Поцелуй меня завтра (СИ) - Огненная Любовь

– Поцелуй меня завтра, – выдавил я из себя, понимая, что сделаю все что угодно, чтобы мы снова встретились как можно раньше. – Поцелуй меня завтра…

Она так и уснула, стискивая меня в своих объятиях, будто я был ее самым любимым плюшевым мишкой, но я задремать не смог. Часы на стене показывали двенадцать. Перед встречей с адвокатом нужно было еще заехать домой. Аккуратно поднявшись, оделся и взял из рюкзака ежедневник и ручку. Вырвав лист, стал писать записку. Не хотел ее будить. Так сладко спала.

Доброе утро, Евгеша.

Я уехал по делам, которые, увы, не мог отложить, но очень хотел бы. Еще раз прошу тебя простить меня за утренний инцидент. Чтобы кто ни говорил, и даже я, – я безумно люблю тебя. Ты – моя жизнь, и это уже никто не сможет изменить.

Так случилось, что твоя мать уже знает о наших отношениях. Ни о чем не волнуйся. Я понимаю, что прошу тебя о многом, но, пожалуйста, соври ей и скажи, что мы с тобой сегодня расстались. Скажи, что встреча со мной была ошибкой. Некоторое время нам придется видеться реже и тайно, но скоро все закончится, и мы будем вместе. Обещаю, что мы поженимся в самое ближайшее время. Просто верь мне, ладно? Как верила всегда.

На всякий случай оставляю тебе деньги. Пожалуйста, езжай домой на такси, чтобы я за тебя не волновался. И сама не беспокойся, когда не сможешь дозвониться до меня. Я утром случайно разбил телефон. Вот такой я растяпа.

Я люблю тебя, маленькая, и буду любить всегда, что бы ни случилось. Ты самое хорошее, самое светлое, самое лучшее, что есть в моей жизни. Поцелуй меня сегодня, когда увидимся вечером. Буду ждать тебя в восемь в парке. Я так и не покатал тебя на аттракционах. Исправим это упущение, ладно?

Люблю тебя.

Положив записку и пятитысячную купюру на соседнюю подушку, нагнулся и едва-едва коснулся ее губ. Очень надеялся, что она меня поймет, потому что по-другому и быть не может. Евгеша – моя девочка. Моя маленькая девочка.

Визуализация героев

Глава 18. Женя

Глава 18. Женя

Пять лет назад

Проснувшись, лениво потянулась, чтобы обнять Володю, но рука настигла лишь пустоту. Приоткрыв глаза, я села на постели, осматривая номер. Подушка валялась на полу вместе с одеялом – иногда я сплю беспокойно. Его костюма не было, обуви тоже. В кресле лежал мой рюкзак, а на вешалке висели мои вещи. Причем сама я их не вешала – Володя постарался.

– Володя? – позвала я его, но тишина не откликнулась.

Странно. Ушел, не попрощавшись?

Сходив в душ, больше в гостинице задерживаться не стала. Переодевшись, захватила рюкзак, но у стойки администратора все-таки остановилась.

– Добрый день, а вы не подскажете, мужчина из шестьдесят седьмого номера никакой записки не оставлял? – безбожно краснела, спрашивая.

Представляла, как мы выглядели со стороны. Как любовники, которые скрываются. Владимир всегда говорит не забивать голову ерундой, но я себя чувствовала некомфортно. Хотя рядом с ним было наплевать, что подумают о нас другие.

– Секундочку. – Администратор нырнул куда-то под стойку, но, вновь появившись, отрицательно покачал головой. – Нет, простите. Ничего нет.

Торопилась на остановку. В рюкзаке валялась какая-то мелочь и тысяча, оставшаяся от последней зарплаты. Надо бы побольше смен теперь взять да начинать на свадьбу откладывать. Наверное, за полгода наберется достаточно, чтобы и на платье хватило, и на ресторан.

Остановившаяся маршрутка вывела из мечтаний. Надо бы Володе позвонить, когда домой приеду. Как назло, телефон еще вчера сел. В последнее время батарейки хватало ненадолго – быстро разряжалась.

Ехала минут двадцать. Даже который час не знала, а ведь собиралась сегодня записаться к гинекологу. Но ничего. Через два дня запишусь – в следующие выходные. Теперь-то точно понимала, что, независимо от исхода, все будет хорошо. У нас серьезные отношения, поэтому беспокоиться не о чем.

Правда, совсем не представляла себя мамой, да и Володю отцом. Знала, мама поможет, научит, но все равно ребенок – это такая ответственность. Потому что ты живешь уже не для себя, а для другого крохотного человечка, который без тебя совсем не может.

Добравшись до дома, осторожно открыла дверь, чтобы не разбудить маму. Она наверняка спала после ночи, и мешать ей не хотелось.

Разувшись, на цыпочках зашла в гостиную и тут же вздрогнула, перепугавшись, потому что мама не спала, а сидела на диване и смотрела на меня.

– Привет. Ты почему не спишь? – улыбнулась я ей, собираясь быстро юркнуть в свою комнату.

Понимала, что нам нужно поговорить, но сначала хотела позвонить Володе. Он первый раз так ушел, ничего не сказав. Может, я сделала что-то не так и он обиделся? После утреннего разговора на душе было как-то не по себе. Его фраза намертво засела в мыслях. Он был таким холодным, чужим – всего на секунды, но сердцу было больно. Может быть, он действительно считает меня маленькой и ему нужно что-то больше, чем обычный секс? А он просто боится мне об этом сказать.

– А как я могу спать, зная, что моя дочь беременна? – холодно прозвучало за моей спиной, заставляя меня обернуться.

– Что? С чего ты взяла? – страх прошил тело насквозь, завладел им, а руки затряслись.

– Я видела тест.

– Ты что? Копалась в мусоре?

– А это неважно. Важно то, что мою дочь обрюхатил ублюдок! – вскочила она с дивана, повышая на меня голос.

– Не смей так говорить о Володе! Он самый лучший! Я не беременна, ясно? А даже если бы и была, тебя это не касается! – тоже вспылила я.

– Ты моя дочь! До восемнадцати лет я за тебя отвечаю! А этот мерзавец попользуется тобой и выкинет, когда надоешь! Я запрещаю тебе с ним встречаться!

– Я уже взрослая! Ты не можешь мне запретить! Я работаю и вполне могу обойтись без твоей опеки!

– Ты ему не нужна! У него таких, как ты, сотни дурочек! Слышишь? Только через мой труп!

– О чем ты говоришь? Я люблю его и скоро мы поженимся! – подняла я руку, демонстрируя кольцо.

Звонкая хлесткая пощечина обожгла щеку, а я покачнулась, опираясь ладонью о стену. Смотрела на маму и не верила в то, что она ударила меня. Она так же ошарашенно смотрела на меня. Никогда в жизни она не поднимала на меня руку. Никогда не била, не хваталась за ремень, а здесь…

– Ты меня ударила, – проговорила, трогая пальцами щеку. Слезы скользнули по щекам.

Схватив с пола рюкзак, я направилась в коридор.

– Евгеша! – попыталась она меня схватить, но я увернулась.

Взяв кеды, так и выбежала на площадку в носках. Спешно летела по лестнице, а мама продолжала меня звать. Обувалась уже на лавочке, потеснив наших сплетниц. Бабульки смотрели на меня с нескрываемым любопытством, но молчали. Обувшись, я направилась к Володиному дому. Не хотела возвращаться к себе.

– Евгеша!

Огромная обида жгла изнутри. Она меня ударила. Впервые ударила. Никогда не позволяла себе такого, а тут… Обзывала Володю. За что? Она ведь его даже толком не знает, чтобы так категорично судить.

«Только через мой труп!»

За что она так со мной? Я ведь сказала, что люблю его, а он любит меня. Но я взрослая. Если не хочет слушать, не хочет понимать меня, это ее дело. Мы поженимся, обязательно поженимся, а пожить я могу и у бабушки, пока лето не кончится. Да и потом тоже. Бабушка не выгонит.

Можно будет квартиру снять. Если договорюсь с Александром Сергеевичем, то и без выходных работать смогу. А с Володей будем вместе проводить ночи. И смотреть кино по вечерам. И просыпаться по утрам, собираясь на работу бок о бок.

Конечно, лучше было бы связаться с Володей по телефону, но свой зарядить не успела. Не представляла, что будет, если встречусь с его родителями. Наверное, умру со стыда. Они ведь знают, что мы встречаемся, а тут я еще с красным от слез лицом. Красавишна…

Добравшись до Володиного дома, в домофон звонить не стала. Мамочка с коляской как раз выходила из подъезда. Придержав ей дверь, улыбнулась белокурому малышу, а он с любопытством смотрел на меня, обслюнявливая свою погремушку. Такой милый ангелочек.