— Аделия, парни пошли в баню, если хочешь, можешь присоединиться к ним, — Соня указывает рукой на баню. — Нам, сама понимаешь, нельзя. Но ты-то у нас не беременная, сходи, попарься.
Она как будто настойчиво прогоняет меня.
— Ты знаешь, я не очень люблю баню. Да и одна с мужчинами — тоже не хочу. Наверняка они обсуждают что-то, а я им помешаю. Сейчас посижу чуть-чуть и поплаваю, — улыбаюсь девочкам.
Те быстро переглядываются, а я скидываю халат.
— Тогда можно пойти в хаммам. Я помню, ты очень его любила, — предлагает Аня.
— В следующий раз, — отказываюсь тактично.
— Гони косарь! — выкрикивает Таня и хлопает Аню по колену.
— Да погоди ты! — отмахивается Анюта. — Еще же ничего не ясно!
Сон тихонько хихикает рядом со мной.
— Как это не ясно?! — передразнивает ее Таня. — Да она огурцов соленых больше меня съела, от алкоголя отказалась. Да что алкоголь, ты на буфера ее посмотри!
Заливаясь краской, натягиваю халат обратно.
— Таня, перестань, — серьезно осаждает ее Соня.
— Извини, Дель, — сразу же серьезнеет Таня. — Не хотела обидеть. А буфера твои — вышка! Рома кукухой уедет, как увидит, — и продолжает тише: — Или он уже видел?
— Таня, давай включай фильтр, — назидательно говорит Аня и придвигается ближе ко мне. — Аделия, ты беременна?
Кусаю губу и смотрю на девочек. Все ждут моего ответа. В их глазах нет злости, только чисто женское любопытство.
Киваю.
— Давай, — Таня протягивает Ане руку, та закатывает глаза.
— В трусах не храню!
— Девочки, прекратите немедленно! — Соня ругает их, а я сглатываю.
Мне становится откровенно не по себе. Хочется собрать вещи и уехать отсюда, чтобы не видеть этого. Забрать Базилио от соседки, закрыться с ним в квартире и не говорить ни с кем.
— Не видите, что ли? Перегнули палку! — Соня зверствует. — Устроили черти что!
— Дель, мы ж не со зла, — оправдывается Аня. — Прости, если обидели, мы не хотели, правда. Ты чего расстроилась?
Соня садится на мой шезлонг слева, Аня справа, обе обнимают за плечи. Таня пересаживается на лежак напротив.
— Дель, прости, а? — закусывает губу. — Мы же придуриваемся без задней мысли.
Чувствую, что вот-вот расплачусь.
— Ничего, — отмахиваюсь. — Все в порядке.
А сама слезы глотаю.
— У-у-у, так дело не пойдет!
Девочки быстро надевают халаты и утягивают меня на кухню. Как раз в этот момент из бани выходят мужчины.
— Куда вы от нас постоянно сбегаете? — выкрикивает нам вслед Влад.
— Куда надо! — отвечает ему Аня. — И нечего ходить за нами и подслушивать наши секретики!
— Идите уже, конспираторши, — машет нам Дима.
Рома пытается поймать мой взгляд, но я уворачиваюсь, прячась за плечами девочек.
На кухне они втроем готовят чай и делят торт. Усаживают меня за круглый стол и садятся сами. Молча пьем чай. Девочки не задают вопросов, не лезут больше в душу. Я успокаиваюсь и понимаю, что не могу больше держать все в себе. Мне просто физически надо поделиться хоть с кем-то, иначе меня разорвет.
— Дель, почему вы развелись? — тихо спрашивает Аня.
— Потому что Рома меня никогда не любил, — пожимаю плечами я.
— Никогда не говори никогда, — философски замечает Таня. — В прошлом-то, может, и не любил, но вот сейчас все изменилось.
— Согласна, — кивает Соня. — Димка уже устал с ним воевать.
— В каком смысле? — хмурюсь я.
— Рома постоянно просит его о помощи. Сказать, где ты, куда пойдешь, как себя чувствуешь и все в этом роде. Дима умыл руки и сказал, что не будет лезть не в свое дело. И что Рома взрослый мужчина. Если он хочет тебя вернуть — сделает это без чьего-либо содействия.
— А в чем проблема помочь брату? — заводится Аня.
Соня смотрит на меня виновато.
— Это не нежелание помочь. Это наказание.
— За что? — Таня округляет глаза.
Молчим. Значит, Соня все знает, но произносить вслух не будет. Она не будет, но это сделаю я:
— Это наказание за измены.
— Чего? — Аня открывает рот, а я пожимаю плечами.
Воцаряется тишина. Соня нервно крутит в руках салфетку, а я просто смотрю на свои сцепленные ладони.
— Нет, ну вы никогда и не выглядели, как влюбленные голубки. Но я думала, что вы просто сдержаны в проявлении своих чувств, — рассуждает Татьяна. — Ты же вся такая холодная, неприступная. Не знаешь, на какой козе к тебе подъехать.
— Я не такая, — ахаю я.
— Это мы узнали только сегодня, — Аня кладет свою горячую ладонь на мою руку. — Прости, Дель, но ты всегда вела себя отстраненно.
— Я просто думала, что мешаю вам, — проглатывая обиду, отвечаю.
— Деля-а, — Таня поджимает губы. — Получается, когда мы думали, что у вас все хорошо, на самом деле…
— На самом деле все было плохо, — заканчиваю.
— Но сейчас-то все по-другому, так? — продолжает мысль Соня.
— Я не знаю, что происходит сейчас. Я ушла, а он даже не попытался меня остановить. Мы исчезли из жизни друг друга, как будто нас там и не было никогда. А потом Рома как с цепи сорвался. Сонь, прости, но мы осквернили вашу квартиру, пока вас не было.
— М-м, клубничка пошла, — потирает руки Таня. — Продолжай-продолжай!
— Это были какие-то другие люди, не мы. Все было не так, как прежде. И Рома… тогда со мной он был иным. Я чувствовала себя любимой, нужной, понимаете?
— Еще бы, — Аня расплывается в улыбке. — Тогда-то вы и заделали бейбика?
— Да, срок два месяца, — позволяю себе вольность и глажу живот.
Девчонки, переглядываются, улыбаясь.
— Так, а Рома что?
— Рома будто сошел с ума. Демонстрирует свои чувства, приходит ко мне домой. Мешает свиданиям, дерется из-за меня. А я не знаю, как реагировать на это. У него ведь были другие женщины, как поверить в искренность после всего этого?
— А поверить хочется, — задумчиво тянет Таня.
— Очень, — признаюсь честно.
— Должна отметить, что Рома тебя сегодня за малым вместо шашлыка не сожрал.
— Да-да.
— Угу.
— Вот теперь действительно видно, что между вами эта пресловутая химия.
— Как бы не рвануло все, — хмыкаю скептически.
— Рванет, соберете заново, — по-доброму улыбается Таня.
— Скажешь-то ему когда? — Соня толкает меня плечом в бок.
— Не знаю, — пожимаю плечами. — Но точно не здесь. И не сейчас.
Болтаем еще немного, а после возвращаемся в зону СПА.
— Хана тебе, Рома, — Таня играет бровями и показывает на мой бюст. — Спасайся кто может.
Глава 33. Смотреть, но не трогать
Рома
Пока жарим с парнями шашлык, прикладываемся к бутылке. Все дико устали за последнее время, поэтому позволяем себе эту роскошь — расслабиться.
Не пьет только Славян, но мы и сами бдим. Нельзя ему. Ни грамма. Да он даже не смотрит на бутылку.
— Почему все женщины такие стервы? — пьяно спрашивает Никитос.
— О-о-о, — тянет Дима. — Кому-то уже хорошо, да?
И даже слишком. Неожиданно, но от уверенного в себе Никиты, который улыбался бесячей голливудской улыбкой, не осталось и следа. Вот бабы-суки что делают. Уверен, причина в Инге. Потому что парень изменился моментально после встречи с ней.
Надо бы узнать у Разиной, что вообще происходит. Пусть и не мое дело, но за парня чисто по-мужски досадно.
— Есть такая теория, — задумчиво выдает младшенький, — что к стервозному поведению женщин приучают их матери.
— Я слышал другую версию, — подключается Димка. — Мужчины сами приучают женщин к стервозному поведению. То есть изначально каждая женщина стерва. А вот проявит она эти качества или нет, зависит от самого мужика.
— Ты поэтому накидываешься? Из-за бабы? — Слава садится рядом с Никитой.
— Я не накидываюсь, — упирается рогом Никита.
— Хорош втирать, Ник, — брат кладет ему руку на плечо.
— Ладно. Я напиваюсь из-за бабы, да. Стерва! — рычит громко. — Она же душу мне вытрепала! Столько лет прошло, думал, забыл ее, конец. В прошлом все. Так нет же! Появилась, взбеленила меня. Спать не могу, есть не могу.
