Неистовый (ЛП) - Солсбери Дж. Б.

— Полагаю, знакомство не помешает. — Мистеру Костюму удается без энтузиазма улыбнуться. — Меня зовут Хейс Норт. Я брат Алекса. А ты кто?

Я прочищаю горло.

— Джордан Уайлдер.

Еще одна вымученная улыбка.

— Похоже, вам двоим есть что рассказать. — Он склоняет голову к Александру, который щелкает по ноутбуку, его глаза отслеживают изображения или информацию на экране.

— Да. — Я снова поворачиваюсь к окну, потому что он может услышать эту историю от своего гребаного брата.

Не могу поверить, что почти месяц провела в хижине наедине с этим человеком и не знала, что он живет в городе, или, что у него есть брат-миллиардер или чертова вертолетная площадка на заднем дворе.

— Ты похудел, — слышу я, как Хейс говорит Александру. — Я должен был забрать тебя до того, как разразилась буря.

— Мне нужно было больше времени, — тихо говорит Александр.

— Выглядишь отдохнувшим.

— Так и есть.

Хейс усмехается, глядя на меня, вероятно, не подозревая, что я вижу его краем глаза. Мои щеки вспыхивают, когда я задаюсь вопросом, имеет ли его отдохнувший вид какое-либо отношение к прошлой ночи, и может ли его брат это почувствовать.

— Макмиллиан и Кастильо висели у меня на заднице с тех пор, как ты уехал, и контракты на проект Уэстбрука подписаны и готовы для тебя.

Гризли ворчит, его пальцы быстро двигаются по клавиатуре.

Он выставил меня дурой. Все это время я думала, что он какой-то нецивилизованный горный человек, хотя на самом деле он какой-то влиятельный бизнесмен с Мэдисон-авеню.

— Чем вы, ребята, занимаетесь? — выпаливаю я, чувствуя, как во мне поднимается боль.

Хейс смотрит на меня, задрав нос, а Александр поверх экрана ноутбука.

Я скрещиваю руки и ноги.

— Что-то незаконное?

— Конечно, нет, — рычит Хейс.

Я пожимаю плечами.

— Тогда чем?

— Ты не знаешь? — Он переводит взгляд с брата на меня, и медленная ухмылка растягивает его губы. — О, это забавно.

От смущения невозможно удержать его взгляд. От ощущения, что это какая-то большая шутка, и я в ее центре, все скисает у меня внутри.

— Проектированием. — Александр не сводит с меня глаз.

Хейс хихикает.

— Проектированием. Вы инженеры?

— Я юрист, — говорит Хейс.

— Это многое объясняет.

Губы Александра дергаются.

Хейс хмурится и делает жест в сторону брата.

— Алекс — инженер-архитектор. А еще он чертов гений.

— Хейс, — рявкает Александр низким голосом, от которого вибрирует воздух.

Его брат облизывает губы.

— В любом случае, у нас полно работы. Еда и напитки там, в холодильнике.

Я бы с удовольствием выпила содовой — или, еще лучше, виски, — чтобы унять эту боль в груди, но идея прикоснуться к чему-либо кажется неправильной. Как прикоснуться к кристаллу Сваровски грязными руками.

Боже мой, неужели это происходит на самом деле?

Ну, тогда это объясняет рубашку от «Берберри».

К сожалению, это больше ничего не объясняет.

АЛЕКСАНДР

Прошло больше часа с момента нашего взлета, и я работаю над спецификациями для проекта Уэстбрука. Я всегда был нездорово одержим своей работой. Когда я глубоко погружен в проект, то не сплю и не ем. Это одна из причин, по которой мои братья настаивают, чтобы я каждый год приезжал в хижину. Одна из менее опасных причин.

Сообщение от Хейса появляется в верхней правой части экрана моего компьютера.

«Не мог бы ты объяснить мне, как умудрился наткнуться на женщину, находясь в творческом отпуске?»

Смотрю налево и вижу, что брат смотрит на меня, приподняв бровь.

«Я охотился. Нашли ее раненой и почти мертвой у подножия скалы. Что ты хочешь, чтобы я сделал? Оставил ее там?»

Его пальцы яростно стучат по клавишам. Могу только представить, что будет дальше. Хейс взял на себя роль моего защитника, хотя на пять лет меня моложе. А поскольку он возглавляет юридический отдел «Норт Индастриз», его задача — уберечь мое имя от скандала и не допустить появления в газетах. Нелегкая работа, учитывая все обстоятельства.

«Не хочу показаться придурком, но да. Меня тошнит при мысли о том, что твой героизм мог выйти боком. Ты сам знаешь, что не можешь находиться наедине с женщинами».

Я готовлюсь ответить, когда приходит еще одно сообщение.

«Особенно такой, как она».

Мои пальцы застывают на клавишах, и дрожь пробегает по коже. Я выдыхаю успокаивающий вздох и стараюсь не позволять своему разуму вызывать образы, которые он требует.

Начинаю писать: «Я не мог оставить ее умирать…»

Но от него приходит еще одно сообщение.

«Ты должен рассказать мне каждую деталь времени, проведенного с мисс Джордан Уайлдер. Каждую. Деталь. Пожалуйста, скажи мне, что ты не причинил ей вреда».

Я удаляю свой предыдущий ответ и набираю новый.

«Не причинил».

Нажимаю «Отправить» и надеюсь, что моего ответа будет достаточно, чтобы закрыть эту тему.

«Ты же не думаешь, что я настолько глуп, чтобы поверить, что свежий порез на ее губе — результат падения три гребаные недели назад, Алекс».

Дерьмо.

Я избавлен от необходимости печатать ответ, когда в динамике раздается голос Мерфи.

— Мы в десяти минутах от пентхауса. Приготовьтесь к посадке.

Я поднимаю взгляд на Джордан, когда она выпрямляется в кресле и трет опухшие ото сна глаза. Как бы она ни старалась не заснуть, я видел, как она дремала дюжину раз, прежде чем, наконец, позволила сну овладеть ею. Тот факт, что женщина чувствовала себя достаточно безопасно, чтобы спать, немного успокоил волнение в моей груди с тех пор, как мой брат появился в хижине.

Она смотрит в окно, пока Мерфи везет нас через реку Гудзон к Центральному парку.

Полет проходит гладко, и все же, по мере приближения к дому, турбулентность шевелится в моей груди. Иррационально я чувствую, что у меня отняли те несколько дней, которые у меня оставались с Джордан.

Хотя брат прав. Мне повезло, что между нами не произошло ничего плохого. Может быть, это хорошо, что наше время сократилось до того, как я сделал что-то, о чем мог бы пожалеть.

ПЯТНАДЦАТЬ

ДЖОРДАН

— Святое дерьмо. — На самом деле я не хотела произносить эти слова вслух, но когда Мерфи опускает вертолет на плоскую крышу современной высотки, слова просто вырываются сами собой.

Это не просто какой-то причудливый нью-йоркский небоскреб. Я видела это здание во время посещения парка. Весь белый и стеклянный, он выделяется, как хрустальный собор на западе Центрального парка. Каждый его этаж размером, по крайней мере, с два типичных этажа, с балконами, увитыми зелеными виноградными лозами и листвой.

Как только двигатель выключается, и роторы останавливаются, Мерфи открывает дверь.

— Добро пожаловать домой, сэр.

Александр хмыкает и встает со своего места.

Хейс протягивает руку к открытой двери.

— Сначала дамы, — говорит он без улыбки.

Я выхожу из салона и вижу, что Александр ждет меня. Он наклоняется, как будто собирается что-то сказать, но останавливается и хмуро смотрит на что-то прямо через мое плечо.

— Эй, Зандер!

Александр ворчит, мускул на челюсти дергается.

— Алекс. Зандер. — Еще один удар по тому, что, как мне казалось, я знала об этом человеке. — Ты же говорил, что никто тебя так не называет? — А еще он сказал, что никогда не лжет, и я ему поверила. Но после того, как на его пороге появился вертолет, я все ставлю под сомнение.

Его ореховый взгляд согревает меня.

— Ты спросила, можно ли меня так называть.

Ох. Верно. Полагаю, что уменьшительные имена зарезервированы для близких людей, и хотя мы разделили наши тела прошлой ночью, все же я не в счет. Прикусываю губу и морщусь от острой боли и медного привкуса крови, напоминая о его метке на мне.