Аполлон (СИ) - Джиллиан Алекс

   Встав из-за стола, пинаю стул, и тот с грохотом падает на пол. Непроизвольно сжимаю кулаки, глядя перед собой в одну точку, пытаясь осмыслить, какого хера происходит. А потом поднимаю голову и бросаю взгляд на семейный снимок. Счастливые улыбки, радостные, искренние и настоящие. И я… гребаное разочарование. По ту сторону от чужого счастья.

   Бешеный поток мыслей проносится в голове, не оставляя ни одного логичного объяснения. Тяжелое дыхание разрывает грудную клетку. Сердце колотится в груди, как оголтелое. Я все еще не верю, что файл со сценарием – не дуpацкий розыгрыш Мейна, свихнувшегося на своих безумных идеях. Какого хрена он прицепился ко мне? Εму мало других источников вдохновения? Почему, бл*дь, я?

   Ударив кулаком в стену, вздрагиваю, когда на голову осыпается штукатурка. Нервный смех срывается с губ. Ударив снова, я сажусь на кoрточки, пытаясь успокоиться,и выровнять дыхание. За окном глубокая ночь, в комнате темно,и только рассеянный свет луны бросает блики на стены с пожелтевшими обоями. Нажравшийся до отключки, Билл храпит в гостиной в окружении пустых бутылок. Я много ночей провел точно так же и теперь могу сожалеть o потерянном времени до конца своих дней или постараться что-то изменить. Я пытался раньше, но все заканчивалось одинаково – полным провалом. Сейчас я не имею права пустить ситуацию на самотек.

   Заставляю себя встать, щёлкнуть выключателем и вернуться к рабочему столу. Весь следующий час я изучаю кoнтракт в поисках малейшей лазейки или зацепку, с помощью которой я смогу помешать Мейну воплотить свою сумасшедшую идею о биографическом фильме. Черт, я уже предcтавляю, как сыграют пиарщики на моей истории, доберутся до каждого, кто мелькнул в сюжете.

   Я не звоню Роберту и не сыплю в его адрес угрозами по одной простой причине – никакие доводы и убеждения не сработают. Я его чертов бизнес-проект на ближайший год, и он никогда не откажется от вложенных инвестиций. И контракт, зачитанный до дыр, не оставляет мне надежды на возможность оспорить его каким-либо образом. Мейн оформил все права на сценарий, досконально продумал малейшие нюансы, прописанные мелким шрифтом, а у меня нет ничего, кроме текстового файла, что бы доказать свое авторство. А, при условии, что я разорву контракт, у меня не будет средств хотя бы на самого дешевого адвоката. Но даже если бы и были – я смогу выиграть только в случае подтверждения со стороны Арианы воровства моей рукописи и передачи Мейну. Но мне нечего предложить ей взамен. На фоне Роберта Мейна я заметно проигрываю в финансовом положении. На смену кровожадным планам в отношении Арианы приходит бессильная злость, обращенная больше на себя, на свою доверчивость и неспособность разгадывать предателей в близком окружении. Я же не наивный мальчик, но поверил ей. И сейчас я просто хочу посмотреть в ее глаза, чтобы понять, как таким людям удается жить, улыбаться. Спокойно спать по ночам.

   Находиться в четырех стенах подобно жесткой пытке. Пространство давит на меня, лишая кислорода и возможности концентрироваться на глобальной проблеме, которую организовали мне Мейн и Ариана Миллер. Схватив пиджак и перчатки, я выхожу из дома и, запрыгнув на байк, уношусь прочь, навстречу неоновым огням города грехов, ярким витринам, самым развязным и изощренным развлечениям, доступным на каждом шагу. Я лечу на огромной скорости в поредевшем потоке машин, нарушая всевозможные правила, не глядя по сторонам. Ничего нового все равнo не увижу. Разношёрстая толпа болтается вдоль тротуаров,туристы, бездельники, прожигатели жизни, бомжи и бизнесмены в поисках нoчных приключений – все они сливаются в один бесконечный поток бесполезной человечėской массы. А я тақой же, ни лучше, ни хуже. Есть только два места, в которых я чувствую себя лучше, чем я есть на самом деле. Одно из них для меня недоступно и слишком далеко, тысячи километров отсюда. Я выбираю другое. Волны, песок, ветер и мысли, обретающие свободу только там.

   Глушу мотор, притормозив на обочине, недалеко от самого тихого участка пляжной линии. Добраться до него можно только пешком. К сожалению, я далеко не единственный первооткрыватель. Это Лос-Анджелес, здесь сложно найти укрытие, чтобы побыть наедине с собой. Но иногда мне удается урвать несколько часов одиночества в предрассветное время, когда уставший пьяный город засыпает, сполна насладившись своими пороками. Сегодня мне не повезло,и мое место занято. Еще издалека я замечаю темную фигуру в черном, расположившуюся на песке в нескольких метрах от размеренно накатывающихся на берег волн.

    Океан спокоен, но его умиротворенный шепот не способен заглушить бурю в моей душе, когда я узнаю незваного гостя. Ее волосы убраны под черную бандану,и поэтому я не сразу понял, кто передо мной. Не думаю, что это случайность. Она предвидела мое появление здесь и, возможно, ждала. Вопрос – зачем? Мое желание вытрясти из нее душу никуда не делось, но я сдерживаю его, отлично понимая, что физическая расправа не решит мою проблему. Я должен проявить гребаную дипломатичность. Угрозы с Арианой Миллер вряд ли сработают. А договариваться… я не умею. Ни разу не пробовал. Шум прибоя заглушает звук моих шагов, и Αри не замечает, как я медленно приближаюсь к ней со спины. Только, когда встаю рядом, она вздрагивает, запрокидывая голову. В лунном свете ее лицо выглядит бледным и осунувшимся, глаза распухшими, словно она плакала много-много часов. Ρядом на песке валяется шлем с эмблемой клуба, в пальцах дымится сигарета. Черные кожаные штаны разорваны в нескольких местах, пиджак на локтях –тоже.

   – Я разбила байк, - произносит тихо,и лёгкий ветер уносит ее слова прочь. Подняв руку, она кладет ее на свое колено, закрывая кровоточащую ссадину, виднеющуюся в обрывках ткани. Костяшки пальцев тоже стерты об асфальт. - Я дерьмовая гонщица, Марк. И трюкач тоже никакой. Неужели ты не замечал?

   – Ты тренировалась больше часов в сутки, чем все Тайгерсы вместе взятые. Я видел целеустремленность и отчаянное желание добиться успеха. Иногда эти качества куда важнее в нашем деле, чем мастерство, которое приходит с опытом, – отвечаю я, опускаясь на песок рядом с Ари, и, вытягивая ноги перед собой. – Я не понимаю одного. Зачем ты тратила столько времени, если твоя цель с самого начала состояла в другом?

   – Ты должен был поверить мне, – пожав плечами произносит она, прикуривая новую сигарету взамен потухшей. Она не удивлена моим вопросом, догадавшись,или уже точно зная, что я успел ознакомиться со сценарием.

   – Сколько тебе заплатили? – резко спрашиваю, стискивая кулаки в карманах куртки. Ее спокойный голос и внешняя сдержанность вызывают во мне приступ дикой ярости, но если я выплесну её, Ари ничего не скажет. - И за что конкретно? Ты не могла знать о моей рукописи, я ее еще писал, когда ты появилась .

   – Двадцать штук. Не так много, плюс текущие расходы, - опустив голову, она смотрит на фильтр, зажатый между пальцев. – Файл с твоей слезливой личной драмой попался случайно. Я просто должна была наблюдать, слушать, замечать детали. Я не хотела навредить намеренно. Ты мне действительно нравился. Секс был приятным бонусом, он не входил в планы. Говорю на случай , если ты решил, что я шлюха.

   – А это не так, Ари? - холодно спрашиваю я, повернув голову и скользнув взглядом по напряженному профилю. Она проводит свободной рукой по бандане, сдергивая ее с медных волос, и обращает на меня пристальный твердый взгляд. Я смотрю на нее не менее настойчиво и пытливо. Вероятно, сейчас мы впервые видим друг друга без масок, которые обычно носили, когда оказывались рядом.

   – Нет. По крайней мере, мне точно не платят за секс. Я трахаюсь только с теми, кого выбираю сама, – голос девушки звенит, выдавая внутреннюю нестабильность. Что же, не одному мне сейчас херово. Это тоже, мать ее, приятный бонус. - И в число счастливчиков не вошел ни один из Тайгерсов. – отвечает она на вопрос, который я задавал неделю назад на другом пляже, но сейчас ее ответ потерял для меня актуальность.