Любовь Демона (СИ) - Ареева Дина

А ведь я с ним даже не попрощалась. Завтра Демьян придет в офис, увидит, что меня нет, поднимет всех на ноги. Отдел кадров покажет ему подписанный им же приказ. Что будет дальше?

Я не знаю. Это правда, я не знаю, как Каренин себя поведет. То, что его накроет, понятно, но станет ли он меня искать?

Станет. Хотя бы потому, что я осталась ему должна. Значит, нужно еще раз встретиться с ним, последний. И тогда у него не будет ни единого повода меня преследовать.

Можно попросить соседку Катю уложить дочку и побыть у нас часов до десяти вечера. Мы иногда заскакиваем друг к другу на чай или кофе. Она живет одна и постоянно предлагает свою помощь. Я не хочу навязываться, но несколько раз к ней обращалась.

Созваниваюсь с Катериной, заручаюсь ее согласием. И когда отправляю короткое сообщение «Сегодня» и время, не могу отделаться от ощущения, что я нашла сама для себя повод еще раз его увидеть.

***

— Привет! — Демьян стоит в дверном проеме, как будто он меня увидел из окна и встречает... — Ты обещала платье...

Молча киваю, прохожу в номер и открываю коробку.

Мне страшно взять его в руки, такое оно красивое. Себе я его не оставлю, мне такое носить попросту некуда. Это жене Каренина есть, где блистать в таких нарядах. Но если можно один раз надеть, почему этого не сделать?

В ванной долго смотрю на себя в зеркало. Я не зря так на нем залипла, мне оно очень идет. Ощущение как в детстве, когда примеряла на себя мамины наряды и чувствовала себя сказочной принцессой.

В дверь стучится Демьян.

— Можно?

Открываю дверь, он переступает порог и застывает.

— Ангел...

— Не называй меня так, пожалуйста... — бормочу, пряча глаза. Не могу выдержать такой его взгляд.

Он слишком горячий, в нем слишком много неприкрытого желания. И я в самом деле начинаю чувствовать себя его Ангелом. А это прямая дорога в пропасть, потому что Демьян остается Демоном. И то адское пламя, которое горит у него внутри, сожжет и меня без остатка.

Мне нельзя больше рисковать, у меня теперь есть ребенок.

— А ты разве этого не видишь? — Каренин подходит, хватает меня за плечи и резко разворачивает лицом к зеркалу. — Смотри, Ангелина, смотри.

Он тоже смотрит, буравит взглядом, наши глаза встречаются в зеркальном отражении. Демьян распускает мои волосы, собранные в хвост, его взгляд становится совершенно диким.

Диким и голодным.

— Ты права, ты не Ангел, — хрипло шепчет он, собирая их рукой и подтягивая ближе к себе. — Ты мой ад, Ангелина. Личный, персональный адище.

Хочу ответить, но не успеваю. Демьян толкает меня вперед, заставляя упереться руками в каменный пьедестал. Рывком притягивает за собранные на затылке волосы, впивается в рот. И больше всего он сейчас похож на вампира, который вгрызается клыками в шею обездвиженной жертвы.

Демьян

Я охуел, когда она мне ответила.

Уже и не мечтал об этом. Уверен был, что это последний раз, когда Ангелина сама пришла, и дальше мне придется наизнанку вывернуться, чтобы снова ее заманить.

Начал план продумывать, думать, как ее завлечь. На будущее. Потому что больше шантажировать я ее не стану, даже если она меня окончательно нахуй пошлет.

Но она не то, что удивила. Она меня убила. Потому что ответила на поцелуй.

Рывком разворачиваю ее к себе, всаживаюсь языком в рот и долблюсь ритмично. Ангелина поддается, отвечает на ласку. Сначала руками за пьедестал держится, затем несмело их на мои плечи кладет.

Меня конкретно рубит, подхватываю ее под попку и усаживаю на холодный камень. Ноги широко развожу, коленями вдавливаю. Губами по шее скольжу, тонкие жилки прикусываю.

Рукой параллельно веду, опускаюсь в ложбинку и ныряю в вырез платья. Он здесь глубокий, на запах. Под бюстгальтер руку просовываю и полушарие груди накрываю.

Ангелина стонет, и я с ней вместе. Вершинка сразу твердеет, торчком становится. Пальцами зажимаю, оттягиваю. Платье с плеч стягиваю, соски наружу вырываются.

Они оба торчком стоят, и у меня член в штанах синхронно дергается. Сука, хоть бы не кончить раньше времени.

Ангелина с разведенными ногами так охуенно смотрится. Разрез на платье достаточно высокий, удобно, можно платье не снимать.

Смотрит в глаза, губу прикусывает. Руки у меня на плечах лежат, и я медленно на колени опускаюсь.

Ее зрачки расширяются, в глазах недоверие, настороженность. Сомневается во мне моя любимая...

Подтягиваю ближе за бедра, языком прохожусь по полоске ткани между ног. Она и так мокрая, еще я добавляю. Ангелина вскрикивает и за мой затылок хватается.

Смотрю на нее снизу вверх, языком перемычку поддеваю. Она смотрит круглыми от шока глазами

— Демьян, — шепчет потрясенно, а я вокруг горячего розового входа языком кружить начинаю.

Ее соки с моей слюной смешиваются, яйца поджимаются, когда я ее вкус вспоминаю.

Сладкая моя Ангел, пиздец какая сладкая.

— Демьян, — она уже не шепчет, стонет. Пальцами в затылок вцепилась, интуитивно меня направляет, как ей надо.

Смазываю пальцы ее влагой, осторожно двумя вхожу. Языком нахожу бугорок между мокрыми вылизанными складочками, Ангелина кричит и выгибается.

Да, я все помню, милая, помню, что это твое самое чувствительное место. Та кнопка, нажав на которую, ты получишь гарантированный оргазм.

Посасываю клитор, двумя пальцами трахаю мокрую девочку, и она совсем быстро сдается. Запрокидывает голову, воздух со свистом втягивает. Хочет колени свести, но я не даю. Царапает ноготками мою голову — волосы ищет, чтобы уцепиться. Но я слишком коротко стригусь.

Она сама на пальцы насаживается. Раз, второй, третий. Поднимаюсь с колен, пальцами в промежность толкаюсь. Влага хлюпает, Ангелина стонет.

Наклоняюсь, втягиваю губами сосок и посасываю.

— Да, Демьян, да, — сипло стонет Ангелина, взвивается и обмякает, держась за плечи.

— Хорошая моя девочка, молодец, — целую в приоткрытый искривленный в крике рот. Языком внутрь проталкиваюсь. — Помнишь, какая ты вкусная?

Она только дышит тяжело, пока я соски большими пальцами вдавливаю. И тогда я озвучиваю вслух то, что крутится на языке.

— А теперь ты, Ангел. Пососи мне.

Она кивает, обняв за шею, дышит в ухо. И мне пиздец хорошо от того, что она так ярко кончила.

Сползает с пьедестала, опускается на колени.

— Подожди, — останавливаю. Разворачиваюсь, опираюсь на пьедестал. Беру ее за подбородок и вверх приподнимаю. Говорю хрипло, глядя в глаза: — Соси как ты умеешь.

Она молчит, руками по ширинке шарит. Хочет расстегнуть ремень, путается. А у меня выдержки уже нихуя нет.

Одной рукой ширинку расстегиваю и член вынимаю, другой Ангелину к нему подталкиваю.

Девчонка не успевает рот открыть, а я уже ей член всовываю. Она от неожиданности зубами меня прикусывает, надавливаю на щеки.

— Не кусай, Ангел. Соси. Как ты мне лежачему сосала.

Она кладет руки мне на бедра и принимает в себя мой закаменевший стояк. Он полностью не входит, но я не давлю.

Ангелина на мне лежачем хорошо натренировалась. Потом, в приступах жесточайшей ревности, я представлял, как она Артуру отсасывает. А сейчас мне похуй.

Главное, она сейчас передо мной стоит на коленях. Из разреза выглядывают стройные белые ноги. Одно это заводит пиздец.

Платье стянуто с плеч до локтей, чашки бюстгальтера сдернуты вниз. Соски торчат наружу тугими напряженными горошинами.

Она снова возбуждена, так всегда было.

Мы оба с ней любили ласкать друг друга ртом. Но я еще тогда до ломоты в паху хотел сделать с ней это стоя.

Стоя вбиваться в сладкий влажный рот. Смотреть сверху вниз, как она обхватывает припухшими губами член, чувствовать, как скользит язычком по каждой венке.

Знала бы она, сколько раз я ее такой представлял. Сколько литров спермы на нее вылил.

Ангелина расслабляет горло и пропускает член глубже до упора. Я учил ее, под себя делал. Главное, не думать, что там тот гондонище тоже был...