Жидкий пепел (ЛП) - Эйбел Э. М.

Женщина, мечтающая быть любимой, опасна для самой себя, потому что она будет видеть любовь там, где ей не место и где ее не существует.

ЧАСТЬ I

ДЕЛО ВРЕМЕНИ

Глава 1

Лежа в холодной постели под бельем из египетского хлопка, где-то между своими грезами и адом, я скользнула ногами взад-вперед. Это мой утренний ритуал — держаться изо всех сил за те немногие моменты покоя, предоставленные моим подсознанием. Я могла быть кем угодно в своих мечтах.

Начали вторгаться звуки реальности — играющие на улице дети, щебечущие друг с другом птицы. Повернувшись на бок, я застонала, ощутив боль в голове и скованность в шее. Я старею. Сегодня мой день рождения, и мне теперь официально тридцать — большие три-ноль.

С неохотой разлепив глаза, я посмотрела на будильник на тумбочке Дерека. Уже было почти девять тридцать, но это мало что для меня значило. Мне было некуда идти, некого видеть. Вопреки здравому смыслу, я шире открыла глаза и медленно села, оглядывая комнату, чтобы понять, вспомнил ли Дерек. Может, он оставил записку или цветы.

Ничего.

Я крепко стиснула зубы и упала обратно на подушку, уставившись на крутящийся надо мной деревянный потолочный вентилятор. Я ощутила знакомый укол печали и сожаления, ползущий из моего нутра. Чтобы заглушить боль, я впилась зубами в нижнюю губу, пытаясь побороть свою естественную реакцию. Я твердила себе, что успокоюсь, и со временем все пройдет.

«Но это твой день рождения», — напомнил дьявол в моей голове.

Так что, прежде, чем я его проигнорировала, позволив себе вновь ощутить стыд и вину, я встала с постели и отправилась в ванную, где меня дожидался оранжевый пузырек «Ксанакса». (Примеч. «Ксанакс» — транквилизатор с противосудорожным, седативным и снотворным действием).

Я была с похмелья, но в этом не было ничего нового. Постоянная головная боль и дискомфорт в животе были нормой, как и ожидалось. Когда стакан наполнился водой, я посмотрела в зеркало на свои воспаленные зеленые глаза. Было время, когда я смотрела в них с гордостью, а в ответ они были полны надежд и обещаний. Теперь же, все, что я в них видела, было тусклыми омутами разочарования.

Вздохнув, я закинула таблетку в рот и запила глотком воды. После того как почистила зубы, избегая смотреть на свое отражение, я отправилась на кухню, чтобы заварить кофе. Деревянный пол холодил мои босые ноги.

Я засыпала кофе в фильтр, когда зазвонил домашний телефон. Я его проигнорировала, позволив автоответчику проделать за меня всю работу.

Глубокий и уверенный голос Дерека прозвучал через динамики: «Вы позвонили в дом Бейлоров. Сейчас нас нет дома, поэтому оставьте сообщение, и мы перезвоним вам, как только сможем».

Бииип.

— Детка, проснись.

Услышав его голос, я замерла и закрыла глаза, почувствовав, как от наворачивающихся слез защипало в носу.

— Пенелопа. Просыпайся, детка. У тебя день рождения! Ты думала, я забыл, не так ли? Я рано вернусь домой, так что будь готова. Мы куда-нибудь сходим!

Схватившись руками за край стойки, я свесила голову, почувствовав, что сердце снова пытается исцелиться.

Какое же глупое это сердце, всегда борется за выживание, даже когда это бесполезно. Любое сердце разбивается и, в конце концов, умирает. Это лишь дело времени.

Я могла рассмотреть пылинки, парящие в луче света. Крошечные кусочки грязи медленно опускались вниз. Забавно, что даже пыль кажется значительной и прекрасной, когда вы влюблены и счастливы.

Я ощутила, как Дерек заскользил своей теплой, грубоватой ладонью по моей руке, и маленькие волоски встали дыбом.

— С добрым утром, красавица.

Тепло прилило к моим щекам, когда я встретила его томный взгляд.

Я потеряла с ним свою девственность всего восемь часов назад. Сначала я была в ужасе, но, в конце концов, охотно отдала ее ему. Мы были вместе всего несколько недель, но ни с кем раньше я не чувствовала себя так, как с Дереком. Когда он на меня смотрел, то ничего не замечал вокруг. В такие моменты его мир вращался вокруг меня. Еще никогда я не была центром чьей-то вселенной.

Улыбка растянулась на моих губах.

— Доброе утро.

Он задержался взглядом своих карих глаз на моих глазах, после чего наклонился, нежно меня целуя. От него пахло мятой и обещаниями. Я чувствовала, как сердце набирает скорость, пока его требовательный язык скользил по моему. Он отпустил мою руку и убрал мои запутанные волосы ото лба как раз перед тем, как разорвать наш поцелуй. Дерек изучал мое лицо, как будто в нем был какой-то тайный смысл, который он пытался разгадать.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Я запомнила, как выглядели его губы, когда он произносил эти слова.

Я люблю тебя.

Я не была уверена, так ли это, но решила поверить ему. Я должна была, потому что тоже его любила.

Я сидела на полу ванной с открытым окном, флакон духов стоял на белой плитке рядом со мной и полотенцем, засунутым под дверь. Затянувшись терпким дымом от своего косяка, я задержала его в легких, позволяя им гореть, пока не пришлось выпустить дым, чтобы дышать. Я чувствовала, как мое внимание рассеивается, пока смотрела на голые ветви дерева, растущего за окном. В комнату проник холодный воздух, поднимаясь мурашками по моей коже. Я поднесла косяк к своим сухим губам и сделала еще одну затяжку, ощутив, как онемение начинает действовать. «Ксанакс», чашка кофе и травка… завтрак чемпионов.

Мотоцикл Дерека взревел на нашей улице, звук его глушителя становился громче с каждой секундой. Я быстро затянулась еще один раз, затем кинула бычок в унитаз и разбрызгала духи по комнате и своей рубашке. После того, как смыла воду, я подошла к зеркалу и посмотрела в свои глаза, на зрачки и радужку. Они были словно не мои. Словно больше мне не принадлежали.

Хлопнула входная дверь.

— Детка! Где ты? Ты получила мое сообщение? — прокричал Дерек, направляясь в сторону нашей спальни.

Я заползла обратно в постель и открыла книгу, притворяясь, что читаю днями напролет.

Через несколько секунд дверь открылась, но я отказывалась поднимать взгляд. Я слушала, как он шагает в ботинках в сторону кровати. Затем он присел, и матрас прогнулся под его весом.

— Я люблю тебя, малышка, — прошептал он мне в волосы.

Прикусив щеку изнутри, я сделала вид, будто эти слова не тревожат ноющий ожог в моей груди.

— Сегодня твой день рождения. Взбодрись.

Он смотрел на меня тем самым взглядом, который заставлял меня верить в то, что я единственная. Дерек улыбнулся мне, когда я сосредоточенно посмотрела в его глаза. Я все еще видела смотрящего на меня двадцатитрехлетнего парня — счастливого, беззаботного и импульсивного. Его квадратная челюсть и идеальные ямочки, безупречный загар и светло-карие глаза — все это скрывало уродство, которое он нес в себе.

— Давай, одевайся. Я забираю тебя.

Я покачала головой и медленно моргнула, почувствовав легкое головокружение от травки.

— Я не хочу никуда идти.

Он нахмурился, и черты его лица охватило разочарование.

Ну не тупица ли он?

— Почему нет?

Потянувшись, он попытался смахнуть волосы с моего лица, но я оттолкнула его руку. Ему нельзя было больше делать это для меня.

— О, ну брось, детка, не будь такой, — он наклонился и поцеловал меня в плечо.

Я чувствовала, как его тепло просачивалось в мои поры, пытаясь снова растопить меня.

— Прокатись со мной. Только ты и я… как в старые времена, — сказал он, и скользнул своей рукой по моей.

Он возвел свое невежество в ранг искусства, играя мной, как на отлаженном инструменте, который он тщательно создавал.

Самое дерьмовое в этом было то, что когда он говорил, что любит меня, я ему верила… до сих пор. Он будто воспринимал любовь как нечто неизменное, что никогда не колеблется или не ослабевает, но, опять же, я никогда не делала ему больно так, как он делал больно мне.