(Не)Мой (Не)Моя (СИ) - Лейк Оливия

— Вы дома отмечаете? — поинтересовался, заканчивая с салатом.

— Да. По-домашнему. А ты как всегда?

У Нагорных была традиция: весь клан собирался сначала у деда, Владислава Павловича, потом у Святослава, когда тот стал главой семьи. Выйдя замуж за Мирослава, я стала частью их семьи, поэтому домашний праздник стал не для меня. Сейчас все иначе, и мне это нравилось.

— Не в этот раз. Святу сейчас не до этого, — туманно ответил. — Николь захотела на море… — предусмотрительно не упоминал при мне имя своей бывшей. — Я хотел бы взять Ромку с нами.

— Я писала тебе, что вывозить его не дам, — это мое решение. Я не хочу рисковать ни его здоровьем, ни его возвращением ко мне. Я доверяла Мирославу, как отцу, но его бывшая… Нет, нет и нет! — Тем более, мы тоже решили отдохнуть, завтра в ночь самолет… — дернула плечом. — Думаю, тебе пора. С наступающим.

Мирослав поднялся, поблагодарил за оливье, но уходить не спешил и коробку не брал.

— Мир, — я бросила на нее взгляд, — а свою первую жену ты тоже так баловал по праздникам?

Он нахмурился и недовольно щелкнул языком.

— Ян, ну зачем все это сейчас поднимать?

— Просто интересно, кого мой тогда еще муж задаривал дорогими подарками.

— Да, я поздравлял Лику с праздниками не только дешевыми конфетами, а еще платил ей хорошие алименты и закрывал некоторые финансовые потребности.

Если бы мы были среднестатистической семьей, я сказала бы, что он брал эти деньги из семейного бюджета, но мы никогда не были обычными, а Мирослав мог себе позволить шиковать, и я никогда об этом не узнала бы.

— И как видишь, — продолжал, — я не требую от тебя, как и не требовал от нее, за сумочку и браслетик раздвигать ноги, — закончил жестко.

Я вспыхнула и отвернулась. Как-то очень обидно стало. Да, о таких вещах лучше не знать, даже в отношении бывшего. Хотя, конечно, лучше, чтобы мужчины так не делали, это больно.

— Яна, давай в Новый год войдем без ссор. Никогда не любил ругаться с тобой.

— Давай, — обошла его, — но подарки забери. Я правда считаю, что это лишнее.

— Тебя обидело бы это, если бы ты узнала до? — кажется, ему действительно интересно. И… Мирослав реально не понимал, насколько это неприятно женщине. Он вроде бы ничего такого не имел в виду, даря подарок даже мне, но… Любая хочет быть единственной: в этом мы с его первой женой совпадали.

— Очень, — ответила честно. — Алименты — святая обязанность родителя, остальное… — тряхнула волосами, чтобы не выдать, что мне и сейчас обидно это узнавать. — Подари ей, и не будет обид.

Я принялась за праздничные закуски, а Мирослав ушел. Чуть обернувшись, заметила коробку — конечно, не забрал. Это просто не по чину Нагорному Мирославу Константиновичу! Но и я не могла оставить себе сумку и браслет: тогда грош цена моим словам. Принимать подарки от чужого мужчины — это недопустимо, для меня точно!

Я снова достала сумку и убрала буквы. Можно подарить это матери Мирослава: и ей приятно, и сын узнает. Думаю, это даст ему однозначный знак: я — не его Лика и пищать от внимания чужого мужа не буду.

Мы хорошо, по-семейному отпраздновали, а первого числа поехали поздравлять Агату Владиславовну. Естественно, сначала уточнили, свободна ли она и не ждет ли гостей. Мы категорически не ездили к свекрови, если там вторая семья ее сына. Хотя я даже не знала, как часто у нее бывали Мир с Ликой. Сама тоже не оставалась у Агаты Владиславовны: Рому привезла, потом забрала, все. Иногда там была Николь. Дети часто контактировали благодаря отцу и вроде бы ладили. Сын не жаловался на сестру. Ну и отлично. Пусть дружат, родные все-таки.

— С Новым годом, — вручила презент свекрови, правда, коробку поменяла. Слишком она была… От мужчины женщине. Мирослав любил сочетание в белье жемчужно-розового и мерцающего черного. — Мы ненадолго, у нас самолет вечером, нужно собраться.

Агата Владиславовна распаковала подарок и была удивлена стоимости и выбору. Не потому, что мы дарили ей что-то дешевое, просто это немного не ее стиль.

— Оригинально, — надела браслет.

— Вам очень идет, — улыбнулась я. — А сумка под ваш тюрбан. Помните тот, зелененький?

— Рома, перестань собакам хвосты крутить и поцелуй бабушку, — закатила глаза на проделки внука. Пудели терпели с королевской невозмутимостью, не зря носили имена Луи и Анри.

— С Новым годом, бабушка, — Рома поцеловал ее в напудренную щеку.

— Под елочкой подарки: в голубой обертке тебе, а в розовой — Николь. Когда решат бабку навестить, распакует, — махнула рукой.

Пока Рома с визгом и двумя кудрявыми друзьями разбирался с елкой, мы пили чай, от шампанского я отказалась: не за рулем, но перелет подшофе не мое: я вялая становилась, а со мной ребенок.

— В отпуск, значит, летите? — перевела взгляд на меня, и что-то было в нем… Агата Владиславовна могла полететь куда угодно, а в спутники выписать себе хоть Тимоти, хоть Лепса, хоть Прохора Шаляпина, но иногда очень четко ощущалось, что за всем этим финансовым благополучием не было настоящего счастья, а только одиночество. Но я не могла помочь: у меня не было ресурса заботиться обо всех, особенно сейчас, а сына Агата Владиславовна сама упустила. Нет, это не про плохое воспитание, неблагодарность и отчуждение, просто удушливым контролем она привила Миру привычку держать дистанцию, чтобы снова не оказаться в ситуации «это мой сын, а вы, жены, идите лесом».

— Да, нужно сменить обстановку.

Я пригласила с собой маму и сестру с семьей. Если можешь позволить себе такой подарок, то почему бы и нет?! Сыну веселей, и мне можно будет больше времени провести с самой собой и со своими мыслями. Привести в порядок ментальное здоровье и вернуться не бывшей женой Нагорного, а свободной женщиной.

— А что в личной жизни? Отчима моему внуку не ищешь?

— Пока нет, — мило улыбнулась. Свекровь, надеюсь, не думала, что я буду одна до скончания веков?

— Ты подожди, Мирослав еще одумается. Слабость у него к своим бывшим, — иронично произнесла.

— Только у меня нет слабости к своим, тут мы с ним не совпадаем, — и на Рому посмотрела: — Сынок, пора ехать.

Отпуск прошел хорошо. Не зря я выбрала Азию. Бали, тропики, зелень и умиротворение. Мои купались в океане, а я ударилась в релакс, медитацию и массаж. На работу вышла непрошибаемой. Так я думала до того дня…

Шел пятый урок, я поднялась на этаж средней школы, хотела переговорить с учителем географии: у него большая нагрузка, нужно обсудить второго педагога для разгрузки.

Проходила мимо туалета для девочек и услышала смех и голоса. Вообще-то урок шел… Открыла дверь, и в нос сразу ударил фруктово-дымный аромат.

— Николь! Илона! — падчерица и сводная сестра курили вейп и снимали ролик на телефон. Я обвела их строгим взглядом. — На выход, будем разбираться с вашими родителями.

— Яна… — Илона испугалась, — Николаевна, — добавила все же, — пожалуйста, не надо.

У Николь в панике бегали глаза. Тогда я промолчала, поймав ее с вейпом: никто, всего лишь мачеха, но сейчас я директор школы, в которой они нарушали порядок и дисциплину. Есть еще вопрос здоровья, но это уже родителей волновать должно. Ох и получит Илона от матери! Да-да, Марина ее уроет, это наш отец — мякушка.

— Ты ничего не сделаешь! — нервно, но с бравадой заявила Ники. — Иначе я всем скажу, что ты меня ударила!

Что?! Какой бред!

— А Илона подтвердит! — и на подругу посмотрела. Та отвела глаза виновато и… кивнула, подтверждая ложь подруги. — Тебя уволят.

Я смотрела на девочку, которую знала с детства, и не верила, что она не просто способна воплотить угрозу, но в принципе допускала в мыслях подобную подлость.

— На выход. Обе! — жестко велела. Я против рукоприкладства, но… Кому-то реально не хватало ремня.

Девочки вышли, я следом, затем начался цирк. Николь завыла белугой на весь этаж. Родителей действительно вызвали, но судить собирались именно меня…

Глава 13