где-то я уловлю изъян… или не дай боже, плагиат… будет выступать так, как и собиралась — в общей панели магистрантов. А то и вообще сниму ее с конференции — у меня связей много, ты знаешь.