Рыжая на его голову (СИ) - Сурина Лилия

- Мобильник мой верни, рыжая воришка, - парень протягивает ко мне руку, а я отступаю к двери, не зная, как справиться с ситуацией.

Никогда в жизни я не брала без спросу чужие вещи!

- Я не брала…

- А если я тебя обшмонаю и найду? – надвигается, нависает как скала.

- А право такое имеешь?

- Ты мне еще про права поговори, мелкая. Сумку давай.

Я вцепляюсь в ремень и тяну его к себе, Шмелев к себе, чувствую, что сейчас или я проиграю в этой схватке, или моя несчастная сумка. Через секунду слышу треск и приземляюсь на пятую точку с ремешком в руке, а Страйкер вываливает на парту все содержимое, смешивая учебники и тетради с пробирками, наполненными разноцветной жидкостью.

- Шмелев! – раздается женский крик над моей головой, быстренько поднимаюсь, стараясь не думать об испорченных тетрадях и несильной боли в копчике. – Вот почему я не удивлена?! Не зря решила вернуться. Ты забыл, что у тебя в конце учебного года было последнее предупреждение? Еще один раз и вылетаешь из нашей школы, тогда и в хоккейной команде места лишишься. Идем к директору!

- Я искал свой телефон, Маргарита Сергеевна, - дружелюбно говорит парень, показывая смартфон. – Новенькая решила присвоить мою вещь, ладно вовремя спохватился.

- Упс… - слышится от двери, мы все разом смотрим в ту сторону, там стоит девочка, которая сидела за одной партой со Страйкером. – Надо же, теперь в нашем классе есть свой воришка. Как приятно! Надо ребят предупредить, чтобы проверили свои портфели.

- Да рыжая не виновата, скорей всего, - вдруг оправдывает меня Шмелев, - мы столкнулись в коридоре перед первым уроком, так что… наверное, я даже сам нечаянно ей в сумку положил его, когда учебники помогал собирать. Так что, держи рот на замке, иначе…

Что там иначе, я не расслышала уже, парень уводит свою подружку, а я плюхаюсь на стул и смотрю на бесформенную бумажную кучу на парте. Тетради только выкинуть, хорошо хоть учебники не пострадали почти. Учительница помогает мне собирать вещи в портфель, обещая обрушить на русую голову моего одноклассника все кары небесные.

- Ишь, распоясался, ну я ему устрою, не видать ему хоккейной команды, и соревнований как своих оттопыренных ушей не увидит! Данечка, может быть ты сегодня домой пойдешь? – спрашивает вдруг, я удивленно поднимаю рыжие брови.

- Зачем?

- Ну… тебе неприятно же, такой инцидент… Шмелев будет наказан, обещаю.

- Не нужно, Маргарита Сергеевна, - успокаиваю учителя. – Мы правда столкнулись утром, и наши вещи перемешались.

Я всерьез переживаю за Страйкера, из-за такой ерунды пострадает, а хоккей, возможно, его будущая карьера. Не хочу быть виноватой в том, что вселенная лишится знаменитого нападающего. И спасибо ему, хоть запомнила, как зовут учителя химии.

- Вы только подскажите, куда дальше идти, а то я уже забыла, - тороплюсь на выход, слыша звонок на очередной урок.

Мне было страшно снова показаться перед классом, ребята уже могли быть неверно осведомлены, считая меня воришкой. Но, когда это я пасовала перед трудностями? Вот именно, никогда!

Поправила огненные кудряшки и потянула на себя ручку двери кабинета русского языка и литературы.

Глава 3

- Даниэла, задержись, - просит учительница русского языка, и я остаюсь на месте, когда все ученики выходят из кабинета. Переходить никуда не надо, посижу одна, пока все завтракают. – У меня к тебе несколько вопросов, надолго не задержу. Скажи, как у тебя с русским языком? Ты же из Италии приехала, наверняка есть проблемы с этим предметом.

- Эм-м… нет, проблем нет, я училась в школе, где была возможность изучать мой родной язык, - отвечаю немного с запинкой, похоже и учителя меня считают чужой. – Так что, поблажек мне не надо делать, я справлюсь.

- Хорошо, - добродушно улыбается пожилая женщина, - а почему ты приехала в Россию?

- Мама вышла замуж, а я… - чуть не ляпнула, что стала лишняя, с трудом подбираю слова, - … а я не нашла общего языка с отчимом. Вот и приехала к отцу.

- Ясно… ладно, беги завтракать, у тебя еще есть время, - учитель поднимается со стула, собираясь уходить.

- Нет, я не хочу завтракать, лучше посижу здесь.

Остаюсь одна, надеваю наушники и слушаю музыку, вспоминая, как удивился папа, когда я неожиданно прилетела из Италии неделю назад. Я и тут лишняя, никому не нужна шестнадцатилетняя обуза. Слышала, как потом возмущался, выговаривал маме по телефону, что она сама вызвалась воспитывать меня, и вдруг спихнула это дело на него.

Нет, папа меня любит, и рад видеть, но жить вместе мы не привыкли. Но и дома я оставаться не могла, мамин новый муж сделал все, чтобы я сбежала. Вздыхаю. Быстрее бы год прошел, окончу школу и поступлю в вуз, стану жить самостоятельно. Злость одолевает меня, но я не хочу злиться, закрываю глаза и дышу, медленно вдыхая через нос и выдыхая через рот. Вдруг вспоминаю, что взяла яблоко, чтобы перекусить, но надо его помыть.

Торопясь толкаю дверь и слышу вскрик. Внутри холодеет, когда выглядываю в коридор. Страйкер согнулся пополам, зажимая ладонью нос, а сквозь пальцы стекает струйка крови и капает на пол. Боже, я сломала нос парню!

- Ты куда так несешься, рыжая катастрофа?! – цедит сквозь зубы, а меня так трясет, что не могу стоять спокойно. – И откуда только взялась на мою голову?

- И-из Италии… прости, я не хотела, - скулю, не зная, что предпринять, - ох… тебе к врачу надо, давай отведу?

- Не надо, еще с лестницы спустишь «нечаянно», - парень заходит в кабинет и садится за первую парту, я следом, лихорадочно соображая, где взять лед и молясь, чтобы нос Шмелева сильно не пострадал. – За углом туалет, платок намочи.

Бегом несусь в указанном направлении, и уже возле белоснежной раковины вспоминаю, что платка у меня нет, мечусь к двери и обратно, пока не соображаю оторвать подол блузки. Мочу кусок ткани в холодной воде, и бегу обратно. В классе уже толпа, смеются над парнем, нет бы посочувствовать.

- Ну вот и тебе гол прилетел, Страйкер, - хохочет один.

- Теряешь сноровку, надо рыжую теперь сделать нападающей, позовем ее на тренировку, Страйкер сдулся, - дразнит второй.

Расталкиваю одноклассников и прижимаю холодный мокрый лоскут к носу пострадавшего. Кровь уже не идет, может все не так плохо, как кажется. Потом протираю подсыхающие кровавые разводы на лице. Мне так жаль Шмелева, что плакать хочется. Ну почему я такая?!

- Не реви, - слышу ободряющий голос, - классно ты мне за сумку отомстила.

Он смеется, а мне сквозь пол провалиться хочется. Вдруг смотрит на мою порванную блузку и хмурится, заправляю лохмотья в юбку, чтобы не болтались на виду у всех, выгляжу как убожество. Мало мне позора, так еще половину вещей попортила в первый же учебный день…

- А ну отошла от Глеба, лохудра, - меня толкают и отбирают тряпку. Та самая, которая не отходит от парня.

Она с обожанием ухаживает за ним, а я отступаю к последней парте и там съеживаюсь на стуле. Меня надо в клетку посадить, чтобы не калечила людей. Остальные уроки проходят более-менее спокойно, я только перебегаю в новый кабинет и больше никуда не выхожу. Домой ухожу последней, удостоверившись, что за дверями больше никого нет.

- Как первый день в новой школе? – папа выглядывает из гостиной, оглядывает меня, и удивленно поднимает брови. – Тебя побили, Даниэла?!

Смотрю на новую потрепанную сумку без ремешка, которую тащу, держа за угол, на новую же блузку, лохмотьями свисавшую из-под ядовито-зеленой жилетки. Усмехаюсь.

- Нет пап, со мной все хорошо. Это я представляю опасность для всех. Рыжая катастрофа…

Чувствую, как слезы наполняют глаза, мешая смотреть, припускаю бегом по ступенькам на второй этаж и закрываюсь в своей спальне.

- Я справлюсь… завтра будет новый день…

Ага, и я устрою новые катастрофы…

Глава 4

- Данька! – кричит снизу отец, выглядываю, перегибаясь через перила. Переоделась в любимое домашнее платье, в черно-белую крупную клетку, и настроение сразу поднялось. – Идем ужин готовить, очаровашка моя.