Сделать все возможное (ЛП) - Грей Р. С.
— Как ты можешь так просто с этим мириться?
Он смотрит на меня поверх своего недоеденного яблока.
— Ты никогда не думала, что, может быть, я не против застрять здесь с тобой?
Я смеюсь.
— Смешно.
Он пожимает плечами и откусывает еще кусочек яблока. Он либо тренировался перед зеркалом, либо это был не сарказм. Ни одна из моих тренировок не подготовила меня ко второму варианту.
— Слушай, хватит с меня терапии. У меня есть последняя идея, как нам отсюда выбраться.
Он не смеется надо мной, и я продолжаю.
— Если ты меня поднимешь, то я смогу дотянуться до панелей на потолке. Я сниму одну из них и вылезу через вентиляционную шахту. И когда я найду время, то вернусь за тобой.
Он доедает яблоко и бросает огрызок в мусорную корзину, которая, кстати, находится на моей стороне. Потом направляется в ванную, чтобы вымыть руки, а я все еще жду его ответа. Он медленно вытирает их, насухо, и выходит, затем прислоняется к смотровому столу и скрещивает руки на груди. Его глаза встречаются с моими. Он наклоняет голову и изучает меня. Я начинаю потеть под его взглядом.
— Почему ты так сильно хочешь выбраться отсюда?
Я хмурюсь.
— Разве это не очевидно? Кто хочет застрять в карантине на двадцать четыре часа?
— Нет, ты не хочешь здесь быть со мной. Почему?
— Если ты не понимаешь этого после всей нашей истории…
— Я думаю, ты хочешь, чтобы я снова тебя поцеловал.
Я открываю рот, и слова выскальзывают из меня, как камни, падающие в воду.
— Я? Хочу. Чтобы ты. Снова. Поцеловал. Меня? Ха-ха.
Удивительно, но он не понимает мой новый диалект английского.
— Я просто предположил, — говорит он, а затем спокойно меняет тему. — Давай сыграем в маленькую игру: «Правда или действие».
— У нас нет времени на игры.
Это первый раз, когда моё возражение не принимается. У нас нет ничего, кроме времени. Я вздыхаю.
— Хорошо, — я закатываю глаза, чтобы не потакать ему. — Действие.
— Давай потихоньку начнём. Спорим, ты отдашь мне шоколадное печенье, которое ты спрятала в своём кармане.
Сколько у него глаз?!
— Нет! — я похлопываю себя по карману, чтобы убедиться, что оно надежно спрятано. Это мой крошечный кусочек надежды на безрадостное существование и, чтобы сохранить его, я должна изменить свой выбор. — Хорошо. Правда.
Он ухмыляется, довольный собой.
— Ты фантазировала о нашем поцелуе в коридоре?
Глава 17
Лукас устраивает настоящее шоу, поедая печенье, которое мне пришлось ему отдать. Оно с крупными кусочками шоколада, и я уверена, что он этого даже не ценит.
Он засовывает вторую половину обратно в целлофановую обертку.
— Думаю, остальное приберегу на потом.
— Или ты можешь отдать его мне.
Он выгибает бровь.
— О? Ты готова ответить на вопрос?
— Не так быстро, придурок. Теперь твоя очередь. Правда или действие?
— Действие.
Мое воображение разыгралось от возможностей. Шанс заставить Лукаса Тэтчера сделать все, что я захочу. Я не могу все испортить.
— Тебе нужно…— мои глаза направлены на дверь в ванную комнату.
— Я не собираюсь лизать унитаз, Дэйзи.
— Ааа, хорошо. Я приказываю тебе отдать мне вторую половину печенья.
Когда он передает его мне, то, кажется, выглядит разочарованным. Я пытаюсь угадать, на что он надеялся, что я попрошу его сделать что-то смешное, или что-то сексуальное?
Третий час.
— Что ты делаешь? — спрашивает он.
— То, что делают все в таких ситуациях, я превращаю неодушевленные предметы в друзей. У Тома Хэнкса был Уилсон, а у меня ‒ Гэри.
Я поднимаю голубую, нитриловую перчатку, искусно набитую ватой. С помощью маркера, я нарисовала Гэри лицо.
Лукас улыбается на долю секунды, прежде чем повернуться и покачать головой.
— Мы всё видели, — говорим мы с Гэри.
Шестой час.
Пока Лукас дремлет, я копаюсь в его вещах. Обычно я не шпионю, но мне очень скучно. Когда я пересчитывала веснушки на руке и подняла глаза, то заметила кучу его вещей, лежащих на столе: ключ от машины, разная мелочевка и бумажник.
Бумажник был слишком соблазнительным, чтобы в него не заглянуть.
Его кожа гладкая и изношенная: я думаю, он носит его целую вечность. Все отделы и кармашки чем-то заполнены, и я не тороплюсь, просматривая каждый, оборачиваясь через плечо каждые несколько секунд. Он все еще спит на раскладушке.
Там немного наличных, несколько разных визиток, карта клиента «Кофейни Гамильтона». Все очень типично. Я достаю его водительские права и, молча, смеюсь над старой фотографией. Сравнивая Лукаса, на фото, с тем, который спит в углу, я могу только восхищаться, как с течением времени черты лица, которые я раньше игнорировала, стали точенными и мужественными. Я пытаюсь засунуть права обратно в карман, но мне что-то мешает: маленький свернутый лист бумаги. Я достаю его и понимаю, что это фотография.
Не смотря на выцветшие линии от складок, я узнаю, чья она, и я в шоке. Это одна из моих школьных фотографий. Седьмой класс. Худшее школьное фото в моей жизни. Даже сейчас я съеживаюсь. Позвольте описать: мои светлые, кудрявые волосы выглядят безумно; я щеголяю большими выпученными глазами; мои веснушки заметны на носу и щеках; брекеты превратили мой рот в металлический, а брови вышли из-под контроля.
Я думала, что конфисковала и сожгла все копии этого фото, но, видимо, Лукас заполучил одну из них. Вероятно, он бережёт его для моих похорон, где увеличит и подопрёт букетом маргариток, рядом с гробом. У меня возникает соблазн разорвать его на миллион крошечных кусочков, но не хочу, чтобы он знал, что я рылась в его вещах.
Я слышу шум позади себя и, со сверхчеловеческой скоростью, возвращаю на место фотографию и его права. К тому времени, как я слышу, что его ноги достигают пола, бумажник лежит как раз там, где я его нашла.
— Что ты делаешь?
Я не оборачиваюсь.
— Ничего.
Мой голос говорит иначе.
Он задумчиво смеется.
— Ты хоть знаешь, каково это, говорить правду?
Он подходит и хватает со стола свои вещи. Мой взгляд прикован к полу.
— Именно так я и думал.
Седьмой час.
Я немного задремала на кушетке и, когда просыпаюсь, вдыхаю резкий запах паров, если быть точной, перманентных, маркерных паров. Когда я поднимаюсь, чтобы потереть глаза после сна, запах становится хуже, а затем передо мной открывается ужасная картина: весь мой гипс изрисован.
— ЛУКАС!
Я сажусь и вижу, как он разбирает всё содержимое своего бумажника, сидя на стуле в углу комнаты.
— ЛУКАС! — кричу я снова.
Он все еще не поднимает глаз. Он достает из бумажника старую визитку и бросает ее в мусорное ведро.
— Я не могу поверить, что ты это сделал.
— Что?
— ЛУКАС, ТЫ ИЗРИСОВАЛ ВЕСЬ МОЙ ГИПС! Я выгляжу так, будто только что вернулась из церковного лагеря в средней школе!
Я поднимаю руку, чтобы мы оба могли посмотреть на гипс. Он взял маркер и нарисовал на всей поверхности сердечки и надписи.
Я люблю Лукаса;
Женись на мне, Лукас;
Дэйзи + Лукас = <3.
— Похоже на любовные бредни девочки-подростка. Ты уверена, что сама не сделала этого во сне?
— Ха-ха, — говорю я, достаточно успокоившись, чтобы оценить тот факт, что сделала бы с ним то же самое. — Хорошо сыграно. Объективно, это даже забавно, что твое лицо покрывает мое предплечье. Ты даже сделал затенение. Хвалю. А теперь отдай мне дурацкий маркер.
Он указывает на маркер, лежащий на столе.
— Боюсь, он высох.
Еще одна бесполезная карточка из его бумажника падает в мусорное ведро.
Он совершенно безмятежен, но его невозмутимое лицо выдает легкий изгиб у рта. Он доволен моими паническими попытками реанимировать маркер.
— Ну же! Давай!
Я бью его об край стола, пытаясь вытрясти чернила, застрявшие на дне. Я облизываю кончик и съеживаюсь от вкуса.
— Ха, думаю, он все-таки не умер, — говорит он, глядя на мою новую татуировку на языке.
Похожие книги на "Сделать все возможное (ЛП)", Грей Р. С.
Грей Р. С. читать все книги автора по порядку
Грей Р. С. - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.