Пошел вон, Чернов! (СИ) - Шагаева Наталья

Раздеваюсь в прихожей.

— Руки помой. Два раза! — указывает мне на ванную.

Оставляю пакет на тумбе, молча иду мыть руки. Когда выхожу, Лариса уже стоит в прихожей и рассматривает содержимое моего пакета.

— Там всё, что ты писала. И игрушки от меня, — поясняю я.

Лариса демонстративно вытаскивает пластмассовый яркий грузовик и, сжимая губы, демонстрирует его мне.

— Что не так? — выгибаю бровь. — Я узнавал, пластик безопасный.

— Руслан, — тоже шипит на меня, как мать. — Игрушка «Три плюс». Это значит три года, а не три месяца!

— Ну извини. Оставь на будущее.

Ну, мать вашу. Я стараюсь!

Ладно, сам виноват.

— И смесь не та, — фыркает Лариса, тряся перед моим лицом банкой.

— В смысле не та? Я купил строго по твоему списку.

— Нет, я просила «комфорт». А это противоаллергенная.

Бля… Стискиваю челюсть.

— Давай! — повышаю голос, по факту просто перестаю говорить шёпотом. — Я буду…

— Что вы орёте! — выглядывает из кухни мать Ларисы. — Ребёнок и так плохо спит. Зайдите в кухню.

Лариса с психом берет пакет, иду за ней.

По дороге выдыхаю. Никто, блядь, не сказал, что это будет легко. Главное – не усугублять. Нам надо найти комфортный сценарий нашего общения. Ребёнок совсем маленький, и я пока не могу забирать его, избегая встреч с этими женщинами.

— Чай? — предлагает мне мать Ларисы.

— Нет, спасибо.

Сажусь на кухонный диван, наблюдая, как Лариса разбирает пакет. Слава богу, претензий больше нет. Или есть, судя по тому, как она рассматривает подгузники. Но молчит.

И ведь нормальная баба, симпатичная. Да, сейчас после родов набрала лишнего веса и немного уставшая. Я всё понимаю. Но она вызывает у меня отторжение. Ничего не могу с этим поделать. И дело не во внешности. Она – моё пожизненное напоминание об ошибке.

Мать не спешит покидать кухню. Намывает посуду, косо на меня посматривая. Я и её могу понять. Она должна быть на стороне дочери. Но…

— Лариса, давай я тогда просто буду больше перечислять денег? И ты купишь то, что действительно нужно, — предлагаю я.

— Ну да, мне же делать больше нечего, как по магазинам ходить, пока ты живёшь вольной жизнью.

Каждая наша встреча проходит по одному и тому же сценарию. Сплошные упреки и обвинения в мою сторону. Я привык. Нет, меня, конечно, внутренне взрывает, и я могу сейчас нарычать. Но стараюсь держать себя в руках. Иначе мы не договоримся никогда. А я не хочу, чтобы мой сын, когда подрастёт, видел вечно ругающихся родителей. Мне ему ещё объяснять, почему мы не вместе.

— Есть доставка.

— Ну да, — вмешивается мать Ларисы. — Еще неизвестно, что привезут и какими руками там будут трогать детские вещи, — вставляет свои пять копеек. Женщина заканчивает мыть посуду и начинает натирать тряпкой и так чистый стол. Сжимаю челюсти.

— В общем, я пришел к ребёнку, — поднимаюсь с места.

— Я его только уложила! — преграждает мне дорогу Лариса. — Пусть хоть полчаса поспит. Он же с рук не слезает. Ни днем ни ночью!

Сажусь назад.

— Сил моих больше нет. Мама тоже не может постоянно помогать. У неё работа.

— Я предлагал оплатить квалифицированную няню.

— Замечательно! — снова вмешивается Тамара… Батьковна.

Ну не помню я ее отчества и в принципе не старался запоминать.

— Отца нет. Мать заменим на няню. Что вырастет из ребенка? — нервно кидает тряпку в раковину.

— Отец есть! Оставьте нас, пожалуйста, наедине! — не выдерживаю я, понижая тон.

— А ты меня из моей квартиры не гони! — зло шипит женщина.

— Мама, — неожиданно тихо и даже умоляюще произносит Лариса. — Выйди, пожалуйста, мы поговорим.

Женщина недовольно цокает, но выходит.

Аллилуйя!

Не дай бог такую тещу.

— Я мало даю ребёнку? Надо больше? — уже спокойно спрашиваю у Ларисы, которая садится за стол.

— Да, надо больше. Няню я сама найду. Хочу через месяц выйти на работу. Иначе свихнусь от этого дня сурка, — выдыхает она. — И не надо на меня так смотреть. Я не железная, мне трудно одной, — всхлипывает.

— Чем помочь, говори прямо? Финансы – не вопрос.

— Да что ты деньгами хочешь всё прикрыть. Ребёнку нужен отец! Ты гуляешь неделями.

Сука! Потираю лицо. Но выслушиваю.

— То ты сомневаешься, что ребенок твой, то пропадаешь. Классно тебе живётся? Да? А я тоже молодая.

— А как ты хотела? Как? Мы никто! Я тебя не насиловал, не принуждал. Ты решила оставить ребенка, я это принял. Всё. Всё, Лариса! Мое участие будет. Постараюсь по возможности навещать Влада чаще. Подрастет – буду забирать. Но на этом всё!

Замираем, слыша в радионяне плач сына.

Сам встаю и иду в спальню без приглашений. Лариса семенит за мной.

Вдох-выдох, вхожу.

Владик в кровати. Всё такое беленькое, чистенькое. В комнате сладко пахнет ребёнком, молоком и теплом. Не могу обвинить Ларису в том, что она плохая мать. Это я, мягко говоря, ху*вый отец. Стараюсь быть лучше. Но то, чего хочет Лариса, а именно – чтобы мы были вместе, не могу. Этого никогда не будет. Я насмерть влюблён в другую женщину, и из меня ее не вытащить никак. Я просто пытаюсь разгрести свой косяк и стать терпимым для всех.

— Привет, — сглатываю ком в горле, пытаясь улыбнуться сыну. Затихает, рассматривая меня. Опираясь рукой на кроватку, рассматриваю ребенка в ответ. Ищу сходства. На Ларку похож. Глазами, носом. На меня… хрен его знает. Мой партнёр и друг Богдан, у которого дочь, говорит, что дети в этом возрасте еще несколько раз поменяются. — Я возьму его? — оборачиваюсь к Ларисе.

— Я сама дам, — отстраняет меня.

Сама так сама.

Она поднимает ребенка на руки и протягивает мне.

— Аккуратно, вот здесь держи, — правильно укладывает мои руки.

Прижимаю сына к себе.

Сердце глухо колотится. Всё внутри сжимается. Это мой сын. Да, от нелюбимой женщины, но мой, доказано. Щелкаю языком, усмехаясь ему, и Влад улыбается.

— А может, соберешь его? Мы погуляем во дворе в коляске. Ты отдохнёшь, — предлагаю я.

— С ума сошёл? Не оставлю я тебя одного с ним. Хочешь гулять – идем вместе, — настаивает она.

Вместе так вместе. Меня неделю не было, я должен провести время с сыном, чтобы он знал, кто его отец.

Глава 19

Глава 19

Ярослава

— Монро, я подъезжаю, — сообщаю подруге по телефону. — Катюша спит? Шуметь или как? Я подарки привезла.

— Да шуми. Не спит хулиганка. Мы уже большие и почти самостоятельные, — усмехается она.

Сбрасываю звонок. Водитель Когана тормозит у ворот дома моей подруги.

Константин любезно мне предоставил не только свой дом, но и своего водителя с машиной. Удобно. Доставят в любую точку города по щелчку пальцев, подождут, сколько нужно, и увезут назад. Сказка. А я, может, и инфантильная дура, но соображаю, что это всё не по доброте душевной и далеко не забота. Это попытка контроля.

Но мы с Коганом играем в игру, где я не понимаю правил. Пусть так, мне так легче не сорваться, как долбаной наркоманке, и не искать встреч с Черновым.

А он не дает о себе забыть.

Он постоянно мне пишет. Снова проявляю слабость и читаю. Каждое его сообщение.

Вот вам цитата последнего сочинения Руслана Чернова: «Я вдруг понял, что сказал тебе тысячу слов. А главного так и не сказал. Прости…»

Поэтично, мать его!

«Прости» – это всего лишь слово. Я его и не ждала. Мне нужно гораздо больше, чем слово из шести букв. Мне нужно то, что он выполнить не сможет. Отмотать время назад или стереть мне память.

Ни на одно его сообщение я не ответила…

Ворота уже открыты. Прохожу в заснеженный двор. Красота. Семейство Бережновых совсем недавно переехало в свой дом. Хорошо здесь у них. Дом не большой, но уютный. В стиле хором. Мне бы тоже хотелось жить в таком с мужем и детьми. Если я вообще когда-нибудь выйду замуж и рожу. Дом Когана большой, но холодный. Хай-тек во всей своей красе, где царит металл, камень и кожа. Впечатляет, но холодно. Под стать хозяину.