Больше она не сказала ничего. Еще совершенно топорно и грубо сослалась на внезапную мигрень и ушла, оставив меня на кухне в полной прострации. Но ночью мы встретились снова…
Я не спала, а работала, когда в дверь тихонько постучались. На пороге стояла мать моего мужа в пушистом, банном халате.
- Сюзанна?
- Можем поговорить?
Внутри неприятно екнуло, но я кивнула. Так мы снова оказались в похожих обстоятельствах. Стол, чай, мы. Исключение было только в том, что Надия давно спала, а за окном царствовала ночь…
- Я хотела извиниться за свою резкость сегодня. Не надо было на тебя кричать.
- Ничего страшного, но я…ничего не понимаю. Если я сделала что-то не так…
- Нет, ты ничего не делала, Лили.
Сюзанна поднесла чашку с любимым чаем к губам, но не прикоснулась. Поставила ее обратно на блюдечко и вздохнула.
- Мы не говорим о нем больше.
- Почему?
- Потому что он — плохой человек, Лили.
- Не…понимаю.
- Его звали Артур, и это родной брат моего Арслана.
Так и знала!
- Он влез туда, куда не должен был влезать. Он все испортил! Теперь его имя в нашем доме не звучит, и мы не вспоминаем о том, что он когда-то был в нашей жизни.
Все чудесатей, да чудесатей…
- Но…
- Я прошу тебя не задавать вопросов, - Сюзанна перебивает меня резко, потом взволнованно поправляет волосы и добавляет тише, - Мне не хочется говорить на это тему.
- Вам не кажется, что я имею право знать? Он опасен?! У меня ребенок!
Сюзанна подняла на меня глаза и мягко улыбнулась.
- Конечно, ты имеешь право все знать, Лили. Ты часть нашей семьи, но пойми правильно. Эта тема закрыта не для тебя, она закрыта в принципе для всех. Мы не вспоминаем Артура, мы не говорим о нем и не копаемся в том, что было. Это было. Уже ничего не изменишь. Не береди старые раны, их очень сложно было залечить.
- Я...
- Не волнуйся, девочка моя, - Сюзанна мягко сжала мою руку, - Он не сможет угрожать тебе или тем более Надие.
- Вы считаете, что мне этого достаточно?
- Лили, он давно мертв.
Хдыщ!
- Поэтому да. Этого тебе должно быть этого достаточно.
Разумеется, мне этого не было достаточно и недостаточно сейчас. Я потираю замерзшие руки и снова смотрю наверх, где растет причудливое дерево. Его корни вылезли из каменистой почвы и теперь свисают с обрыва вниз. Выглядит зловеще, если честно. Почему-то. А у меня в голове одни вопросы…
Кем был Артур? Чем он занимался? И какое отношение имеет к Малику? Последнее, что мне сказала Сюзанна, точнее повторила и выделила: не спрашивай о нем. Особенно у моего сына.
И мне, конечно же, сразу захотелось спросить именно у него. Я даже готова была нарушить собственное эмбарго на звонки ради такой цели, просто пока не решилась…
Боже, как же все сложно.
Прикрываю глаза, а потом поднимаю их к небу, откуда начинает мелко капать. Осень в Сочи — это не то же самое, что осень в Москве. Здесь тепло даже в ноябре. Даже если декабрь наступает на пятки…не всегда, конечно, но в этом году да. А дожди никто не отменял…
Значит, пора возвращаться.
Я бегу по пляжу до тропинки. Ветер поднимается все сильнее. Тучи угрожающе наступают на пятки…
Не успею.
Мне до дома минут пятнадцать, и я точно не успею, но ускоряюсь. Ливень догоняет меня примерно на середине пути. Черт…
Куртка мокрая насквозь, джинсы пристают к коже, откровенно облепляя бедра ледяными объятиями. В ногах хлюпает. Лишь бы не заболеть, конечно, лишь бы…
Добегаю до двери особняка родителей мужа, дергаю ее на себя и почему-то снова вспоминаю про ту дурацкую рыбину. Сельдяной король. После того как я прочитала новость о том, что его поймали недалеко от Австралии, мне стало любопытно. Я погуглила, и оказалось, что с этими печальными монстрами с глубин океана связана куча поверий. Основная: они поднимаются со дна лишь перед страшными катастрофами.
Рыба судного дня. Так ее еще называют.
Стало как-то не по себе. Я вообще не суеверная, но факты — вещь упрямая. В статье говорилось, что за несколько месяцев перед печально известными землетрясениями в Японии, на берег выбросило несколько десятков таких рыб. Та же история с землетрясением в Чили. И может быть такое, что они действительно предвестники катастрофы?
- Лили? Это ты?
- Да, - отвечаю свекрови, снимаю куртку и вздыхаю, - Я попала под ливень. Куда мне сложить мокрую одежду?
- Оставь в прихожей, Соня ее заберет.
- Хорошо.
Соня — это их домработница и подруга Сюзанны по совместительству. Да, она одна из тех женщин, которые не обезумели от внезапно рухнувшего (а я уверена, что оно рухнуло внезапно. Теперь) на голову богатства. Относится к обслуживающему персоналу с уважением, а здесь…в этой глуши? Еще и дружит с ним. Хотя я не осуждаю. За пять лет брака с Маликом поняла, что общаться с представителями местной фауны гораздо противней, чем со своей экономкой или своими подчиненными. Правильно или нет? Плевать. Главное, душу греет.
Иду в сторону гостиной, откуда доносится счастливый смех Нади, а сама запихиваю фотоаппарат в чехол. Улыбаюсь…моя девочка оживляет этот дом, бесспорно. Хорошо, что мы сюда приехали…
- Лили…
Поднимаю глаза, когда слышу свое имя. И да. Сельдяной король — это нихрена не предвестник бури. Или наоборот? Даже воспоминания о нем и мысли должны насторожить?
Потому что буря точно грянула.
В кресле перед Надией сидит он. Смотрит на меня пристально. Медленно покручивает дно стакана о кожу подлокотника.
Дочь хохочет. Он привез ей целую гору подарков, которые она с радостью открывает, а я? Исчезаю…
Твою мать…
- Привет, Лили, - говорит низко и хрипло.
Меня на части от дрожи по всем фронтам. И снова вверх, вниз на гребаных американских горках.
Привет, Сельдяной король.
От автора: История про сельдяного короля — это правда)) буквально сегодня увидела о нем новость, никогда раньше про такую рыбу не слышала, решила погуглить)) действительно. ее называют рыбой "судного дня", и это интересно) ну, мне так кажется))) если кому-то тоже, то вот ловите, как она выглядит. Странная, да?) и ОГРОМНАЯ! Пугающе огромная...
«Я — вода»
Лили
Я не знаю, куда себя деть.
Моментально внутри происходит смена сезонов…
Весна — это воспоминания обо всех наших моментах, которые проскакивают перед глазами, как кадры кинопленки.
Лето — это жар от его взгляда и собственных чувств, что одолевают меня будто болезнь.
Осень — это осознание, холод и смута, пришедшее одним вечером и одним моментом, когда я приехала домой внезапно рано. Не по плану.
И наконец, зима — четкое понимание, какой теперь должна и будет моя жизнь. Без просветов и без шансов на спасение, даже на толику тепла.
А я не могу дышать…
Малик ничуть не изменился, да и глупо было этого ждать, правда? Месяц прошел с тех пор, как мы виделись. Этого времени непозволительно мало, чтобы были какие-то изменения, да и что за бред вообще? Меняются, когда есть необходимость. У него этой необходимости нет. Ему плевать, и такова правда. А мне?…если честно, то уже и неважно. Зима бывает суровой, но она все расставляет на свои места и не оставляет места для глупых сантиментов.
Смотрю на него слишком долго и, кажется, слепну, поэтому опускаю глаза и киваю.
- Привет.
Чувствую, как напрягается воздух. Это тоже происходит моментально, будто кто-то пальцами щелкнул и все. И теперь тяжело, как под железным одеялом…
Нечем дышать вообще! И так хочется сбежать побыстрее. Хотя бы на мгновение.
- Где ты была?
- Охотилась за чайками.
Из груди Малика рвется тихий смешок. Он выгибает брови, видимо, в ожидании объяснения такой моей глупости, но какой смысл? Ему всегда было плевать. Это раньше мне казалось, что ему интересно. Больше нет.
