Мой идеальный смерч. Дилогия (СИ) - Джейн Анна

Небо надо мной было темным, с едва заметными алыми прожилками, и вокруг было тихо-тихо, как в пустующей заброшенной церкви. Я ходила вокруг черного здания, осматривала его, прикасалась к его холодным стенам, точно зная, что мне нужно попасть в туда, потому что там происходит нечто ужасное, связанное с любимым человеком. Имеющее силу преломить мою жизнь надвое. «До» и «после»…

А потом я услышала искаженный голос Дэна и поняла, что он находится внутри, за этими мраморными стенами. И ему нужна моя помощь. Бросилась по скользким ступеням лестницы ко входу, падала, поднималась, цеплялась руками за поручни и холодные, как лед, ступени, снова падала… Голос Дэна становился все тише, а мне делалось все страшнее. Вдруг я не смогу попасть в проклятый кинотеатр и не сумею помочь ему?

От жуткого страха за него я проснулась в первый раз.

— Идиот, я же тебя люблю, ну где ты… — прошептала я со слезами на глазах, машинально проверила свой телефон и снова провалилась в тревожный сон.

Опять сновидение, связанное с Денисом. Теперь мне снился отрывок из нашей жизни — первая встреча, та самая, теперь для меня незабываемая. Вот мой Лаки Бой нагло садится со мной на подоконник, скидывая мой рюкзак и неся милые глупости. Вот заставляет прыгать в окно библиотеки и опускает свою идиотские «капустные» шуточки. Вот сажает меня впервые за свой «Выфер», и мы мчимся вперед разлучать Ольгу и Никиту. Наша Миссию N 1, Миссия N 2… Парк и встреча со старыми добрыми Троллем и Кларой.

Я наблюдала за этими картинками со стороны, и мне захотелось вдруг, чтобы и Смерч увидел их, чтобы помнил обо мне и не забывал. Никогда. Потому что я его не забуду.

Как только я подумала об этом, в багрово-серой туманной дымке появилось его измученное, почти белое лицо, и я вскрикнув, вновь проснулась, не понимая, что же это такое??

Я отдышалась, сходила в кухню за водой, постояла на балконе, еще раз позвонила ему и вновь вернулась к себе. А кошмары меня не оставляли. Теперь мне снилась девушка-невеста, от которой пахло холодом, и чьего лица я не видела. Сначала она стояла около Дэна, и мне вдруг захотелось кричать от ревности и беспричинной паники. Они разговаривали, но я не слышала о чем. Кричала ему: «Денис, не уходи с ней! Денис, вернись! Денис, иди сюда!». А он меня, кажется, не слышал. А потом он внезапно исчез в белоснежном свете, и мы остались с этой девушкой вдвоем. Фон резко переменился. Мы с девушкой, платье которой теперь стало голубым-голубым, стояли друг напротив друга, разделенные звездным темно-синим озером, и, хотя расстояние между нами было большое, я хорошо видела ее, а она — меня.

— Эй! Хочешь забрать его? — мысленно спросила я вдруг у незнакомки, и она услышала.

— Я не хотела его забирать. — Сказала она ментально. Я словно слышала ее голос у себя в голове. — Я хотела только помочь. Я и она. Мы помогаем всегда. Только она не смогла придти. Ее не пустили.

— Кто она?

— Потом узнаешь. Все узнаешь. Главное, что он останется здесь. Еще очень на долго. — Девушка в лазурном платье словно имел в виду что-то особенное.

— А ты… ты кто такая? — спросила я, чувствуя, что сейчас начнется гроза. Звезды в неподвижной озерной глади налились светом. — Кто ты?

Ее лицо тут же стало видно просто превосходно, и я, вздрогнув попятилась назад. На меня в упор смотрело лицо Ольги Князевой, красивое, но белое, неживое, грустное, и я опять проснулась. Последней фразой, что я слышала от нее, было:

— В следующей жизни он встретит вновь свою Судьбу, Маша. Как и в этой. Заслужил давным-давно. И в этой он уже ее встретил. Тебя. А меня… меня ждет моя Судьба. Я просто родилась раньше. Лет через 20 мы встретимся. И, говорят, у него будет красивое имя — Лео. А Ольга всегда хотела дочку, похожую на нее. Прощай…

Жаль, эти слова наутро я так и не смогла вспомнить, хотя в душе с тех пор поселилась почти незаметная уверенность в том, что все будет хорошо. Со временем.

После этого я не засыпала больше, а почти все время сидела на подоконнике, ждала звонка идиота Смерча, размышляла о своей ненормальности, истерила по-тихому, обещая Дэнва прихлопнуть, и сама себя раздражала. А также раздражала котэ и маму, взявшую на сегодня отгул, чтобы вместе с отцом съездить к деду и на рынок. А тот вдруг в полдень взял и смотался, с кем-то переговорив. Сказал, что его срочно вызывают на работу. Мама была готова папу съесть, но поделать ничего не могла.

— Я буду скоро, — напоследок сказал он и уехал, чтобы вернуться поздно ночью.

А Сморчок все же перезвонил мне, почти в шесть вечера, и я готова была его уже не убить, а растерзать, а остатки прижать к себе.

— Привет, Бурундук. — Его голос был далеким, слабым, но смешинки и уверенность из него так и не пропали.

«Облегчение, вашу редиску!», — написали тут же головастики, облаченные в военную форму и готовые к любой атаке врагов или защите своих границ и родины.

На меня хлынула волна радости от того, что я слышу родной голос, и тут же во мне разжегся костер гнева.

— Я тебе сейчас устрою привет!! — закричала я, спрыгивая с окна. — Ты где, Сморчок? Что с тобой?!

— В смысле? — удивился он. — Маша, ты…

— Я тебе всю ночь, все утро и весь день звонила, дебил! — Продолжала кричать я под удивленные взгляды котэ, вылизывающего вытянутую заднюю лапу, — а ты не брал трубку и не перезванивал! Да как ты вообще посмел! Козел!

— Маша, Маша, стоп! Зачем тебе понадобилось искать меня ночью?

— Затем! Потому что… Я волновалась за тебя, — тихо отозвалась я. — Ты ушел, и я сразу заснула. Мне приснилось, что тебе плохо, и я… глупо, да, Дэн, но мне было так страшно, что я места себе не находила. Мне снились кошмары, Денис. Давай встретимся сегодня?

— Маленькая моя, — мне показалось, или в его голосе послышалась нежность? — Прости. Прости, хорошо?

— За что?

— Я не могу.

— Почему?

— Маша, я уехал, уже уехал. — Проговорил Смерч тихо.

— Куда это ты уже уехал? — расширились у меня зрачки.

— На море. В Галаз. Как и хотел. — Он тяжело вздохнул. — Только на неделю раньше, не 26-го. Пришлось вчера вылетать срочно.

— Тебя уже нет в городе? — разочарованно выдохнула я. И от негодования я даже по косяку окна долбанула.

— Да, маленькая. И я забыл зарядное, поэтому телефон разрядился. Сегодня же куплю.

Чуть позже я думала, что мой Дэн — прирожденный мастер обманывать. Все это он говорил таким непринужденным убедительным голосом, что ему нельзя было не поверить!

— Вот же черт. — Я нехило расстроилась. — Почему ты называешь меня «маленькой»?

— Потому что хочу так называть тебя. Малышка моя, — он рассмеялся, но смех у него был недолгим и болезненным.

— Ты уехал и не сказал мне? Ну ты и свинья, Смерчинский. Настоящая.

— Прости, Чип.

— Что у тебя с голосом? — не собиралась я его прощать.

— Все в порядке. Маша, ну Маша…

Он извинялся, а я высказывала ему все, что я о нем думаю. Но, в конце концов, Дэн умудрился успокоить меня, сказал, что отныне будет называть меня крошкой и попрощался, словно не мог долго разговаривать по телефону. Но ничего, он обещал звонить каждый день, да и приедет он скоро, в начале июля, и я опять увижу своего любимого недоумка. Сейчас только сдам экзамены и погуляю на долгожданной свадьбе Федьки 1-го июля.

Котэ, кстати, меня все же развеселило — нагадило под дверью и смылось в неизвестном направлении…

Маша не знала, что в это время Дэн находится не около моря, на южном курорте Галаз, а в больнице, в их родном городе. Что он пришел в себя после ножевого ранения, по счастливой случайности избежав осложнений. Что успел поговорить обо всем случившемся с дедом, милицией и даже с ее отцом. Что служба экономической безопасности и федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков при участии Даниила Юрьевича разработали совместный план операции по захвату Андрея Марта и его организованной преступной группировки.

Она не знала, что с этих пор около ее квартиры находилась неприметная машина, в которой сидели двое милиционеров, призванных в случае чего защитить ее от людей Марта. Не была в курсе того, что в другой машине рядышком находятся специально обученные люди из охранного агентства, готовые следовать за нею по пятам. Не догадывалась, что ее телефон на всякий случай прослушивается, а в подъезде стоят миниатюрные камеры наблюдения. Она была бы в шоке, узнай все это, а также то, что за короткое время ее отец умудрился познакомиться со всеми представителями семьи Смерчинских.