Страна цветущего шиповника (СИ) - Бачурова Мила

— Ладно, — засмеялась Тина, — так и быть. Сейчас позвоню.

***

— Что скажешь о столовой, дорогая?

Леди София и Тина перелистывали толстый мебельный каталог. Красочно оформленный, на дорогой глянцевой бумаге — электронных каталогов леди София не признавала.

— По-моему, очень мило.

Тина, старательно изображая заинтересованность, рассматривала фотографию овального стола со стеклянной крышкой и изящными ножками из орехового дерева. Стол окружали стулья с такими же ножками, обитые светлой кожей.

— А по-моему, к таким сиденьям задница липнуть будет, — глубокомысленно изрек мистер Боровски, заглядывая в каталог через плечо Тины.

— Альфред! — вскинулась леди София.

— Шестьдесят лет, как Альфред, — отмахнулся Боровски. — Она и в наш дом всюду этой кожи понасовала, — доверительно поведал Тине он. — Голым задом и не присесть.

— Это точно, — подтвердил прыснувший Брайан.

Леди София схватилась за сердце.

— Боже мой, что вы несете при Тине? Брайан!

— А что — при Тине? — пожал плечами Боровски. — Можно подумать, Тина на кожаных диванах не сидела голой жо...

— Альфред! Замолчи!

— Да молчу, молчу. — Мистер Боровски махнул рукой. — Покупай что хочешь, только не вопи. Потом, если что, дерюжками застелят.

Леди София тяжело дышала, героически пытаясь взять себя в руки.

— Если ты, Альфред, не одобряешь мой вкус... — голос у нее дрогнул.

— Да при чем тут вкус? Когда жопа потеть начнет, никакой вкус не поможет.

Леди София побагровела так, что ее, казалось, вот-вот хватит удар. Тина сердито толкнула Брайана — сделай что-нибудь.

— Пап, ты собирался показать Тине новую бильярдную, — неохотно вмешался Брайан. Тина давно заметила, что родительские перепалки его здорово веселят.

— Да? — удивился мистер Боровски.

— Да-да, — встрепенулась Тина, — обещали!

-Э-э-э... правда? Ну, хорошо. Идем, малышка. В бильярде ты, помню, крепко соображаешь. А со всякой ерундой тут и без нас разберутся.

***

Новую бильярдную Боровски обустроил на первом этаже дома, позади столовой. Старая располагалась наверху, на третьем этаже — Боровски утверждал, что решил перенести ее вниз, потому что наверху, под крышей, слишком жарко — но Тина подозревала, что Альфреду просто надоело таскать тучное тело по лестнице. С момента их первого знакомства Боровски — и без того не худощавый — поправился еще на пару размеров.

Лишний вес, впрочем, не мешал ему отлично играть в бильярд. Поддаваться — что Тине иной раз приходилось проделывать, играя со знакомыми парнями — не требовалось.

Разговор о перспективах работы летом Тина оборвала умоляющим движением бровей.

— Ох, Альфред, прошу — проявите сострадание! Я ужасно устала во время экзаменов. Честно говоря, мне сейчас даже думать о работе — сущая мука.

Альфред огорченно поцокал языком.

— До чего ж вы хилые, молодежь! Я в ваши годы на трех работах вкалывал, да еще на девок время оставалось.

— Это потому, что ты не учился в университете, — подмигивая Тине, объяснил Брайан.

Высшего образования у его отца действительно не было. Альфред закончил, по собственному выражению, «три класса и четыре коридора» — он вообще любил прикидываться простаком. Зато от природы обладал острым, гибким умом, богатырским здоровьем и потрясающей работоспособностью — пяти-шести часов сна ему было достаточно для того, чтобы просыпаться бодрым и свежим. На отдыхе, посещая с леди Софией курорты, выставки и увеселительные мероприятия, Альфред откровенно скучал. «Делать деньги» было его призванием. Этому он отдавался весь, со всей широтой своей кипучей натуры, а недостаток образования восполнял колоссальным жизненным опытом и богатейшими связями. Учебой, впрочем, тоже не брезговал — в его кабинете Тина видела и учебники по банковскому делу, и кипы распечатанных статей с пометками — но сознаваться в тяге к самообразованию почему-то стеснялся.

— Ты зато, смотрю, так учишься — аж употел, — буркнул сыну Альфред. Точными движениями положил в лузу два шара, один за другим. — Тина хоть и впрямь старается. А где б твоя учеба была, если бы не мать?

— Брайан тоже почти все сдал, — поспешно вмешалась Тина.

— Вот, то-то и оно, что «почти»! Каждый раз у него «почти». Я вот, помню, однажды на самолет почти успел...

— Да хватит уже, пап. — Раздосадованный Альфред наконец промазал и право бить перешло к Брайану. Он старательно прицелился и толкнул кием шар. — Лучше расскажи, что ты нам за сюрприз готовишь?

Шар отскочил от бортика и покатился обратно, остановившись посреди стола.

— Мазила, — с удовольствием объявил Альфред. — Побаловать вас хочу, чего уж скрывать. Когда и гулять, если не в молодости... Сдай экзамены так, чтобы мать не вопила — и катитесь на все четыре стороны. Так и быть, оплачу. — Он подмигнул Тине. — Эндрю-то — не побоится тебя отпускать с моим балбесом?

— Надеюсь, что нет. — Тина улыбнулась, привычно изобразив восторг. — Думаю, что он будет только рад. Сам, конечно, не смог бы устроить мне такой праздник, нам это не по карману.

Произнося это, Тина так и впилась глазами в лицо Боровски. И заметила то, на что в прежней жизни не обратила бы внимания — снисходительную ухмылку.

Сердце у Тины упало.

«Альфред что-то знает, — поняла она. — Точно знает».

Глава 16

Тина не ожидала, что навыки трехгодовалой давности вспомнятся так легко.

Она привычно, будто и не было этих трех лет, выскользнула из дома, прижимаясь к стене террасы. С удовольствием заметила, что оплетающий террасу виноград разросся, и создаваемый им полумрак стал совсем густым. Перелезла через перила и спрыгнула вниз — туда, где когда-то была тропинка.

Сейчас тропинку не нашел бы, пожалуй, даже Ник — так плотно затянули ее ветки барбариса. Пробираясь сквозь листву, Тина чувствовала себя ледоколом, вскрывающим полярные льды. Путь, который раньше занимал от силы пару минут, растянулся на добрые двадцать. Зато о задней калитке кто-то позаботился — петли смазали, и открылась она легко, без скрипа.

Сначала Тина, по старой привычке, осторожно выглянула на узкую улочку — проезд между заборами «Шиповника» и виллой миссис Остин, — озираясь по сторонам. Излишняя, в общем-то, предосторожность — эта улочка и днем-то была мало востребована, пользовались ею только обладатели пляжных домиков. Далеко не все владельцы местных коттеджей и вилл могли себе позволить выкупить часть пляжа — как дед и бабушка Тины. А вот купить или арендовать на время пляжный домик — такая практика здесь была весьма распространена.

Ночью на пляже делать нечего, и Тина не помнила, чтобы ей хоть раз доводилось кого-то увидеть в проезде. Но, тем не менее, посмотрела по сторонам и только потом выскользнула за калитку.

Ник стоял на противоположной стороне улочки, прячась в тени ограды миссис Остин. Если бы Тина не высматривала его специально, не заметила бы.

Она быстро перебежала улицу. Тихонько удивилась:

— А где байк? — Обычно в тени ограды Ник и его двухколесный друг прятались вместе.

— А поздороваться? — вопросом на вопрос отозвался Ник. Притянул Тину к себе. Поцеловал в губы.

— Я тоже рада тебя видеть, — отозвалась она — когда нашла в себе силы от него оторваться. — Так, все-таки? Где байк?

— У Джованни бросил. Он обещал присмотреть.

— А... мы как же?

— А мы пешком пойдем.

Ник взял Тину за руку и повел за собой — в сторону пляжа. Она удивленно подняла брови. А потом вспомнила. И улыбнулась.

***

Три года назад Ник точно так же взял ее за руку и повел. В ответ на вопросительный взгляд прижал палец к губам и прошептал:

— Сама увидишь.

Тина, держась за его руку, послушно вышла с улочки на пляж. Вместе они добрались до того места, где заканчивалась асфальтовая дорога и начинался песок. Повернули налево и двинулись дальше — по дощатому, поверх песка, настилу, ведущему вдоль вереницы пляжных домиков. Каждый следующий домик казался отражением предыдущего — все чистенькие, аккуратные, с одинаковыми деревянными крылечками, колокольчиками на дверях и жалюзи на окнах. Возле четвертого по счету домика Ник остановился.