Сильно сжимаю пальцы под столом. Александр смотрит на меня прямо, но чуть прищурившись. Ищет слабые места? Ложь? Игру? Ее нет.
– Вы возьметесь за это дело?
Верный вздыхает и смотрит в потолок, а потом начинает тихо смеяться.
– Вам бы вести переговоры. Знаете, вы прирожденный дипломат.
– Что?
– Заходите с нужной стороны, вот что.
Сердце подскакивает.
– Это…вы согласны?
– Стоп, не так быстро, Галина, – Александр встает и отходит к окну, кладет руки в карманы и чуть покачивается на каблуки своих ботинок и обратно, – Так это не делается в любом случае. Мне нужно время, чтобы просмотреть материалы, прикинуть, чем я смогу помочь и смогу ли вообще. Суд уже прошел, приговор вынесен, а его не так-то просто отметить, сами понимаете.
Руки опускаются. В горле ком…
Нет, неужели…
– Ничего уже нельзя сделать? – спрашиваю тихо, он оборачивается и издает смешок.
– Я разве это сказал? Тем более, вы только что обозначили сами мою умопомрачительную способность находить выходы из безвыходных ситуаций.
Как-то я теряюсь. Он истинный политик! Наговорил кучу всего, а четкого ответа так и не обозначил. Не понимаю…
– Я не…понимаю. Это да или нет?
– Это пауза.
– Пауза?
– Я согласен посмотреть и подумать, дам ответ…скажем, завтра. За ужином.
– За…ужином?
– Да. Ресторан выберу сам, если вы не против. Заеду за вами в восемь, подойдет?
Я дико краснею. Почему мне кажется, что все…как-то не так, как я себе представляла?
Мнусь с ответом. Вроде бы, да? Он не сказал ничего такого. Тон его не изменился, а взгляд, как был цепким, так им и остался. Что у него на уме?! Совершенно не понимаю.
– Вы слишком долго думаете.
– Я согласна.
В конце концов, может быть, у меня на моем этом подъеме вдруг стала слишком завышенная самооценка? Да и потом. В любом случае, мне нужен этот адвокат.
– Откуда вас забрать?
– Я остановилась в Селекте.
– Отлично. Тогда до завтра, а сейчас…- он издает смешок, – Нет, честно. Вы меня заинтересовали, Галина. Я ожидал игру на понижение, а тут…
– На повышение? – выгибаю бровку с улыбкой.
– Я бы сказал, на разрыв всех шаблонов.
– Ну да, понимаю. Анатолий такой видный мужчина, что я должна была бы цепляться за его брюки, пока могу дышать, но…что-то не цепляется.
Встаю и беру свою сумку.
– Спасибо, что согласились подумать.
– Спасибо, что смогли меня удивить.
Александр подходит ко мне и помогает надеть шубу, а потом роняет шепотом.
– Его описание вас не находит совершенно никаких опор. Если вам интересно.
Неожиданно.
Поворачиваю голову и сталкиваюсь с ним взглядами. Мы слишком близко стоим, но я не могу пошевелиться, хотя и должна бы восстановить дистанцию.
По телу пробегают мурашки…
– Интересное умозаключение. Мы с вами говорили от силы десять минут, откуда такие выводы?
– Если бы я знал, в чем дело, выделил бы на эту встречу больше времени, – отвечает тихо, – Но я не думал, что мне потребуется больше времени, чтобы указать не особо приличный маршрут, Галина.
– Собирались меня послать в пешее эротическое?
– Собирался.
– Ммм…Мужская солидарность?
– Пусть будет так. Но вообще, я слишком эгоистичен, чтобы позволить кому-то действовать через свою голову.
Да, это я заметила.
Откашливаюсь и делаю от него шаг в сторону.
– Спасибо еще раз, и я надеюсь, что наш разговор, несмотря на отсутствие соглашения между адвокатом и клиентом, останется между нами.
– Не хотите, чтобы ваш муж…
– Мой бывший муж. Именно так. Я не хочу, чтобы он лез не в свое, собачье дело. Так ему и передайте, пожалуйста, если представиться случай.
Верный тихо смеется и облизывает нижнюю губу кончиком языка, а потом бросает на меня плутовской взгляд и кивает.
– Несмотря на отсутствие соглашения между нами, даю свое слово. Ваш муж не узнает детали нашей встречи.
Киваю в ответ.
– До завтра.
– До завтра. Галина.
Гордо поворачиваюсь и ухожу, но все то время, пока меня не спасает лифт, я чувствую, как глубокие, черные глаза оставляют на моей спине свои метки…
Визуал
Иван
?
Верный
?
15. Мурашки Толя
В принципе, меня все устраивает.
Мне нравится, что мой дом ожил и заиграл другими красками. Притом в прямом смысле этого слова. Как только Настя переступила порог, она сразу вызвала бригаду рабочих и своего знакомого дизайнера, который приехал с уже готовыми решениями для нашего, теперь уже общего, пространства. Я был не против. Меня самого стали удручать слишком бежевые стены, слишком спокойная мебель, перегруз всяких мелочей, которые в какой-то момент стали слишком сильно раздражать.
Теперь их нет.
Наша гостиная и прихожая – находка для любого любителя минимализма. Новая мебель, новая жена? Хах. Забавно…
Но мне действительно нравится.
Дети ладят с Настей, все идет спокойно и размерено. Я сижу за нашим столом, молча наблюдаю за тем, как Артур и Вероника наперебой общаются с Настюшей. Вызывает мягкую, легкую полуулыбку.
Поворачиваю голову чуть в сторону, уловив слабый запах краски. Совсем скоро ремонт будет закончен, мы войдем в Новый год с новыми стенами, которые не будут раздражать своим слишком бежевым оттенком. Не будет мелочей, не будет ничего привычного, и это хорошо. Новый этап – это то, что нам всем нужно, чтобы встряхнуться.
Галя – это рутина. Это про спокойствие и вечное «все-нормально-у-нас-ничего-не-происходит». Я понимаю, что ее обижает все то, что произошло. Но это только пока. Да, только пока свежо предание, но как только она отойдет – все поймет и взвесит. Мы просто физически не можем больше быть вместе, я слишком устал притворяться, а она? Ей придется смириться.
Вздыхаю и бросаю взгляд на младшего сына. После того как Галя выгнала нас с похорон собственной матери, он стал еще тише обычного. Артем в принципе никогда не был громким, и я это знаю. У него мягкий характер, он взял его от матери. Покладистый, в меру ведомый и спокойный человек, в отличие от того же Артура, который всегда устраивал нам с Галей вырванные годы…
Губы трогает новая улыбка. Спокойная, но немного горькая. Все-таки у нас было много хороших моментов, и я за все ей благодарен. Мне стыдно? Немного. Все-таки, возможно, надо было поступить честнее и во всем признаться сразу, как я почувствовал ток, который прошелся по всему телу, стоило мне только увидеть Настасью. Не знаю, почему не сказал. Точнее, я знаю. Не был уверен, что из этого что-то выйдет серьезнее, чем короткая интрижка. Зачем ее при таких раскладах дергать? Без надобности, так сказать. Все-таки мы действительно прожили неплохую жизнь вместе, и я чувствую ответственность за нее даже сейчас.
Злюсь? Злился дико. Она поступила по-свински, но я прощаю. Отпускаю. Возможно, я тоже поступил бы так же…хотя нет. Не поступил бы. Пусть это останется на ее совести.
– Толя? – зовет Настя, и я пару раз моргаю, а потом возвращаюсь в свою новую реальность.
Хватит думать о бывшей.
– Да, зая?
Она улыбается. Настя любит, когда я ее так называю. Не уверен, что сам чувствую по этому поводу. С Галей я никогда так не делал – ей не нравились клички. Она хотела слышать, как я произношу ее имя, а я…
Да твою мать!
Хватит.
Думать.
О.
Бывшей.
– Мы говорили о том, как будем встречать этот Новый год.
В сердце неприятно екает.
– Это очень важный праздник, котик. Ты же понимаешь…
Настя многозначительно смотрит на меня, я киваю. Поглубже муки совести и горечь. А главное – посильнее утрамбовать мысли о бывшей.
