- Если ты не сядешь, я поеду один, - уворачивается и открывает мне пассажирскую дверь.
Ладно, лучше со мной.
Сажусь в прохладное, удобное, кожаное сидение. Вдыхаю аромат дорогого пластика и туалетной воды Влада.
И сердечная мышца начинает работать быстрее. А ладошки потеют.
Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться, и осматриваюсь, пока Влад обходит машину. Тут все черное, стильное, и никаких посторонних признаков женщин или детей.
Наконец Амосов опускается на водительское сидение и заводит машину.
Нажимает газ с такой силой, что меня вжимает в кресло, и выруливает с парковки.
- Влад… Зачем мы едем в больницу? Коле нельзя все вот так рассказывать. Тем более сейчас.
- Я хочу скорее сдать то, что надо и помочь ему, - бросает на меня быстрый взгляд и снова на дорогу.
Амм… Я думала, хочет вывалить всю правду на Колю.
А может, и хочет.
Я открываю рот, чтобы спросить, но меня перебивает входящий звонок на его мобильный, а на приборной панели высвечивается “Ира”.
Мне все-равно вообще, но какая-то часть из прошлого просыпается и топает ногами. Ира… - Да, Ир, - Влад принимает вызов по громкой связи.
Мог бы и сбросить вызов, зачем мне демонстрировать свои отношения. Или такое доверие, что я могу услышать все.
- Владислав Артемович, - тараторит девушка, - Прокопов напомнил, что у вас совещание в два.
Владислав Артемович… Что ты… Я привыкла, что он просто Влад, раньше Владик, но никак не Владислав, ещё и Артемович.
Закатываю глаза и усмехаюсь.
- Ир, меня сегодня не будет. Прокопову сейчас сам позвоню.
- А… что делать с совещанием.
- На завтра все перенеси.
- И вам принесли на подпись два техзадания.
- Завтра все, Ир.
Похоже на секретаршу. Никаких любезностей, все по делу.
- Так их надо гендиректору передать к восьми утра.
Влад шумно выдыхает.
- Я вечером заеду, заберу их домой, к утру все проверю.
- Хорошо, я могу задержаться… вас подождать?
- Не надо, Ир, не знаю, когда буду.
- Я до шести буду, мне надо ещё график отпусков доделать, - как бы между прочим ему сообщает.
Я кошусь на его пальцы, что крепко обнимают руль. И чуть выше. Широкая грудь, сосредоточенный взгляд. Если бы я не знала его раньше так хорошо, сейчас бы ни за что не узнала. Да, черты лица остались, но сам такой строгий и серьёзный.
Усмехаюсь про себя.
Плохо хорошо знать человека, сравнивать начинаешь, оценивать. Лишний раз давать повод мозгу покопаться в прошлом, которое хочется забыть.
- Влад, я по поводу Коли хотела поговорить… - решаюсь заговорить, когда он отключается. Времени до больницы немного, а вопрос очень сложный.
- Что?
- Ты хочешь ему все рассказать?
Он поворачивается ко мне и собирается уже сказать, судя по взгляду, уверенное да, но что-то во мне останавливает.
- Хочу. Я понимаю, что у тебя муж, и что Коля считает и называет его отцом, но я тоже Коле не посторонний человек.
- Врач пока просил не говорить ему такие новости, которые могут его шокировать, которые… ну, очень личные, поэтому я тебя очень прошу, не делай этого. Коля работает с психотерапевтом, у него пока регресс в лечении. А такие новости это только лишний стресс и вероятность приступа.
- Почему улучшений нет?
Я растираю лицо руками.
Рассказать про почему, всплывет, все остальное.
- Кать? Он же в больнице, какой там стресс? Или из-за чего-то ещё?
Горло начинает скручивать от одной только мысли, что надо рассказывать все Владу. А я не хочу. Так не хочу.
- Рассказывай.
Я отрицательно машу головой.
- Ты просишь не говорить ему ничего, я всего лишь хочу лучше понимать, что вообще происходит? Чтобы лишнего не спросить или не сказать.
Он прав.
- Помнишь, как получилось в поезде.
- Коле теперь сняться сны, от которых у него начались ночные приступы. И с ними работать сложнее.
- Сны? Какие сны? Кошмары?
Как это ему попроще сказать?
- Кать?
- Он за меня переживает.
- А что с тобой не так?
- Он боится, что со мной что-то случится.
Влад поворачивается ко мне и вопросительно смотрит.
- Что Алексей сделает мне больно.
У Влада даже нога дергается, притормаживая и сбавляя скорость.
- В смысле, тебе больно сделает? Он что, тебе больно делал?
- Нет, но…
- Бил? - Я машу головой, - если ребёнок этого боится…
- Влад, никто меня не бил, давай не будем об этом, хорошо?
Влад сбавляет скорость и паркуется прям на дороге, подпирая машины, которые уже стоят возле тротуара.
- Нет, будем. Он тебя бил? - разворачивается ко мне.
Вот черт. Ну зачем сейчас? Зачем с Владом?
- Нет, но мог вспылить.
- Это как?
- Мог крикнуть, мог что-то разбить.
- И у Коли от этого кошмары? Ты что-то не договариваешь.
- Влад, я не хочу об этом говорить с тобой.
- Кать, если он ребёнка довел до невроза, на него надо заявление написать. И я хочу, чтобы ты мне рассказала. Потому что ты и Коля, - поднимает руку и тычет в меня указательным пальцем, - вы мне не чужие люди, и я хочу вам помочь.
Нам сигналят сзади, потому что перегородили одну улицу.
- Поехали, а то оштрафуют. Тут уже недалеко.
Влад снова заводит машину и отъезжает. Не обращает внимания на тех, кто там ему сигналит и машет в окно.
- Я пока ничего говорить при нем не буду, сдам анализы и что там ещё надо, но потом ты мне все расскажешь. В спокойной обстановке, а не за рулем.
- Влад, давай без этого. Я же тебя не прошу рассказывать, как ты живешь, с кем, не даю этому оценок и советов. Где твоя помощь мне нужна, я там попросила, с остальным я справлюсь сама и родители помогут.
Просто рассказывать незнакомому человеку, постороннему, врачу, психологу, кто ничего не знает и не будет судить или причитать. А со знакомым сложнее, особенно если это и его касается. Оценивать будет, может, осуждать или вообще с кем-то обсуждать. А если ещё в прошлом к этому человеку были чувства, то страшно, чтобы этот интимный разговор по душам не начал ничего возрождать, потому что вникая в пробемы другого и выслушивая его хочешь - не хочешь, а становишься ближе.
- Понятно теперь все.
- Что все? - шепчу и оборачиваюсь к Владу.
- Да разговор ваш в поезде по телефону, реакция Коли, его болезнь и переживания. Я его к своему сыну больше не подпущу. - Выдыхает и сворачивает на светофоре. - И к тебе, кстати, тоже. Добраться до него мне на раз-два. И наш разговор не окончен.
Паркуемся на стоянке возле больницы.
Глава 30
Влад
У меня есть сын.
У меня. Есть. Сын.
О котором я узнал спустя девять лет.
Как вообще можно было столько лет молчать?! Я бы не смог.
Мама хотела внуков. Вот тебе, пожалуйста. Внук ровесник твоего сына. Это получается они с Женей практически в одно время беременны были.
Понятно тогда, почему я не в курсе.
Я тогда как раз закончил универ и по распределению уехал за Урал. Катю забыть хотел и то, что сам сделал, не думая о последствиях.
Если бы всего этого не произошло тогда, все вообще было бы по-другому.
Но как по-другому, не известно.
Выхожу из машины и вдыхаю прохладный воздух. Хочу немного остыть хоть так. Иначе закиплю. Иду за Катей в больницу.
Что за день…
Я стал отцом. И не надо ждать девять месяцев. Гадать кто родится: сын или дочь? Потом переживать роды.
Это не просто, уже знаю по отцу. Который извелся весь, пока Женя рожала. И его самого чуть инфаркт не хватил.
И вот, мой сын уже взрослый. Ходит, говорит, но… Но отцом считает другого. Обо мне и не догадывается даже.
А я бы лучше все эти потрясения пережил, а не то, что мне взрослому парню уже придётся рассказывать, что я его отец настоящий.
А захочет ли он этого? Нужен ли ему другой? Нужен ли вообще после этого урода? Тяжело тут нащупать правильный ответ.
