Война Поппи (ЛП) - Ловелл Л. п.

— Тебе что, некуда пойти? — я скрещиваю руки на груди и гневно смотрю на нее. — Например, обратно в Ирландию?

Она пожимает плечами.

— Не-а. Это роскошь — быть наследницей «МакГро Виски». Никакой ответственности. Море денег. Необъяснимая способность раздражать тебя до усрачки… — она хохочет. — И, вообще, мне нравится Лондон. Думаю, можно купить здесь квартиру или еще что.

— Превосходно, — ворчу я.

— Хорошо, знаешь, что? Пошли делать маникюр. Я плачу.

— Я не хочу маникюр, — у меня уже не хватает нервов ее терпеть.

— Давай, тебе нужно выбраться из этой вонючей квартиры, пока споры плесени не ударили тебе в голову. Ногти, потом прогулка по парку или что-то в этом роде, ну, как? Обещаю — ни единого упоминания о том, как гениталии Брэндона касаются твоих.

***

Мужчина-азиат что-то кричит другому сотруднику, пока делает мне педикюр.

— Знаешь, он ведь наверняка говорит другому о том, какие ужасные у тебя пальцы? — смеясь, шепчет мне Хоуп. — Тебе должно быть стыдно за них, Поппи. Я надеюсь, ты не отпугнула Брэндона этими запрокинутыми вверх ногами. Представь, если бы Брэндону пришлось пялиться на отвратные остатки старого лака на твоих ногтях.

Я тут же закатываю глаза.

— Ты же обещала, что никаких разговоров о гениталиях.

— Обещала, — она показывает мне свежевыкрашенный ноготок. — Я обещала не говорить о том, как ваши гениталии соприкасаются. Я же говорила о том, как твои ноги касаются его плеч, пока он целиком в тебе, — в этот момент она начинает заливисто смеяться. — Прости, перебор?

Щурясь от отвращения, я киваю.

— Немного.

Азиат смеется и качает головой.

— Послушай, — продолжает Хоуп. — Я знаю, ты растеряна и все такое. И, может быть, это, — она поднимает руку, указывая на забитые людьми улицы Лондона, — может быть, это то, что тебе нужно. Новое начало. Новое место, — она делает вдох. — Но, Брэндон, он не тот старый-добрый Брэндон, которого ты знала, и, возможно, ты не можешь полностью это осознать. Как я уже сказала, Поппи, очевидно, что у него проблемы с тем, что он видел. Один Бог знает. Но я могу сказать тебе, что после того, с чем мне пришлось иметь дело с Силисом, это не та дорога, по которой тебе нужно идти прямо сейчас. Тебе нужно…

— Мне ничего не нужно делать. — Внутри меня словно щелкает выключатель. Тон становится резким. А пульс зашкаливает.

— Выслушай меня, — она строго смотрит на меня. — Вы оба сейчас в уязвимом состоянии, и я боюсь, что вы пойдете ко дну вместе. Я не прошу тебя бросать его. Просто… я покупаю квартиру… Мне больше нечего делать, поэтому поживи со мной. По крайней мере, так ты не будешь жить в крысиной норе с ковром, который можно было бы смело отнести к биологически опасным отходам класса А. Брэндон не понимает, с чем он имеет дело, и, поверь мне, скоро он окончательно свихнется. Тебе не нужно в это ввязываться, пока вы оба пытаетесь встать на ноги.

— Хоуп, я… — Я прекрасно знаю, что это катастрофа — жить в ожидании, пока с ним что-то не случится. Его настроение постоянно меняется. Мое тоже нестабильно. Между нами постоянно напряжение. Но Брэндон как наркотик. Я жажду его присутствия, этого кайфа, что если…

— Просто подумай об этом, ладно?

Я знаю, что она права, конечно, я знаю. Проблема в том, что я думаю о желании пойти с ним на дно.

— Я подумаю об этом.

— Ну, пока ты размышляешь об этом… я не знаю, над чем здесь думать, но все же. Почему не хочешь пожить со мной? Есть один доктор, которого я знаю, он работает в Хедли Корт, я трахнула его раз или два, что тоже неплохо. Во всяком случае, я уже говорила с ним, и он сказал, что может устроить тебя медсестрой в стационар, — она улыбается. — Пожалуйста.

Я знаю, что мне нужна работа. Мне необходимо привести свою жизнь к чему-то нормальному. И хотя Хоуп ходячая катастрофа, ей каким-то образом удается проделывать подобные трюки.

— Спасибо, — благодарю ее я.

Я вздрагиваю, когда мужчина, подстригающий мне ногти, случайно зацепил ножницами кусочек кожи. Он поднимает на меня глаза и извиняется.

Хоуп что-то листает в своем телефоне, на фоне играет какая-то чертовски ужасная поп-песня, а потом, по какой-то причине, я выхожу из себя.

— Он поцеловал меня. Или, ну, я поцеловала его. Я не знаю, мы поцеловались.

— Да, цифры, — Хоуп даже не поднимает взгляд. — И что потом случилось?

Пожимаю плечами.

— Ну, ты видела. Он ушел в спортзал.

— Возможно, тебе стоит подумать о том, что ты теряешь, Поппи. Ты уже потеряла Коннора.

Мне становится трудно дышать. Чувство вины поглощает меня целиком. И я начинаю задумываться о том, что я за человек. Вдова, у которой кружится голова от поцелуя с ее первой любовью. Моя первая любовь. Его лучший друг…

— Что происходит, когда все идет наперекосяк с Брэндоном? Ты трахаешь его. Вы оба начинаете барахтаться в странных, паразитических отношениях, основанных на оплакивании Коннора, а когда все полетит к черту, ты закончишь тем, что потеряешь и Брэндона тоже, — она вздыхает. — Знаешь, не все незнакомцы всегда были незнакомцами. Многие из них в какой-то момент значили друг для друга целый мир.

***

В баре почти никого нет, кроме Ларри, Киана и — делаю глубокий вдох — Брэндона. Конечно, он будет тут, ведь здесь в наличии любой алкоголь.

— Он выглядит таким задумчивым, посмотри на него, — шепчет Хоуп, пока мы идем к бару. — Он расстроен, что поцеловал тебя. Благослови его.

— Не могла бы ты заткнуться? — отмахиваюсь я.

— Ладно, — она поднимает руку вверх и пожимает плечами. — Хорошо.

— Ах, смотрите, что за кошачий наркотик, — хихикает Ларри из-за барной стойки и указывает на нас. Киан и Брэндон поворачиваются, сидя на табуретках. Киан усмехается. Ну, а Брэндон оборачивается, хватает свой напиток и выпивает его залпом.

— Задумчивый…. - шепчет Хоуп мне на ухо. В этот раз я отталкиваю ее, и она едва не падает на своих каблуках. — Боже, Поппи, — стонет она, хватаясь за один из грязных столиков паба.

— А что это за хорошенькая штучка, которую ты привела с собой, Поппи? — спрашивает Ларри, перегнувшись через барную стойку.

— Я Хоуп, — представляется она прежде, чем я успеваю ответить. — Ее лучшая подруга.

Брэндон фыркает в свой стакан, а потом ставит его обратно.

— Вау, еще только полдень, а ты уже в деле, — саркастично замечаю я.

— Уже десять, Поппи. Не будем притворяться, что большая часть Дублина еще не напилась, — Хоуп подходит к Брэндону сзади и бьет его по спине. — Хороший мальчик, Брэндон.

Он игнорирует ее, я же закатываю глаза.

— А она мне нравится, — усмехается Ларри.

О, Боже, сейчас мне только не хватало, чтобы Хоуп стала их личным героем.

Она неторопливо подходит к тому месту, где сидит Киан. Он, конечно же, скользит взглядом по ее телу, когда она запрыгивает на табурет рядом с ним.

— Я согласен с этим, — произносит он, уставившись на ее грудь. Хоуп улыбается ему.

— Если ты так против дневного пьянства, — наконец, подает голос Брэндон, — что тогда ты здесь делаешь? — он все еще смотрит прямо за барную стойку.

— Хоуп хотела пойти посмотреть квартиры… но почему-то сначала мы пришли сюда.

— Господи, она, черт возьми, останется? — он делает еще один глоток.

— Ну, — Хоуп прищуривается на Брэндона, ее глаза горят. — Я не оставлю ее с тобой. Ради всего святого, твоя квартира ужасна.

С этим комментарием Брэндон поворачивается и смотрит на меня. Я подхожу к нему сзади, провожу пальцами по его плечам. Он напрягается под моим прикосновением, и я отдергиваю руку. Я даже не знаю, как вести себя с ним сейчас.

— Могу я поговорить с тобой минутку? — спрашиваю я. — Только одну.

Он вздыхает и поднимается на ноги. Мы идем за угол бара, оказавшись вне поля зрения других. Он поворачивается, складывает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз. Брэндон заполняет собой пространство всей комнаты, заставляя меня почувствовать себя несравненно маленькой.