Развод по щучьему велению (СИ) - Райт Рони

– Похудеть? – я повторила медленно, выговаривая каждую букву так, будто это были гвозди для гроба его аргументов. – Ты серьёзно? Мне, которая тянет на себе весь дом, ребёнка, стирает твои носки, моет за тобой посуду и умудряется подработки искать еще и бегать? Слушай, «свободный предприниматель», не знаю, что там творится у тебя в голове и кто поселил туда такие мысли, но учти, дорогой – я идеальная и многие мужчины захотели бы быть со мной.

– Пф, конечно, все прям побегут, спотыкаясь.

– Лёнь, уйди от греха.

– Куда? – не понял муж.

– В… гараж этот твой. И рыбу свою вонючую забери.

Глава 2

Лёня обиженно надулся.

– Ты меня выгоняешь? – его глаза округлились, как у кота из мультика. – В такой мороз? Да я ж себе всё отморожу!

– Ты со своей рыбой и так отмороженный, – рявкнула я, переходя на крик. – Иди в свой мифический гараж! Там тебе и место!

Леонид, что-то невнятно бубня про женскую неблагодарность, начал натягивать куртку.

Гриша, который всё это время с интересом наблюдал за нашей перепалкой, вдруг перестал ковыряться в машинках и, нахмурив бровки, повернулся ко мне.

– Папа уйдёт? – его голос дрогнул, а глаза наполнились тревогой.

Моё сердце ёкнуло, но я быстро взяла себя в руки.

– Уйдёт, уйдёт. На рыбалку. Надолго.

Леонид пыхтел в прихожей, пытаясь втиснуть ноги в ботинки.

Он уже стоял в дверях, делая вид, что уходит навсегда, но как-то не очень убедительно.

– Лиль, ну чего ты сразу. Я же о твоем здоровье так забочусь.

– Иди уже! – гаркнула я. – Забери свой улов и ищи себе ночлег. У меня и без тебя голова кругом идёт!

– Иду, иду. Мне есть к кому пойти. Обогреют, приголубят, не волнуйся.

Я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. В груди щемило от злости и бессилия, но ещё больше оттого, что Гриша, молча стоя у своих игрушек, смотрел на меня с укором.

– Мама… ты папу ругаешь, потому что рыбка была простая, а не золотая?

– Нет, малыш, – поджала губы, чувствуя, как подступают слёзы.

– Не сердись. Эта щука волшебная была, как в сказке, и я загадал, чтобы папа был хорошим и не обижал тебя.

Мой любимый мальчик. Солнышко.

Меня затрясло. Чтобы сын не видел моих слез, я пошла в ванную.

Встала перед зеркалом. На меня смотрела симпатичная, еще не старая женщина с растрёпанными волосами и лишним весом. Повернулась боком, втянула живот. «Похудеешь…» – злобно прошептала я своему отражению.

Я никогда не была худышкой, плюс поправилась после родов. Но ведь он сам говорил, что любит меня такой, какая я есть! Говорил, что я его «аппетитная пышечка», и «в женщине должно быть за что подержаться»! Хотел троих детей, а после первого же сыпет такими комментариями и поперся к той «кто его приголубит».

Закрыла глаза, и на меня словно накатила волна воспоминаний. Гоа. Солнце, песок, кокосовые пальмы.

Наша первая дискотека на пляже.

Лёня – загорелый, в свободной рубашке, – уверенно пригласил меня на танец под луной. Тогда я смеялась и пыталась отнекиваться.

Помню, как коктейль закружил мне голову, и я завалилась на Лёню, когда оступилась в песке.

«Танцую, как слон в балетной пачке» – сказала самокритично, опережая любые попытки понасмехаться.

А он только улыбнулся своей фирменной обезоруживающей улыбкой: «Слоны так не танцуют, поверь. Ты богиня».

И ведь я поверила! Как не поверить такому обаятельному мужчине? Тогда Лёня был… другим. Он был словно магнит, а я чувствовала себя желанной.

Честно, я не привыкла к такому обхождению и, наверное, первый раз в жизни, вдали от дома и от насмешек прошлого, позволила себе расслабиться.

Улыбчивый, он кружил меня в своих объятиях, и мы танцевали до рассвета.

Лёня был как вечный праздник, человек, который знал, как превратить обычный день в незабываемое приключение.

Днем Лёня устраивал экскурсии для туристов, возил их на стареньком джипе к древним храмам, показывал скрытые уголки и даже придумывал для них тематические квесты. Он был любимцем всех, кого встречал.

В его компании невозможно было чувствовать себя несчастной.

Вечерами он превращал пляж в танцевальный рай.

Я вспомнила, как он возил меня на байке по запутанным улочкам маленьких индийских деревень.

Ветер трепал мои волосы, пока я визжала от восторга и страха одновременно. Лёня громко напевал что-то невнятное на хинди, и я не могла перестать улыбаться.

Он посвящал мне свои пляжные дискотеки, танцуя со мной до утра.

Мы строили планы о том, как у нас будет трое детей и дом с террасой. Мы встречали рассветы на пустынных пляжах.

Он показывал мне звёзды, рассказывал, как из них можно сложить «пьяную корову» – только Лёне такое могло прийти в голову.

Романтические ужины… Плед, свечи, бутылка местного вина и фрукты. Он умел окружить вниманием, заставить почувствовать себя особенной. А как он говорил: «Лиля, ты – моя главная находка. Если б я мог, я бы украл тебя и не отпустил никогда».

И что теперь? Тот Лёня, которого я знала, остался там, на Гоа. Загорелый, в рубашке и с ослепительной улыбкой. А здесь, в этой жизни, с ипотекой, счетами и танками, он превратился в… то, что превратился.

Я открыла глаза и повернув кран, быстро вытерла слезы.

Ипотека сама себя не оплатит, а я сижу и распускаю нюни.

М-да… можно сказать, мне еще повезло – утешала себя. Когда я решилась на покупку квартиры, процент по кредиту был низким, зарплата достойной, а уверенность в завтрашнем дне железобетонной.

Из детской послышалось бормотание Гриши.

Я глубоко вдохнула, постаралась собраться и пошла к нему.

– Мамочка, ты плакала? – мое счастье, которое я не променяла бы ни на что бы на свете. Он обнял меня.

– Всё хорошо, солнышко, – ответила я, стараясь звучать бодро. – Мама просто... устала.

– Жалко, а то я кушать хочу.

– Мой сладенький, мама сейчас что-нибудь придумает.

Не время для самокопания. У меня есть сын. И я должна быть сильной. Ради него.

Глава 3

Гриша, наконец, уснул, обняв своего плюшевого ежика. Его маленькие пальчики крепко сжимали игрушку, а на лице застыла лёгкая улыбка. Каждый вечер, укладываясь спать, он обязательно шептал ему что-то на ушко, словно тот был живым. Я смотрела на него и не могла не улыбнуться.

Перед тем как он задремал, у нас состоялся короткий разговор.

– Мам, а ежики тоже кушают? – спросил он, поворачиваясь ко мне с серьёзным видом.

– Конечно, кушают, – ответила я, присаживаясь рядом на край кровати. – Они любят яблочки, грибочки… и даже иногда молоко.

Гриша задумался, щекоча игрушке носик своим пальцем.

– А наш ёжик, что любит?

– Наверное, бананы, как и ты, – улыбнулась я, протягивая ему половинку банана, оставшегося с ужина.

Гриша осторожно «накормил» ежика, а потом поднёс кусочек ко мне.

– Мамочка, ты кушай. Ты же не ела. А ёжику хватит.

Я почувствовала, как защемило в груди, но улыбнулась сыну.

– Спасибо, мой хороший. Кушай сам. Ежик будет счастлив, что поделился с тобой.

– Мам, – вдруг сонно пробормотал он и зевнул.

– Ты ещё не спишь? – тихонько спросила я, улыбаясь.

– А папа вернётся? – прошептал он, обнимая ёжика ещё крепче.

У меня на мгновение сжалось сердце. Я погладила его по макушке, надеясь, что в моём голосе не будет ни одной дрогнувшей ноты.

– Конечно, малыш. Папа просто пошёл прогуляться. Попозже он обязательно вернётся.

Гриша закрыл глаза, но не унимался:

– А ты любишь папу?

Я застыла. Такой простой вопрос. И такой сложный.

– Мы с папой… как солнышко и тучка, – попыталась объяснить я. – Иногда мы спорим, и тогда хмурая тучка закрывает веселое солнышко, но ты для нас – самый дорогой. И мы оба тебя любим.

Гриша улыбнулся, не открывая глаз.

– А я люблю ёжика. И маму. И папу. И кашу с бананом, – сонно пробормотал он и прижался щекой к игрушке.