Дорога к солнцу (ЛП) - Эндрюс Кейра

— У неё осталась тётя и двоюродные братья, которые поначалу немного помогали, но ты же знаешь, как бывает… У всех своя жизнь. Они желали добра, но были заняты. Они присылают открытки на Рождество, мы дружим в «Фейсбуке», но на этом всё. В конце концов, всегда были только я и Мэгги.

— Где ты работаешь?

— На фабрике печенья. Ничего интересного, но платят достаточно, и есть профсоюз. Детский сад в конце квартала в YMCA². В основном я работал только, чтобы оплачивать счета. Первые несколько лет мы жили в крошечной однокомнатной квартире, но это того стоило.

— Откуда ты знал, что делать? Я имею в виду, как заботиться о ребёнке?

— Много гуглил. Читал в библиотеке книги по воспитанию детей. Действовал по обстоятельствам и молился, чтобы не навредить.

Бен в темноте улыбнулся:

— Полагаю, так поступают многие. Встретился с родителями в суде?

— Очень ненадолго. Судья встал на мою сторону, и на этом всё. С тех пор я их не видел.

Бен хотел сказать: «Скатертью им дорога», но вместо этого ответил:

— Большинство людей сдались бы. Я восхищаюсь тобой.

— Мной? Во мне нет ничего особенного, — фыркнул Джейсон.

— Ты вообще понимаешь, как трудно растить детей? По крайней мере, мне так говорили. Я всегда думал, что у меня будут свои, но, видимо, не суждено.

Джейсон взял предплечье Бена и сжал, запустив в мужчине дрожь даже через куртку.

— Ты был бы потрясающим отцом. Ты отлично ладишь с Мэгги. Ты ей действительно нравишься. — Он резко втянул воздух, усиливая хватку. — Боже, я не могу…

— Мы её найдём. Обещаю. — Рейнджер знал, что нельзя бросаться такими словами, но хотелось всем сердцем верить, что так и будет.

***

Когда Бен зашевелился, сквозь густую листву уже пробивался слабый свет. Мужчина дремал около часа, да и Джейсон, обессилев, наконец успокоился. Осторожно приподнявшись, рейнджер смог разглядеть лицо парня, осунувшееся и выглядевшее во сне ещё моложе. Приоткрытые губы, торчащие во все стороны волнистые волосы песочного цвета.

Не успев подумать, Бен протянул руку, собираясь их пригладить, но вовремя её отдёрнул. У него не было на это права.

Отойдя подальше, мужчина помочиться у дерева, а затем умылся в ручье, окончательно проснувшись от брызг ледяной воды. По крайней мере теперь его лицо казалось нормальным, и сыпь исчезла. На всякий случай он принял ещё несколько антигистаминных таблеток и снова плеснул водой в лицо. Нахлынули воспоминания и, несмотря на дрожь от утреннего холода, Бен залился румянцем.

Не нужно было отвечать на безумный поцелуй Джейсона. Парень был на грани отчаяния. Но вместе с вожделением — а Бен не мог отрицать, что внутри всё до сих пор бушевало и тяжелело в паху от мыслей о том поцелуе, — резко обострилась потребность защищать и утешать.

За долгие годы у них с Брэдом, естественно, были моменты, когда они успокаивали друг друга, но Бен никогда не испытывал такого сильного желания оберегать и заботиться. Конечно, они с бывшим не сталкивались с подобной трагедией. Возраст парня, возможно, тоже сыграл свою роль. Джейсон — взрослый мужчина, но в нём — помимо детского лица — ощущалась некая невинность.

Прошлым вечером Бену отчаянно хотелось заключить Джейсона в объятия, хотя бы для того, чтобы удерживать его как можно ближе. Но ответ на поцелуй едва не заставил парня сбежать в темноту.

Бен его не винил, особенно после сказанного заикаясь откровения, что Джейсон никогда раньше не целовался с мужчиной. По крайней мере, судя по невнятному признанию. Чтобы стать отцом, Джейсону пришлось слишком быстро взрослеть, и подумалось, как же много тот упустил.

Послышался шорох спасательных одеял, и в мутных полутонах рассвета с низко висящим над деревьями туманом и густой влагой в воздухе Бен приготовился встретиться с Джейсоном. Тот сонно потёр лицо, а затем сосредоточился. На мгновение они встретились взглядами, после чего парень поспешил в кусты, опустив голову. Бен сложил одеяла, собрал остальное снаряжение и закинул на плечо винтовку.

— Съешь. — Он протянул вернувшемуся Джейсону протеиновый батончик.

Сморщившись, парень покачал головой:

— Я не голоден.

— Тебе нужно поесть.

— Давай просто пойдём.

Бен продолжал протягивать батончик:

— Давай, но сначала поешь.

— Ладно. — Джейсон, выхватив питательную еду, развернул и отгрыз кусочек.

Внимательно осмотрев окрестности в бинокль, Бен запросил по рации новости. ФБР установило командный пункт на южной станции смотрителей, и вертолёты поднимутся в небо, как только спадёт туман.

Плохо было то, что прогноз обещал низкую температуру с дождём. Возможно, туман не рассеется, что сделает поиски с воздуха бесполезными. Собаки-ищейки уже работали, но в глухой Монтане всё требовало времени. Оставалось только продолжать путь, уверенно направляясь на запад, что оба мужчины и делали, тщательно осматривая землю и кусты в поисках следов и подсказок Мэгги.

Спуск по склону тяжело сказался на коленях, и когда под проливным дождём Бен с Джейсоном добрались до русла долины, мышцы рейнджера после марш-броска накануне и холодной ночи на земле запротестовали. Даже представить трудно, что чувствовал Джейсон. Тот, вероятно, никогда в жизни не проходил пешком больше нескольких миль за раз.

Остановившись, чтобы глотнуть воды, рейнджер оценил состояние парня. Тот был бледен, с тёмными кругами под глазами и прилипшими ко лбу волосами. В кулаке подобно талисману он сжимал недавно найденный кусок красной ткани.

Потом Бен вгляделся вдаль. Сердце ёкнуло. Красный. Красный!

— Бен?

Рейнджер резко поднял бинокль, который всегда носил на шее.

— Ну же, давай…

— Что-нибудь видишь? — Джейсон стоял рядом, вибрируя от внезапного прилива энергии.

— Мне кажется, я её видел.

— Что? — Джейсон схватил Бена за руку.

— Всего на секунду. Возможно, мне показалось. — Рейнджер затаил дыхание, осматривая бесконечную зелень леса со скрытыми туманом верхушками. Есть! Красная накидка и копна золотистых волос. — Я её вижу. Это должна быть она.

Он собирался передать бинокль Джейсону, но тот, сорвавшись с места, побежал. С колотящимся сердцем и винтовкой наготове Бен бросился следом.

***

«Я хочу домой».

Мэгги могла думать только об этом, медленно шагая за плохим человеком со впившимся в плечи отцовским рюкзаком. Девочка несла его, когда они двигались, но как только останавливались, бандит его отбирал. Едва забрезжил рассвет, как мужчина заставил её поесть и попить, а потом приказал идти. Со временем он злился всё больше и кричал, чтобы Мэгги шла быстрее.

Когда она кашляла, лёгкие хрипели. Больше всего на свете Мэгги хотелось снова оказаться дома в тепле. Убедившись, что бандит не смотрит, она оторвала следующую полоску от своей накидки и, зацепив за куст, помолилась, чтобы отец её нашёл.

При мысли о папе по лицу потекли слёзы, и девочка, вскрикнув, споткнулась об упавшую ветку.

— Вставай. Ты специально меня тормозишь. Думаешь, я не знаю о твоих уловках? — прорычал мужчина.

— Я пытаюсь. У меня болят ноги. И большой волдырь. Пожалуйста, я хочу домой.

Он дёрнул её за руку, в плече что-то хрустнуло.

— Вернёшься домой, когда я буду далеко отсюда. Ты мой страховой полис. Неизвестно, когда копы нас найдут, а мне нужно…

— Куда?

— Не твоё дело. Шевелись!

Стуча зубами, Мэгги сосредоточилась на том, чтобы переставлять одну ногу за другой, и когда мужчина снова посадил её себе на спину, возражала уже не так сильно. Было очень холодно, да и в животе урчало.

Затем вдалеке послышался странный гул. Бандит начал насвистывать и перешёл на трусцу. Мэгги надеялась, что, куда бы они ни направлялись, они почти на месте. Идти дальше она не могла.

«Папа, где ты?»

Гудение стало громче, и она поняла, что это одна из бурных рек, стекающих с ледника. Когда между деревьев блеснула вода, мужчина вскрикнул от радости: