Лунная дорога. Часть 1 (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна

Мама, вырвавшаяся на мое последнее первое сентября, чтобы снять нас на память, впечатлилась. По ее словам, это было феерическое зрелище. Посмотрев запись, я с ней согласилась. Девчонки в коричневой форме и белых фартуках с цветами в руках стояли впереди, парни в строгих костюмах выглядели очень даже презентабельно за их спинами.

Не зря мы в школу в этот день пришли, не зря. За этот день узнали много нового и полезного. Сначала от директора, потом от всех остальных учителей. Выпускной класс, оказывается, очень ответственное время. Чрезвычайно ответственное. Определяющее наше будущее.

В общем, если будешь плохо учиться, будешь никем, а если хорошо, то станешь всем. Мы дружно выслушали и прониклись. А как же? Учителя плохого не посоветуют.

На второй урок к нам пришел новенький. Крепкий такой мальчик в добротном черном костюме-тройке, белой рубашке с бабочкой. Высокий, симпатичный, с начальственным взглядом, чем сильно отличался от наших невзыскательных парней.

Наша классная руководительница, низенькая полненькая Ида Львовна с пиететом в голосе сообщила:

– Друзья, с этого года с нами будет учиться Виктор Панов. Прошу любить и жаловать.

Ишь ты! Неужто родственник нашего главного олигарха? Судя по уверенному, даже не уверенному, а самоуверенному, виду и повышенной заботливости классной, так оно и было. Интересно, почему он вдруг здесь, а не в Итоне, к примеру?

Наши девицы сразу сделали на него охотничью стойку, а сидевшая со мной Инка кисло посмотрела на меня, враз увидев во мне не закадычную подружку, а злобную соперницу.

Я чуть было не рассмеялась во весь голос. Она что, надеялась, что он сядет к ней, если увидит, что за партой она в гордом одиночестве? Глуповатого смешка сдержать не смогла, чем привлекла к себе совершенно ненужное мне внимание новенького.

Он окинул меня оценивающим взглядом, и я невольно поежилась. Какое-то нехорошее даже не чувство, а предчувствие заставило меня сжаться и попытаться стать как можно незаметнее.

Что ж, предчувствия меня, как того зайца в мультопере, не обманули. На перемене он подошел к нашей парте и небрежно спросил, видимо, делая мне великое одолжение:

– Привет, как тебя зовут?

Инка с негодованием на меня посмотрела, будто я, недостойная, отбиваю у нее по меньшей мере жениха. Мне стало смешно.

– А какая тебе разница? – грубовато спросила я вместо того, чтобы впасть в прострацию от выпавшего мне счастья. – Вот это Инна, она очень тебе рада. А я, уж извини, нет.

Виктор озадаченно завис. Видимо, в своей жизни он подобных нахалок еще не встречал. Что ж, я этот пробел восполню. Ну не люблю я самоуверенных парней, что тут поделаешь.

– Пока! – помахав рукой перед его носом, я подхватила сумку и направилась к выходу.

Парень молча повернул голову мне вслед. Потом посмотрел на стоящую перед ним зазывно улыбающуюся и что-то тихо говорящую ему Инку. Уже выходя из класса, я услышала мрачное:

– Извини, но суррогатами не интересуюсь.

Во как! Я аж споткнулась. Представляю, что в этот момент чувствовала моя униженная подружка. Что ж, надеюсь, Инке этот урок пойдет впрок, и она не станет вешаться на шею каждому более-менее симпатичному парню.

Не спеша поднималась на третий этаж в кабинет физики, ожидая, когда меня догонит Инка и примется сетовать на жестокую судьбу. Я даже пару утешительных фраз заготовила типа «он тебя не стоит» и «а как же твой последний?» Имя последнего я запомнить не пыталась, все равно они менялись быстрее, чем мой мозг мог данную информацию усвоить.

На половине пролета с моего плеча уверенно сняли сумку и вкрадчиво спросили:

– Так как нас все-таки зовут? – ну очень знакомым самовлюбленным тоном.

Нет, это дежавю какое-то! Что-то в последнее время мне слишком уж везет на настырных поклонников. Утомляют они меня, если честно. Ведь я ему открытым текстом сказала, что не хочу с ним сюсюкать, почему бы ему не впечатлиться и не отстать?

Но этот тип отставать не желал. В такие моменты я себя всегда чувствовала этаким спортивно-охотничьим трофеем. И неважно, зачем я им и что они потом со мной делать будут. У них задача одна: другим парням нос утереть.

Потянулась и попыталась отвоевать свою сумку. Но не тут-то было. Виктор уцепился за нее так, будто он ее собственник, а я налетчица, лишающая его последнего имущества. Схватив мою руку и сжав ладонь, он повторил:

– Ну, так как нас все-таки зовут? – это прозвучало вкрадчиво, с интимным оттенком, как у опытного ловеласа.

– Ты что, собственное имя забыл? Виктор ты, по фамилии Панов, – заботливо напомнила я, чуть скривившись. – Отчества не знаю, уж извини.

Он как-то озабоченно крякнул.

– Что, в самом деле не знаешь? Павлович я.

Меня осенило:

– Так наш главный местный бизнесмен тебе папочкой родимым приходится?

Это прозвучало у меня уж слишком обвинительно. Будто бизнесмен сродни вору в законе или пахану какому-нибудь.

Парень от моего агрессивного тона почувствовал себя неловко, засмущался и нехотя признал:

– Ну да. А ты что-то имеешь против?

– Ничего я против не имею. Мне-то что за дело? Будь ты хоть сыном индийского махараджи, я тут ни при чем. Сумку отдай!

Он завел руку с сумкой за спину.

– Имя скажешь, тогда отдам.

Вокруг нас проходили одноклассники, поглядывая на нас со скабрезными усмешками. Или мне так казалось от досады?

– Ни за что не поверю, что ты не узнал, как меня зовут! – прошипела я, раздосадованная излишним вниманием. – С чего бы ты такой неопытный?

Обвинение в неопытности его задело. Впрочем, именно этого я и добивалась.

– Естественно, я знаю твое имя! – возмущенно заявил он. – Но хочу услышать его от тебя.

Пренебрежительно передернув плечами, я пошла дальше, обойдя его, как столб. Он поплелся сзади. Я шла с царственно поднятой головой, как рабовладелица, а он плелся позади, как жалкий служка. Парни, тут же догадавшись о моей подставе, одобрительно мне ухмыльнулись, девчонки засмеялись откровенно.

Класс у нас был веселым и дружным, недаром мы вместе с первого класса. А вот Виктор воспринимался чужаком, особенно после его не слишком толерантных высказываний.

Догнавшая меня Инка, не простившая Виктору сравнения с суррогатом, нарочито громко спросила:

– Что, очередным прихвостнем обзавелась?

Пришлось ей вежливо указать:

– Как нетолерантно, подружка! Не прихвостнем, а сумконосцем. Завидуешь, да?

Весело тряхнув пушистой головой, Инка подтвердила:

– Ага! Мне сумки носят только на улице, а тебе уже в школе. Я по сравнению с тобой аутсайдер.

После этих слов нормальный парень бросил бы мне сумку и сделал вид, что со мной вовсе не знаком, но Виктор оказался упертым малым. Он спокойно сопроводил меня до кабинета физики, учтиво дождался, когда я устроюсь за партой, подал мне сумку и, с нарочитой покорностью склонив голову, громогласно заявил:

– Жду дальнейших распоряжений, моя повелительница!

– Жди, жди, – сквозь зубы проворчала я, – может, и дождешься!

Не знаю, что б на это он мне ответил, но прозвенел звонок, в класс забежал субтильный Иван Федорович, наш учитель физики, и в своем суматошном темпе начал урок.

После физики мы в несколько оглушенном состоянии выползли из класса и отправились в цокольный этаж на урок физкультуры. Вернее, два урока. Нам всегда сдваивали пары, чтоб меньше шмоток таскать в школу. Сдвоенные уроки физры два раза в неделю утомляли куда меньше, чем четыре по четыре.

На улице шел дождь, поэтому занятия проходили в спортзале. Он у нас современный, большой, заниматься в нем приятно. Вот только Ариадна Сергеевна тут же отсекла меня от общей массы.

– Так, Кондратова, спортсменка, комсомолка и просто красавица, отойди-ка в сторонку, на матах в одиночку попрыгай. А мы серьезными делами займемся. Парни прыгают через козла, девчонки делают кувырок на брусьях. Пошли!

Незнакомый с нашими физкультурными порядками Виктор удивленно посмотрел на меня, видимо, решив, что у меня какое-нибудь страшное заболевание типа порока сердца. А вся суть приказа физручки в том, что я кандидат в мастера по художественной гимнастике и мне кувырочки на брусьях что мертвому припарки.