О ком молчала Кит (СИ) - Твин Клэр

— Что случилось? — интересуется парень, взяв мою ладонь. В душе стало тепло и не так одиноко, как несколько секунд назад. Это важно — чувствовать себя нужной.

— Все в порядке, — ложь, — ты уже определился с едой?

Я неуклюже открываю меню и считываю названия блюд, представляя в уме вкус каждой пищи. Признаться честно, я так голодна, что сейчас бы целиком проглотила кабана. Алекс видя мое нежелание говорить, отступился.

— Да, — отвечает тот и приглашает к нашему столику официанта, — нам, пожалуйста, это... и это... А ещё пиццу и какой-нибудь напиток.

Парень в белой униформе с бабочкой записал заказ в блокнот, а затем поднял равнодушный взгляд на Ала.

— Алкогольный?

Его вопрос меня ошарашил.

— Вообще-то, мы несовершеннолетние, если вы не видите, – нахмурила брови я, расправляя работника глазами. Ал кивнул официанту, и тот извинился.

— Давай нам газировку, — сказал ЛЧ, после чего работник оставил нас наедине.

Может, сегодня тот самый день, когда произойдёт наш первый поцелуй? Эта мысль подняла мне настроение до максимума. И это объясняет мою застывшую тупую улыбку на лице, как будто я выпила бутылку абсента залпом, хоть по сути никогда в своей жизни не пробовала алкоголь, но говорят, что это сносит крышу.

— Зверская погода, — поглядел в окно Алекс и встрепенулся, — даже не хочется покидать это место.

Я кивнула.

— Да, — согласилась я, — надеюсь, дождь к тому времени прекратится.

Ал что-то пробурчал под нос, а затем вновь наступила тишина. Он думает о своём, а я думаю почему наш диалог такой короткий, прям как моя память во время теста по химии. Ну не дано мне поддерживать разговор, ну не умею я! О чем говорить, что спросить? Дайте любую тему и я обязательно начну болтать без остановки и передышек. Заметка: когда мы с Алексом были друзьями, наша болтовня могла быть на любую тему или даже без темы. Что же сейчас делать?

Благо, официант принёс заказ, и мы набросились на картошку фри, как изголодавшиеся гиены. Насчёт еды я очень жадная; ненавижу делиться, особенно картошкой фри. Алекс прожорливо запихивает ломтики картошки в рот и быстро-быстро жуёт их, не успевая сглатывать, начинает опять пихать в глотку. От увиденного меня немного затошнило, а с другой стороны забавило. Я начала поступать его примеру. Мои щёки забиты картошкой, но я продолжаю запихивать её в рот. Парень заметив это, ускорил свои руки. Я не сдерживаюсь и начинаю дико смеяться, от чего некоторые ломтики упали на тарелку, стол и даже на пол. Ал поддержал мой хохот. Через секунду все в помещении смотрели на нас выпучив глазёнки, наверное, думая: «какой кошмар»!

К сожалению, смесь во рту и плюс смех привёл к тому, что я подавилась. Теперь все посетители слышат неприятный влажный кашель, который чем-то напоминал гром. Моя ладонь ухватилась за стакан газировки и поднесла его к губам. В горле застрял комок, и я чувствую тяжесть. Алекс продолжает громко смеяться и бросать в рот еду, довольно хмыкая. Во рту все ещё першит, но кашель отступил. Проглотив образовавшееся пюре, я вновь сделала глоток напитка.

— Какой же ты жмот оказывается, — смеюсь я, откашливаясь.

Ал вскинул брови вверх, видимо, гордясь собою. Ветер подул в нашу сторону, от чего дождь принялся барабанить по стеклу, образовав атмосферу уюта. Перед глазами всплыла моя комната, тусклый свет подсвечника, какао с зефирками и книга о приключениях отважной девушки-подростка. Красота.

Я взяла кусочек горячей пиццы с колбасой и поняла, что есть смысл в этой жизни. Пицца — сокровище всех времён. Уверена ради малюсенького кусочка этого «счастья» люди отрубали друг другу головы.

— Ну вот, — недовольно произнёс Алекс, — ты съела всю картошку!

От услышанного меня поразил ступор. Я открыла рот, но от шока ничего не смогла произнести. Брюнет начал смеяться, протирая руки красной салфеткой. Вот подлец!

— Я съела?! Я?! Да ты чуть ли от жадности свои пальцы не проглотил!

— Ах вот как значит, да? — глаза Алекса забегали. — Вот так, да..?

Не успеваю я сказать «да», как прямо в мое лицо летит скомканная салфетка, которой минуту назад вытирался Ал. Я скрючила лицо и прикрыла веки, жмуря нос. Время застыло. Сердце нервно бьется, вырабатывая адреналин. Мне резко захотелось сделать что-то рискованное и даже незаконное. Я открываю полные злостью глаза и замираю. Алекс довольно улыбается; это меня ещё больше подстёгивает.

— Ты... ты кретин, Алекс! — вскрикнула я, пытаясь найти что-то весомое.

Он скрестил руки на груди и облокотился на спинку стула, ожидая моих дальнейших действий. Ну что ж, не я начала эту войну. Моя рука медленно тянется к пицце и легонько отрывает её незначительную часть. Мои глаза полны печали и жалости, но делать нечего.

— Жаль... — вздыхаю я и бросаю пиццу прямо в лоб Алекса. Тот не успевает уклониться и принимает удар. Все произошло слишком быстро. Его карие глаза горят пламенем мести. Он стиснул зубы, и я заметила игру его скул. На секунду мне стало страшно, от чего сердце перестало подавать жизненные признаки. По спине течёт холодный пот, хоть в помещении даже, можно сказать, было жарко. Это адреналин.

— Смотри, — перевёл дыхание парень, — не вынуждай схватить тебя и вынести на улицу. Тебе будет ой как несладко.

Мне это показалось романтичным. Идеальный момент для первого поцелуя. На мгновение я этого очень захотела, но все же... это слишком. Хотя...

— А ты не провоцируй меня. Ты не знаешь на что я способна.

Алекс хохотнул и заинтриговано улыбнулся. Кажется, в его глазах глянцевый блеск.

— Ты угрожаешь мне?

— Нет, что ты, это всего-то предупреждение...

— Знаешь, Кит, мне кажется, что ты та ещё штучка, — игриво произнёс Ал. Мне стало неловко. Но я решила не выходить из образа.

— Поживем — увидим.

*

Мы, смеясь на все кафе, открываем дверь и готовимся выйти наружу, где идёт, леденящей душу ливень. Увы, ни зонтика, ни капюшона у нас не было, от того пришлось спрятать голову под рюкзаками. Как только открывается стеклянная дверь, мое лицо вмиг чувствует ледяное дыхание ветра. Волосы разлетелись по сторонам, заслоняя глаза. Пришлось прищуриться и начать недолгую борьбу с каштановыми непослушными прядями, в которой руки одержали победу. Мы стоим под жёлтым козырьком, не зная что делать и куда бежать. Шаг — и ты промокнешь до последней ниточки. Боже, а я ведь так ненавижу сырость. Верно в прошлой жизни мне довелось быть кошкой, кто знает? В небе тучи, подобно стае стервятников поджидающих свою жертву, собрались в одну кучу, напоминая воронку. Казалось, ещё мгновение и вся эта кромешная смесь падет на землю. Тень нависла над Форт Уэстендом. Страшно подумать, что происходит на набережной. Волны-великаны бушуют, ругаются, грозясь выйти за пределы своей границы. Да, было бы страшно... Хотя мне уже страшно...

Мое тело покрылось мурашками, а зубы от холода принялись биться о друг друга. Вероятно, через минуту мое сердце остановится и я упаду замертво, а Алу придётся объяснять родителям причину этой тупой смерти, например так: «Простите, ваша дочь умерла от холода и переедания, но моей вины в этом нет, я как мог, помогал ей, не давая есть картошку фри». За миллисекунду дождь усилился, и кажись, желтый навес не выдержит такого мощного напора воды и сломается. У них там что наверху, трубу прорвало?! Мимо проезжающие автомобили из-за образовавшегося тумана вынуждены включать фары, на фоне которых хорошо видны огромные капли дождя. Какой-то водитель проехал прямо по луже и чуть ли не облил нас с брюнетом грязной водой. Благо мы успели увернуться.

— Это точно конец света, — пытается перекрикнуть шум дождя Алекс, обхватив себя руками.

Из-за того, что я вышла из тёплого помещения в холод, мои очки запотели, образовав свою личную шторку для глаз. Пришлось пальцами протереть стёклышки, чтобы начать полноценно видеть мир вокруг себя.

— И что ты предлагаешь делать? Стоять здесь пока не заледенеем? — спросила я, стуча зубами.