Супергерой для Золушки (СИ) - Сокол Лена

— Очень за вас рада! — Постаралась улыбнуться широко и от души. — Будьте счастливы!!! Спасибо за все, сестра!

— А, да, спасибо, — не моргая, пробормотала она и уставилась на моего спутника. Букет в руках заметно задрожал.

— Это Артем… — Взглянула в его сверкающие глаза. — Мы с ним… Он…

— Я — ее парень. — Лихо обхватив ладонь невесты, подсказал он.

— А это Альберт. — Я медленно повернулась к жениху. Тот стоял с перекошенным от ужаса лицом. Завис. Загрузился. Или что хуже — схлопотал инсульт. Точно что-то из этого списка. Подошла ближе, улыбнулась и прижалась ухом к его груди, похлопала по плечу. Вроде как обняла, но касаться очень не хотелось. — Поздравляю от души. Наконец, ты нашел, что искал.

— Альбе-е-ерт! — Слегка напугав меня, Артем распахнул объятия для него, будто для старого знакомого. Подошел, стиснул и, как следует, встряхнул. — Весьма наслышан о тебе! Поздравляю! Пусть этот чудесный день запомнится вам на всю жизнь!

— Ну, еще увидимся… — кивнув на толпу ожидающих, усмехнулась я.

— Как все удачно сложилось, а? — Покачав головой, Артем подхватил меня за талию и притянул к себе. Совсем близко, почти касаясь носом моего лица. Улыбнулся, взяв за руку, и буквально впился взглядом в мои глаза. — Если не ребята, разве бы так все было? — Провел пальцами по шее, наклонился ниже.

Сердце в груди заклокотало. Опасно близко. Пугающе дерзко. Не собирался же он… прямо у них на глазах… Замерла, гадая, останутся ли следы ожогов на моей талии от этого прикосновения? Подняла палец, приложила к его горячим губам:

— Не здесь, дорогой. Ну, потерпи немного.

Он тяжело выдохнул и рассмеялся:

— Прости, совсем башню сносит!

А мне-то как. От этой безумной близости, от его запаха, обаяния, взрывающегося буквально фейерверком, стоит ему лишь улыбнуться.

Мы расхохотались и, взявшись за руки, пошли в здание. Там уже всех приглашали к столу. Нас усадили за самый крайний столик. Белоснежные скатерти, элегантная сервировка, рядом окно в пол. Все выглядело довольно мило, даже несмотря на то, что все близкие к молодоженам люди находились в центре зала возле них.

С нами посадили дальних родственников Альберта из Башкирии — тетушку Филару, дядюшку Ревинера и выводок их скучающих детей-подростков: Азатика, Булатика, Ринатика, Маратика. Пацаны возрастом от десяти до шестнадцати лет были причесаны, разодеты в нелепые костюмы по моде девяностых и уныло взирали на стол, уставленный экзотическими блюдами и кулинарными шедеврами из всевозможных морских гадов. Кристине же хотелось выпендриться, она и подумать не могла, что некоторым гостям захочется простой, земной пищи.

Мы с соседями по столику быстро нашли общий язык. Семейка оказалась действительно милой. Пока шла основная программа, Артем добыл для наших соседей нормальной еды в ресторане, чем сразу заслужил одобрение дядюшки и безусловную симпатию тетушки.

— Наверное, Альберт — альбинос, — шепнул, наклонившись, — все его родственники — приятные, смуглые и черноволосые.

— Наверное, — ответила, наблюдая, как мальчишки с аппетитом поедают пироги и плов.

— Неловко вышло как-то, — отозвался Ревинер, слушая аплодисменты после очередного тоста ведущего. — Говорили про одну невесту, приехали — здесь другая.

Мы встали, чтобы чокнуться с ними бокалами.

— Да, — с совершенно серьезным видом согласился Артем, — сотрудники ЗАГСа даже узнали Альберта. Вы, говорит, у нас уже были.

— И даже скидку сделали, — усмехнулась я, — как постоянному клиенту!

Тетушка Филара вытаращила глаза:

— Поспешно все это как-то, неправильно. Хотя девушка, вроде, хорошая. Нравится нам.

— Так ведь им пришлось, — выпив шампанское почти залпом, сделала невинное лицо.

— Да, — тут же подхватил мой кавалер, — обстоятельства, знаете ли…

— Угу, — подмигнула ошарашенной женщине, — говорят, что скоро станет заметно.

И нарисовала в воздухе круглый живот.

— Ой-ой-ой, — запричитала тетушка, — тогда да, конечно… Молодец, Альбертик, что не бросил… Ох, пойду-ка я еще Ифире расскажу.

— И Сулейману-абый, — с понимающим видом кивнул Ревинер. — Только Лаяза-апа не говори, совсем с ума сойдет от таких новостей…

— Конечно, — встала из-за стола женщина, — что я, по-твоему…

И дальше последовал приятный слуху непереводимый винегрет из башкирских слов.

— Тебе хорошо? — Спросил у меня Артем.

Мне хотелось прыгать от счастья.

— Хорошо, — призналась, боясь в очередной раз встречаться с ним взглядом.

С каждым новым глотком шампанского бороться с самой собой становилось все труднее, и тянуло к этому мужчине все сильнее и непреодолимее. За нашими спинами уже подходил к концу фееричный танец молодых с нелепыми па и постановочными поддержками.

— Потанцуем? — Вдруг предложил мой «парень», снимая ненавистную бабочку и пряча ее в карман. Расстегнул две пуговицы на вороте рубашки и вдохнул с облегчением.

— Нет, — смутилась, поднимая на него глаза. — Если только ты не хочешь, чтобы тебе оттоптали всю обувь.

— Хочу. — Артем встал, взял меня за руку и потянул за собой. — Мы в одной лодке, я не танцевал, наверное, лет десять. Но такая девушка… В таком платье… на которую все шеи сворачивают весь вечер… — Прижал меня к себе и взглянул в глаза. — Просто грех не потанцевать с такой.

— Понятно, — прильнула к нему, уткнувшись носом в плечо. Его одежда пахла свежестью, будто только что была с веревки, где до этого сушилась на морозе. — Тогда веди ты.

И доверилась его чувству ритма. Мы двигались плавно, будто просто покачиваясь на волнах. И мне в эту минуту больше всего хотелось, чтобы его губы немедленно проложили дорожку из поцелуев от мочки моего уха вниз к ключице. Но танец под пристальным вниманием гостей по-прежнему оставался вполне целомудренным.

— У твоей сестры такое лицо, — произнес он мне на ухо, — будто она поняла, что поставила не на ту лошадку.

— Зато мама улыбается, — выдохнула, стараясь не утонуть окончательно в глубине ощущений, электричеством бегающих под моей кожей.

— Он смотрит на нас, — эти слова ненадолго вернули меня к реальности. — Альберт.

— Поэтому твоя рука сейчас на моей пояснице?

«На моей обнаженной пояснице!» — так и захотелось крикнуть. «А-а-а!!!» И попросить, чтобы он опустил ее еще ниже. Ниже…

Почувствовала, как расстояние между нами сократилось до критического, мы будто срослись. Так сильно он притянул меня к себе и продолжил движение ладонью.

— Тебе неприятно? — Спросил хрипло и сдвинул ее еще ниже.

Всего на сантиметр, но этого хватило, чтобы разжечь во мне какой-то невероятный пожар.

— Нет, — ответила, чуть не задохнувшись, и посмотрела на него.

Было слишком темно, чтобы можно было рассмотреть выражение лица. Но Артем остановился, заставив меня сделать то же самое. Рука скользнула выше, пробежалась по позвоночнику, откинула мои волосы и оказалась вдруг на щеке. Я замерла, уже не слыша ничего, кроме стука наших сердец, и будто в замедленной съемке стала наблюдать, как он наклоняется к моим губам. Осторожно, не разрывая контакта глазами, будто спрашивая, можно поцеловать или нет. Готова была уже ответить, встать на цыпочки, прильнуть к нему…

И в этот момент музыка резко оборвалась. Кто-то будто вырубил ее резко, заставив ведущего нервно прокашляться и объявить очередной дурацкий конкурс.

Мы вернулись за столик, выпили немного шампанского, поболтали с соседями, затем я ушла в дамскую комнату. Не самым легким занятием было сделать все положенное в таком шикарном платье. Кое-как справилась и собралась уже выходить, когда услышала девичий хохот у туалета:

— Да это ее сестра! Говорю же, почти никто не узнал ее сразу.

— Не может быть.

— Та очкастая, помнишь? Замухрыга!

— Не завидую я Крыське. Думала, нос ей утерла, а та заявилась с новым женихом.

— И где они их только находят? Таких.

— Нет, этот и в сравнение с ее яйцеголовым не идет. Тут порода — сразу видно!