Назад дороги нет (СИ) - Манило Лина

— Что стряслось? — спрашиваю, ворвавшись в помещение, залитое искусственным светом.

— Быстро ты, — говорит Карл, поднимаясь. — В общем, Волк с пробитой башкой нашёлся в одном богом забытом городишке. Вроде и недалеко, но так сразу и не сыщешь.

— Он живой?

Наверное, больше ничего меня сейчас так не волнует, как жизнь Волка — человека, поддержавшего меня однажды в моём начинании и следовавшего за мной рука об руку долгие годы.

Я умею быть разным, но всегда стараюсь помнить добро.

— Да, — кивает, поднимаясь на ноги. — Хвала всем подряд, живой. Но в полной отключке. Его прилично по голове оприходовали, все мозги, считай, вышибли.

Внутри всё сжимается в гневной судороге, и я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы не разнести вотчину Карла в пыль и пепел. Опираюсь кулаками на дубовый стол и, наклонив голову, тяжело дышу, словно марафон пробежал. Нужно успокоиться, чтобы не причинить кому-нибудь непоправимый вред. Психами и нервами делу не поможешь.

— Вик, но ведь Волк живой, об этом нужно сейчас думать, — успокаивает Карл, и голос его при этом почти тёплый. Ну, насколько для него это возможно. — А на ноги поставим, не парься.

— Меня больше волнует, как он там оказался, да ещё и с пробитой башкой.

— Вот этого не знаю. Пока не знаю. Он и нашёлся только благодаря парням из местного байк клуба. Очень маленького — не больше десятка членов, но парни надёжные, проверенные.

— Надо к нему ехать, — говорю, не допуская для себя других вариантов.

— Надо, — соглашается, — только не сразу. Отдохни пока, всё равно больницы ночами закрыты.

— Карл, не могу я отдыхать! Как ты не понимаешь? Я же лопну от нетерпения.

Чёрный ангел сжимает пальцами переносицу, тяжело вздыхает и переводит на меня взгляд красных глаз:

— Ничего с тобой не случится, — говорит, массируя виски. — Парни держат меня в курсе, всё там пока хорошо. Да и ночами посетителей в больницы не пускают, так что расслабься. Не надо тебе в таком состоянии никуда ехать, поспи чуток.

Киваю, а Карл протягивает мне ключи.

— Сам знаешь, что делать. В пять я тебя разбужу, тогда и стартанёшь. Как раз успеешь, здесь не очень далеко.

Не говоря больше ни слова, выхожу из логова Чёрного ангела и иду к дальним ангарам. Там, в одном из них, расположена комната, которую глава клуба использует для своего лежбища — ночует, когда домой ехать лень. Мы во многом с ним похожи — предпочитаем жить там, где работаем, чтобы не гонять пустоту и одиночество по гулким пустым комнатам.

Отпираю дверь и попадаю в просторное помещение со светлыми стенами и высоким потолком. Карлу много не нужно, потому здесь лишь широкая кровать и шкаф со сменной одеждой, а больше и нет ничего.

Отлично, мне тоже не до излишеств и шикарных интерьеров.

Избавляюсь у входа от ботинок, вешаю кожаный жилет на крючок, и он позвякивает множеством заклёпок. Снимаю митенки с рук, складываю на край кровати брюки, футболку и падаю ничком на мягкий матрац. Господи, как же я устал — наверное, только сейчас это понял.

Набираю номер своего помощника и предупреждаю, что в ближайшие пару дней на меня могут не рассчитывать. В ответ бодро рапортуют, что справятся, в чём я почти не сомневаюсь. Через пару минут, когда все распоряжения отданы и усвоены, кладу телефон рядом и долго размышляю о том, чем занимается сейчас Ася. Развод — не самый приятный период в жизни, уж я-то знаю. Снова набираю её номер, но ответа так и нет. Эх, чёрт. Ну и хрен с ним. Отворачиваюсь на другой бок, но всё-таки тишина на том конце провода меня мучает до кровавых чертей перед глазами. Куда же ты делась, Ася — почти свободная женщина?

Переворачиваюсь на спину, закидываю руки за голову, закрываю глаза и вижу перед собой светловолосую валькирию, которой почти брежу последние дни. Такая красивая, отзывчивая любому прикосновению, сладкая…

И в мыслях о ней сон приходит почти мгновенно, а с ним и покой.

***

— Куда хоть ехать? — спрашиваю, когда мотоцикл оседлан, а Карл провожает меня, словно заботливая мамаша.

— За окружной дорогой сворачиваешь на трассу. Ищешь рекламу пансионата “Солнечные просторы” — там ориентир, у дороги, не проскочишь. Сворачиваешь влево, между сосен по узкой дорожке едешь, и через десяток километров увидишь двухэтажное здание больницы. В ней Волка и ищи.

— И как его туда занесло-то, понять не могу...

— Если он уже очухался, то узнаешь, — говорит Карл и зачёсывает пятернёй белые волосы назад. — В общем, держи меня в курсе, если что понадобится, звони. Договорились?

Киваю, пожимаю бледную ладонь, завожу мотор и стартую. Время дорого, а желание узнать, что стряслось с Волком слишком велико, чтобы я мог позволить себе мешкать.

До окружной дороги добираюсь в рекордно короткие сроки, а там и до выезда на трассу — рукой подать. Дорога в это время суток почти пустая: люди ещё видят последние сны в тёплых кроватях, готовят завтраки, принимают душ, а я мчу вперёд, объезжая колдобины, с одной целью — успеть. Не очень мне понравился тон Карла и его замечание о почти выбитых мозгах Волка. Да, у нас есть деньги, чтобы поставить старинного приятеля на ноги, но можно ли будет считать это жизнью?

На спидометре почти запредельные показатели, мотор ревёт, разрывая сонную тишину пригорода, сердце в груди скачет галопом, а я жалею, что не умею летать. Ну почему так медленно? Деревья мимо проносятся, сливаясь в тугую зелёную ленту, дорога стелется под колёсами, и я постепенно снижаю скорость, потому что впереди показывается огромный баннер с призывом провести свой досуг в пансионате “Солнечные просторы”. Название, конечно, дебильнее не придумаешь. Откуда в сосновом бору солнечные просторы? Ересь же.

Одно радует — уже скоро. А вот и сосны, хвала богам.

Сворачиваю на узкую дорожку меж высоченных деревьев, проклиная попадающие под колёса ветки и камушки. Воздух здесь чистый и свежий до такой степени, что не сдерживаюсь и вдыхаю полной грудью. Хорошо-то как. Вроде, жизнь исправно подкидывает омерзительные сюрпризы, но вот именно сейчас, в этот самый момент, всё просто охрененно. Прав Роджер, говоря, что нужно научиться радоваться мелочам и сиюминутному. Завтра обязательно случится какое-нибудь дерьмо, потому хоть иногда, но нужно заставлять себя наслаждаться красотой бытия — простой и понятной.

Пока любовался ветками-палками и дышал полной грудью, на миг утратил концентрацию и не заметил девушку с огромным чемоданом, которая отпрыгнула в сторону, чуть не попав под колёса моего байка. Какого чёрта?!

Резко торможу, спрыгиваю на землю и бегу обратно, чтобы убедиться, что никому не причинил вреда. Как я, чёрт возьми, не заметил её?! Совсем головой тронулся?! И откуда она вообще в такую рань в лесу этом чёртовом оказалась?

— С вами всё в порядке? — спрашиваю, подбегая к девушке в тёмно-синих джинсах и фиолетовой футболке. Сидит на земле, закрыв руками лицо, светлые волосы разметались по вздрагивающим плечам, а у меня горло спазмом сжимает, когда представлю, что мог её покалечить. Огромный чемодан валяется чуть поодаль — наверное, упал, когда она пыталась уберечься от моих колёс. — Я вас зацепил? Ударились?

Она резко замирает и поднимает на меня заплаканное лицо, а в прозрачных голубых глазах сотни эмоций отражаются.

— Чёрт возьми, — выдыхаю, а губы сами собой растягиваются в улыбке, — Ася…

— Витя? — спрашивает дрожащим голосом, но очень быстро берёт себя в руки, вытирает слёзы и прищуривается. — Ты меня чуть не убил только что!

10. Ася

— Что ты тут делаешь? — спрашиваю, не веря своим глазам.

Господи, я забралась в такую глушь, оставила дома выключенный телефон, чтобы меня никто не нашёл... просто хотела отдохнуть, перегрузиться, обнулиться полностью. И я ведь отчаялась дождаться звонка Викинга, окончательно убедила себя, что не нужна ему, что не помнит — или предпочитает забыть, — потому и не звонит. И вот он здесь, сидит на корточках напротив, и я тону в серых грозовых глазах, увлекаемая ураганом, подхваченная им. А Викинг ещё и улыбается, гад такой, точно, в самом деле, рад меня видеть. Притворщик.