Эверест. На грани жизни (СИ) - Васина Екатерина

А затем, спустя несколько дней, мы выехали на ровную дорогу. С каменистыми возвышенностями по бокам, без деревьев, суровую и чуть нелюдимую. И я, сидевшая в передней части автобуса, вдруг невольно подалась вперед, вцепилась руками в рюкзак.

Эверест находился где-то впереди, во всей красе. С ослепительно белой вершиной, величавый и невероятно спокойный. Казалось, весь мир сейчас лежит у его подножия.

— Правда, это зрелище покоряет? — горячий шепот над самым ухом раздался так внезапно, что я ойкнула. Алекс, сидевший позади, как-то заметил мой восторг. И придвинулся так близко, что я ощутила запах дезодоранта и его собственный, такой, от которого внутри все на миг замерло.

— Я хочу туда. — ответила так же тихо. — Я взойду туда!

Базовый лагерь расположился на высоте пять тысяч двести метров. Здесь уже чувствовалось по другому, дышалось тяжелее и у некоторых началась "мнительность альпиниста". Это когда прислушиваешься к своему организму и боишься уловить неполадки. Что-то, что может помешать восхождению. А помешать может любая мелочь, даже легкая простуда. Здесь она запросто разовьется в воспаление легких.

— Ты как? — не выдержала я, подходя к Андрею.

— Нормально. Немного голову ведет.

Мужчина выглядел бледновато и дышал быстро, тяжело. Я заметила капли пота на лбу, но, поколебавшись, решила, что это от жары и подъема. Все равно сейчас Марк отправит всех на осмотр к местному врачу, пусть он и делает выводы. У меня медицинского образования нет.

Здесь заканчивалась дорога, по которой мы, собственно говоря, и добирались.

— Камни, — пробормотала я себе под нос, — одни лишь камни.

Да, этот пейзаж теперь будет сопровождать нас все время до восхождения. Лишь один раз мы должны будем спуститься до лесной полосы, отдохнуть три дня перед основным броском к вершине.

На этой высоте все равно пока лично я чувствовала себя некомфортно. С утра ничего не ела, и аппетита не было. Только в автобусе заставила себя выпить горячего чая. Одышка ощущалась, пусть и не сильная, тупо ныло в висках. Я знала, что ощущения пройдут. И терпела.

— Так, — послышался голос Марка, — Прошу всех за мной, в нашу часть лагеря.

Я зашагала вместе с остальными следом за руководителем экспедиции. Краем глаза поймала желтый всплеск куртки Алекса, меня так и повело в ту сторону. Но упырь был занят разговором с Иоши. Хмурил густые брови и что-то объяснял японке, то и дело делая взмахи в сторону Эвереста. До меня донеслись обрывки фраз "…южная часть", "не сравнивай…" и "здесь ледник ничуть не легче".

Мысленно послав подзатыльник Алексу, хотя это было и по-детски, я уделила внимание лагерю.

— Как тебе? — догнал меня Виктор — второй наш гид. С ним мы общались ровно и вежливо. Я как-то сразу поняла, что он пониже уровнем мастерства, чем Алекс, но гораздо более легкий в общении. Анекдот рассказать, подбодрить — это все запросто. Тогда как Алекс общался несколько суховато и в основном по делу. Ну это если не со мной.

— Ветрено. — сообщила я.

На каменистой равнине и правда гулял порывистый и довольно холодный ветер, который то и дело пытался содрать с меня бандану. В стороне виднелся монастырь Ронгбук с его белыми стенами, многочисленными флажками и, конечно, молитвенными ступами. Кстати, их я увидела и в самом лагере.

— А, — заметил мой взгляд Виктор. — Марк уже с нашим главным шерпой поговорил. Завтра будем просить благословения у горы. Так принято.

Я пожала плечами: надо так надо. Шерпы серьезно подходили ко всему, что связано с поверьями про Эверест. Для них он был населен духами и божествами, у которых необходимо испросить милости и благословения для восхождения. Я к подобным вещам относилась понимающе: если подобные поверья хоть немного делают восхождение безопаснее, то это лишь нам в плюс.

— Где наша часть лагеря? — спросила у Виктора.

Мне очень хотелось просто лечь и полежать. Организм еще не привык к высоте. И его изрядно штормило. Я лишь надеялась, что вскоре он более-менее адаптируется.

— Вон, чуть правее. — махнул Виктор рукой. — Найди Анга, он уже там.

— Что у вас? — подошел Алекс, смерил меня взглядом, особенно задержавшись на лице. — Джулия, ты сегодня ела?

— Чай едой считается? — мирно спросила я.

— Жри больше. — отрезал Алекс, не обращая внимания на круглые глаза Виктора. — Свалишься и хрен тебе, а не вершина. Прямо сейчас иди и ешь. Найди Анга, пусть скажет, кто из шерп отвечает за готовку. Вперед!

— Почему только я?!

— Остальные — люди умные и заставляют себя есть, даже если от еды воротит. Не хочешь рис — ешь энергобатончики, сухофрукты, да что угодно! Еще вопросы?

— Тебя в какой школе для садистов учили? — спросила я все еще смиренным тоном и поспешила отступить на поиски Анга, так как взгляд у Алекса сделался многообещающим. Он явно хотел применить приписываемые ему садистсткие умения на мне.

Анга я нашла возле главной палатки, в которой находилась столовая. Рядом расположились администрация, объединенная с комнатой отдыха, а также медицинский корпус. А вокруг расположились наши палатки, в основном ярко-оранжевого цвета, но встречались и желтые.

Я поспешила к Ангу, огибая крупные светлые валуны и стараясь не скользить на камнях. Ветер, казалось, задул еще пронзительнее, стараясь забраться под куртку и флиску. Он приносил обрывки разговор со всех сторон и на разных языках. Разноцветные куртки альпинистов мелькали тут и там и не только куртки. Кто-то уже акклиматизировался настолько, что решил стать холодоустойчивым. И разделся по пояс, пытаясь загорать. А я то дура лицо солнцезащитным кремом намазала! Солнце на такой высоте жесткое, злое, запросто может устроить нехилый такой солнечный ожог.

— Анг! — окликнула я шерпу — Меня отшлепали и велели отправиться поесть. Но аппетита у меня нет от слова совсем.

— Это Алексей потребовал?

Анг разглядывал меня прицельно, но дружелюбно.

— Ты отлично выучил наших гидов. — отозвалась я. — Именно он. Так что с едой?

— Если аппетит плохой, то советую начать с лепешки с сухофруктами. Легкая еда, но сытная. Идем.

Оказалось, едой занимаются двое шерп. Меня и отдали им в руки, велев накормить как следует. Я же сидела за столом, в теплой просторной палатке и старалась разбудить в себе желание поесть. Эх, а ведь на отсутствие аппетита прежде не жаловалась.

— Ну что?

В столовую вошел Алекс в расстегнутой куртке и со взъерошенными ветром волосами. Обвел взглядом столы, плиты, остановился на мне. А я что, я сидела перед кучей еды и жевала лепешку, запивая ее чаем с молоком.

— Вот и правильно. — одобрил упырь. — Я смотрю ты становишься послушной девочкой, когда разговор заходит о восхождении.

— Скорее. я понимаю, что для этого надо делать.

— Ты ешь, ешь, — подбодрил меня Алекс.

Он оперся о стол, а мне сразу стало как-то слишком жарко, хотя я куртку сняла и сидела лишь во флиске, под которой было термобелье. Рядом с Алексом все точно шумело, горело, грохотало и так далее. Мой мозг, к примеру, начинал посылать странные мысли. Совершенные неподходившие для восхождения.

— А другие тоже должны быть накормлены насильно?

— Я уже сказал, что другие и так на аппетит не жалуются.

— Это просто акклиматизация! — я куснула лепешку и продолжила. — Што-то ты ошишел.

— Говорить с набитым ртом нехорошо. Ты вроде не первый раз в горах, знаешь, что без еды никуда. Даже при нормальном аппетите при восхождении теряешь в массе. А у тебя она и так к отрицательной стремится.

Я проглотила кусок и прищурилась. Он намекает, что я худая? Комплексов насчет внешности у меня никогда не водилось. Как говорится, горжусь тем, что есть.

— Типа попытка уязвить меня и сподвигнуть лопать больше?

— Типа попытка вразумить тебя. После Эвереста мне еще тебя на свидание вести.

Вот тут я не выдержала и фыркнула от неожиданности. Чаем. На стол.