Милфа (СИ) - Малиновская Маша

Сзади раздаётся звук шуршащей бумаги.

— Это что еще такое? — голос Романа, низкий, чуть хриплый после сна. Он только-только сварил себе кофе.

Я поворачиваюсь. В его руках буклет школы художеств.

— Это?... — он переворачивает его в пальцах, хмурится. — Ты что, решила вдруг стать художницей?

Я ловлю своё отражение в зеркале, пока подбираю слова. Глубокий вдох, медленный выдох.

За семнадцать лет брака он даже не узнал, что я люблю рисовать.

— Да. Хочу пойти учиться, — спокойно говорю я.

Он приподнимает бровь, будто не расслышал.

— Что?

— Хочу поступить в школу художеств, — повторяю твёрже.

Роман усмехается, качает головой.

— Лиль, тебе делать нечего? Какая еще школа? Что за блажь?

Я поворачиваюсь к нему полностью, сцепляю пальцы перед собой. Роман уже настраивается на привычную тираду — что это бесполезная трата времени, что мне нужно думать о доме, а не о глупостях, но я перебиваю его, сделав шаг вперед.

— А мне кажется, это очень красиво. Представь: главный прокурор города и его жена — художница, — я улыбаюсь, наклоняю голову, наблюдая, как в его глазах мелькает непонимание.

Роман зависает. Он привык к моему послушанию, к поникшему взгляду, к тихому согласию. А теперь я стою перед ним с улыбкой.

Он хмурится, прищуривается, будто пытается понять, что со мной не так.

Пока Роман думает, я беру сумочку, целую его в щеку и выскальзываю за дверь.

Когда закрываю ее за собой, сердце гулко бьётся в груди. Я выхожу во двор, морщусь от яркого солнца, на ходу достаю ключи из сумки.

Руки чуть дрожат. Завожу машину, чувствую, как по венам разливается адреналин.

Я только что осмелилась пойти против слова мужа.

Горло пересыхает. Я не знаю, что будет вечером, не знаю, устроит ли он мне скандал, но впервые за долгое время я чувствую не только страх.

Я чувствую себя живой. Хочу дышать полной грудью.

Сжимаю руль, переводя дыхание, и нажимаю на газ.

Я больше не призрак в этом доме. Я больше не тень.

У меня есть мечта, и я не позволю ее отнять.

Я паркую машину на стоянке крупного торгового центра, убираю ключи в сумку и быстро выхожу, стараясь не оглядываться. Сердце колотится в груди, пальцы сжимаются в кулаки, а внутри, словно маятник, качается противоречие.

Это неправильно. Но это нужно мне.

Как воздух нужно.

Такси уже ждет у выхода. Я сажусь на заднее сиденье и диктую водителю адрес отеля. Всего пятнадцать минут — и я буду там. Всего пятнадцать минут…

Пока город проносится за окном, я закрываю глаза. Но стоит только сделать глубокий вдох, как внутри всё снова переворачивается.

Двойная жизнь.

Две меня.

Одна — жена прокурора, мать, хорошая, правильная. Другая — любовница молодого диджея, сгорающая от желания под его руками.

И я понятия не имею, которая из них настоящая.

Когда такси останавливается у отеля, моё сердце бьётся так, что я чувствую этот ритм в висках. Я плачу водителю наличными, выхожу, вдыхаю глубоко прохладный воздух и направляюсь внутрь.

На ресепшене меня не спрашивают ничего лишнего. Я молча киваю, прохожу в лифт, нажимаю нужный этаж. Кабина трогается, но мне кажется, что время замерло.

Я не знаю, как иду по коридору. Не знаю, как отворяю дверь. Но когда я вижу его — стоящего у окна, в белой рубашке, расстёгнутой у горла, с прищуренным внимательным взглядом — мне уже ничего не нужно.

— Опоздала, — говорит он спокойно. Не с упрёком. Просто фактом.

Я молчу. Потому что, стоит мне что-то сказать, моя уверенность дрогнет. И я не могу позволить себе этого.

Но, кажется, он не ждет слов.

Он делает два шага, хватает меня за запястье, резким движением притягивает к себе. Я едва успеваю выдохнуть, как его губы оказываются на моих. Поцелуй жёсткий, требовательный, губы жгут. И этот жар моментально разносится по всему телу.

Мое платье — лёгкая ткань, податливая. Оно падает на пол от одного его движения. Илья разворачивает меня спиной к себе, его руки безошибочно находят мою грудь, сжимают, ласкают. Его дыхание горячее, он проводит губами по моей шее, оставляя невидимые следы. Я не могу сдержать стон, а он, кажется, только этого и ждал.

— Посмотри на себя, — его голос звучит обволакивающе, низко.

Я поднимаю глаза и встречаю отражение в зеркале напротив. Глаза горят, губы припухли, дыхание сбито. В глазах — такое желание, что становится страшно. Страшно за себя.

Я словно голодная кошка….

А дальше я уже не помню, как теряю контроль. Потому что он его забирает.

Я утопаю в его руках, в его запахе, в движениях, в этом безумном ритме, что он задаёт мне. Я кричу, я умоляю, я захлёбываюсь в удовольствии и понимаю, что давно уже не принадлежу себе.

Толчок за толчком Илья накачивает меня собой, заставляя забыться, потерять контроль полностью.

И в этом тоже есть невероятная сладость.

После я стою под душем, позволяя горячей воде смыть с меня всё. Его прикосновения. Его запах. Его.

Для безопасности. Я не должна пахнуть другим мужчиной.

Но даже вода не может этого сделать. Я чувствую его на себе, внутри себя, в каждом миллиметре своей кожи.

Я закрываю глаза и медленно провожу пальцами по рукам, по животу. Мое тело, как будто проснулось. Оно больше не принадлежит ни Роману, ни той Лиле, которой я была раньше. Оно.… живое.

— Не увлекайся, — слышу вдруг голос за спиной.

Илья стоит в дверном проёме ванной, прислонившись плечом к косяку. Рубашка на нём расстёгнута полностью, штаны спущены на бёдрах. В глазах лукавый прищур.

— Ты что-то хотел? — мой голос выходит хриплым. Я сглатываю, когда он опускает взгляд на мою грудь и его глаза снова темнеют.

— А ты помнишь, я обещал тебе показать пожёстче? — его тон почти ленивый, но меня даже под струями горячей воды обдаёт мурашками.

Спину пронзает разрядом тока. Внутри все сжимается.

— Ты еще хочешь? — он делает шаг вперёд.

Я чувствую, как горят мои щёки. Влажные волосы липнут к коже. Я не сразу отвечаю, потому что…

— Да, — выходит тихо, почти одними губами.

Его ухмылка медленно расползается по лицу. В глазах мелькает тёмное пламя.

— Тогда в субботу у нас с тобой планы. Закрытый клуб. Никаких ограничений. — Он подходит ближе, встаёт ко мне под душ прямо в одежде, которая тут же намокает, и наклоняется к моему уху. — Ты доверяешь мне?

Я не знаю, что сказать. Мое сердце пропускает удар.

Доверяю ли?

Я не знаю, но хочу. Хочу довериться. Хочу забыть обо всём.

С ним мне нравится делать это.

— Тогда не передумай, Лиля, — его губы касаются моей щеки. — Ты мне обещала.

Илья наклоняется и целует меня, а потом выходит из душа, и через пару минут я слышу щелчок входной двери.

32

Я выхожу из дома, ощущая легкую дрожь в руках. Сердце колотится так, что, кажется, будто на ребрах изнутри появятся трещины. Ладони влажные, дыхание глубже, чем обычно

Я сказала Роману, что у меня вечерние занятия в художественной школе, а после них я заеду к сестре. Он кивнул, даже не усомнившись. Мы с ним недавно обсуждали, что с Любой я общаться не перестану, ведь она моя родная сестра, и мы всегда были близки. Но я обещала, что наши с ним отношения и внутрисемейные дела я с Любой обсуждать не буду.

Всё складывается слишком гладко, и от этого меня накрывает странное ощущение — смесь облегчения и страха. Я лгу мужу, обманываю, скрываюсь, и всё ради одной встречи. Ради Ильи.

Я ставлю машину на парковке у торгового центра, выхожу, проверяю, не наблюдает ли никто из знакомых, и ловлю такси. Схема уже отработана.

Мой путь — в квартиру Ильи. С каждой минутой приближения к нему внутри разрастается какое-то лихорадочное возбуждение. На грани с паникой.

Такое состояние ведь не норма, да? Жить с таким пульсом то еще испытание.

Когда я захожу в его квартиру, он уже ждет. Прислонившись к стене, с ленивой улыбкой, но глазами, в которых горит что-то опасное. Что-то, что обещает мне совершенно новую грань реальности. Каждый раз. При каждой нашей встрече.