Гарри Поттер и его наследие (СИ) - "TsissiBlack"

И он не уходит, снова и снова делясь магией с этим невозможным существом, слушая его тихие стоны и жалобное «Люсиус», снова и снова запуская руки в потрескивающие от магии волосы, окончательно превратившиеся в жидкий черный огонь.

Люциус ждет, потому что знает: уйди он сейчас, и несокрушимый, вечный джинн, сожжет сам себя, погибнет.

А роду Малфой совершенно невыгодно оставаться без его покровительства. Да и обещанную ночь Люциус собирался стребовать с незадачливого любовника, во что бы то ни стало.

– Не смей умирать, – в тысячный раз повторяет он. – Мне нужен мой сын, и ты его родишь.

Малфой еще много чего говорит в таком же духе, стараясь не обращать внимания на страх, сжимающий гулко бьющееся сердце, стоит подумать о том, что этот огненноволосый все-таки умрет.

Вот просто возьмет и сдохнет, спася одного сына Люциуса и отобрав еще нерожденного второго. А боль в сердце… кто же знает ее причины? Это просто страх.

Подождет и министерство, и сжимающий от бессилия кулаки Драко, и черный от постоянных допросов Снейп, мечущийся между авроратом, мэнором и Хогвартсом. Все они подождут, потому что мечущийся в агонии джинн – это то, на что он, Люциус Малфой, пусть и не вполне добровольно, променял свое размеренное благополучие. Нельзя допустить, чтобы все эти жертвы были напрасны. Род должен развиваться, и он, как его глава, сделает для этого все.

***

Потолок в Зале Приемов разверзся, и на черное зеркало мраморного пола в Замке Его Шестой Светлости упали трое: красноволосый ифрит, который тут же пружинисто вскочил и понесся через весь зал, чтобы, подпрыгнув, с радостным визгом оплести ногами талию надменного Первого Герцога, ждавшего их; высокий широкоплечий демон с ярко-оранжевыми волосами, спадающими до середины бедра, который, в свою очередь, помог подняться невероятно красивой… женщине, нежно прижимающей к груди какой-то окровавленный сверток.

Правда, женщиной незнакомку можно было назвать только в том случае, если не обращать внимания на то, что вместо ног у нее был совершенно потрясающий, длинный, красивый… змеиный хвост, покрытый узорчатой черно-белой чешуей, образующей причудливый рисунок. Присмотревшись, невольный наблюдатель был бы вынужден отметить и красивые желтые глаза без белка, оснащенные привычным для всех рептилий вертикальным зрачком, и острые, но необыкновенно гармоничные черты лица, и длинные волосы, заплетенные в сотни черно-белых косичек и собранные в высокий хвост, и идеальные небольшие груди, увенчанные темными острыми сосками, и тонкую талию, и изящные руки, на которых перезванивалось не менее полусотни тонких браслетов из белого металла… Но никого, кроме трех уже известных мужчин в Зале не было, а они, казалось, совершенно не удивились необычному виду гостьи.

– Добро пожаловать в Шестой Замок, миледи Шарххасс, – галантно поклонился оранжевоволосый и поцеловал тонкое запястье.

– Зовите меня по-прежнему, мессир, – прошипела незнакомка. – Привыкла за столько лет.

– Что ж, Нагини, пойдем в Ритуальный зал, поможем твоему непутевому Марволо, – кивком головы он указал на окровавленный сверток.

– Спасибо, Хаэрри, – змееногая женщина растянула в улыбке тонкогубый рот. – Если бы не ты, то моего мальчика ждало бы весьма незавидное посмертие.

– Все ошибаются, моя дорогая… Хролав? Что ты дела…

Окончание фразы так и не слетело с его губ, потому что светловолосый гигант, появившийся, чтобы доложить о готовности Ритуального Зала к намеченной процедуре по восстановлению души, сначала замер как вкопанный, а потом, молниеносно выхватив из специального крепления на поясе небольшой ледяной топорик, несильно замахнулся и вогнал его в монолитный мраморный пол лишь в полудюйме от кончика хвоста прекрасной Нагини.

– Хммм… – отреагировала на это красавица. – Ты понимаешь, что делаешь, малышшшш? – обратилась она к Хролаву, который снова застыл, как ледяная статуя.

Иэпс не удостоил ее ответом, продолжая, впрочем, смотреть прямо в глаза.

– Смелый львенок, – усмехнулась на это змееногая дама и, чуть подумав, отдала свой драгоценный сверток Эрри. Абигор и Аэтти исчезли в портале. Присутствовать при намечающейся процедуре они были не намерены.

Нагини, убедившись, что ее сокровище в надежных руках, медленно поползла к Хорлаву, шелестя блестящими чешуйками своего хвоста по идеально ровному полу. Она неторопливо обогнула иэпса по широкой дуге, рассматривая его со всех сторон так, как будто собиралась купить, и искала, к чему придраться. Видимо, не нашла.

– Триста лет, сын вождя ледяных львов, раб Шестого Герцога, – вынесла она вердикт. – Что ты можешь предложить моему гнезду, кроме здорового потомства?

– Тело, кровь, магию, – ответил ритуальной фразой иэпс. Голос его звучал низко и чувственно.

– Мммм… – Нагини обернулась вокруг него, оплетая хвостом ноги, поглаживая руками широченные плечи. – Прости, красавчик, ты сильный самец, ловкий воин и для Хаэрри как брат, но у меня есть Марволо, который без меня пропадет. Он мой партнер и…

Договорить она не успела, так как Хролав крепко стиснул ее в объятиях, почти ломая хрупкие кости, и впился в ее губы голодным, жадным поцелуем, теряя контроль над собственной магией. В Зале резко похолодало, от босых ног гиганта по полу разбежались морозные узоры, сорвался ледяной ветер, пошел снег, образуя импровизированную перину, на которую иэпс, недолго думая, рухнул со своей добычей. Нагини забила хвостом, взметая пушистый снег, впиваясь острыми когтями в широкую спину, но силы были явно неравны. Поймав кончик судорожно бившегося хвоста, Хролав неожиданно нежно поцеловал его, приглаживая пальцами топорщащиеся чешуйки, обхватывая горячими губами самую вершинку.

Нагини застонала, выгибаясь под ним, и ответила на поцелуй, поглаживая располосованную когтями спину. Хролав тихо зарычал, ослабляя хватку, и запечатлел на тонкой шее страстный поцелуй, оставивший темный след.

– Кхм… – привлек к себе внимание Эрри. – Я рад, что вы договорились, но осмелюсь напомнить, что ритуал нужно провести как можно быстрее.

Женщина ловко вывернулась из-под неожиданного партнера, поднялась, щелкнула хвостом, и тот обратился в кольчужную юбку с длинным звенящим шлейфом, из длинного разреза на которой выглядывали две очень стройные красивые ножки. Пошелестев своим необычным одеянием мимо невозмутимого Хролава, Нагини без особых усилий вытащила из пола ледяной топорик, покрутила его в руках, а потом пристроила на поясе, бросив на ходу:

– Я подумаю. Если Марволо будет не против, конечно. Иметь в гнезде сразу двух красивых самцов… будет даже забавно.

Эрри подмигнул невозмутимому иэпсу и направился в Ритуальный Зал – складывать из девяти жалких частей одно гармоничное целое. Марволо Гонт по праву будет считать этот день днем своего рождения.

***

В ритуальном зале одного из самых сильных демонов из ныне живущих было жарко. На черном полу были процарапаны контуры будущей декаграммы*, которую еще предстояло наполнить демоническим огнем, отсекая Марволо от пути за Грань, удерживая его здесь самым сильным якорем – привязкой к партнерше.

Нагини аккуратно развернула малоаппетитный сверток, извлекая на свет совершенно отвратительного младенца: все его тщедушное тельце было покрыто синяками и ссадинами, кожа была воспалена, а сам он, казалось, не переживет и следующего вздоха. Эрри взмахом руки распределил восемь хоркруксов по остриям лучей, на самый длинный, девятый, встал сам, десятый оставив пустым – на всякий случай, если вдруг что-либо пойдет не так. Нагини, звеня своей необычной юбкой, прошла в самый центр, удобнее устраивая то, что осталось от Темного Лорда, у себя на руках, и закрыла глаза.

Эр еще раз внимательно обвел взглядом помещение и тоже закрыл глаза, выпуская магию. За его плечами развернулись мощные крылья, рога привычно устроились в волне оранжевых волос, а хвост оплел правую ногу.

– Ир ауг, – произнес он первые рычащие слова литании, – даг ахрр иввакс.

– Ар иввакс, – повторила Нагини неожиданно мелодичным голосом.