Разрешаю себе Любить (СИ) - Адам Карина
И больше всего мне хотелось не понять, кто это сделал. А чтобы сейчас, прямо сейчас, рядом оказался Сеня. И взял за руку, как тогда в аэропорту.
Никто не ответил.
Тишина вдруг стала звенящей, густой, как перед грозой. Только где-то в углу продолжала капать вода из неисправного крана — тик… тик… тик… А внутри у меня тоже что-то тикало. Пульс бился в висках, боль в пятках будто поднималась по ногам выше, к животу, к горлу.
Полина Михайловна поднялась медленно, как будто боялась пошевелиться резко, чтобы не спугнуть чью-то вину.
— Я спрашиваю: кто. Это. Сделал?
Соня стояла сзади, скрестив руки на груди. Лицо совершенно непроницаемое. Ни страха, ни удивления, ни интереса. Как будто она уже здесь не была. Лера переглянулась с ней, и я это заметила. Ловкий, почти незаметный взгляд. Что-то во мне дёрнулось.
— Ты, — тихо сказала я, уставившись на Соню. — Это ты сделала.
Она вскинула брови. Слишком быстро.
— С ума сошла? — фыркнула. — Зачем мне?
Я хотела ответить. Но рот пересох, и слова застряли где-то под языком. Вместо этого я только сжала пальцы в кулак, но и это вышло плохо слишком руки тряслись.
— Соня? — спросила Полина Михайловна. Голос её стал ледяным. — Объясни.
— Я? А почему сразу я? — голос Сони звенел от возмущения, но в нём слышалась дрожь. — Я даже в раздевалке не была! Пускай камеры проверят, если не верите.
Лера молчала. Я глянула на неё, и заметила, как она отводит глаза.
Полина Михайловна, всё ещё молча, смотрела на Соню. Потом резко повернулась к остальным:
— Все — вон из зала. Сейчас же. По одной. Быстро.
Девочки загалдели, как стая встревоженных птиц. Кто-то плакал, кто-то переговаривался шёпотом, но все потихоньку начали выходить. Осталась только я, и Лера, которая подошла ближе, присела рядом, на корточки.
— Надо в медпункт, — тихо сказала она. — Я помогу.
Я кивнула, не глядя на неё. Только слышала, как где-то внизу живота медленно расползается злость. Колкая, едкая, как сами кнопки, что я только что чувствовала пяткой. Я не знала, зачем это было. Но знала, кому это было нужно.
Когда Лера подняла меня на ноги, я вздрогнула. Боль была острой, словно снова наступила на те самые острые иглы. Я прикусила губу, чтобы не застонать. На белом паркете остались маленькие алые следы. Словно я вытанцовывала что-то важное, своё.
Перед выходом из зала я ещё раз посмотрела на Соню. Та стояла у стены, с холодным лицом. Только пальцы её сжались, и тут я поняла, что она нервничает.Значит попала.Значит, она боялась.
И тогда мне впервые стало по-настоящему страшно. Не от боли. Не от предательства. А от того, что до Сеньки далеко. И что придётся быть сильной без него.Мы шли медленно, почти волоча ноги. Лера держала меня под руку, поддерживала, но я всё равно чувствовала, как подкашиваются колени. Не от боли,та была уже в фоне, глухая, как тень. А от ощущения, что что-то необратимо сломалось.
Медпункт пах йодом и марлей. Свет от ламп был резким, больничным. Медсестра, женщина лет сорока, с усталым лицом ахнула, когда увидела мои ноги.
— Кто это сделал? — спросила она, пока осторожно снимала пуанты, старательно не задевая пятки. — Споткнулась? Упала?
Я молчала. Лера тоже. Только поджала губы.
— Кнопки, — тихо сказала я. — Внутри были кнопки.
Медсестра замерла на полсекунды, потом резко повернулась ко мне:
— В пуантах? Тебе кто-то их подложил?
Я кивнула. Больше ничего не хотела говорить. Меня не интересовали ни разбирательства, ни охи-вздохи. Хотелось тишины. И ещё Сеньки. Хотя бы смс. Хотя бы голос.
Она промыла раны, обработала чем-то жгучим, потом наложила повязки. Всё это время я смотрела в потолок, пытаясь не вспоминать выражение лица Сони. Или своё когда я её обвинила.
После перевязки мы с Лерой остались на скамейке у выхода. Я сидела, обхватив себя за плечи, пока она рылась в сумке, доставая жвачку, телефон, резинку для волос.
— Ты думаешь, это она? — спросила Лера вдруг. Голос её был осторожный.
Я взглянула на неё. Медленно.
— А ты — не думаешь?
Она отвела глаза.
— Я… Я не уверена. Но она… изменилась в последнее время. Словно соревнуется с тобой. Хотя ты ведь даже не в конкурсе.
Я усмехнулась. Горько.
— Я была. Просто не замечала.
Тишина повисла между нами, наполненная всеми словами, которые мы не говорили. Потом Лера всё-таки нарушила её:
— Я могу поговорить с Полиной Михайловной. Сказать, что видела, как Соня раньше заходила в раздевалку. Хотя я… не уверена. Но, если тебе станет легче…
— Не надо, — перебила я. — Если я буду доказывать, что она змея, то сама превращусь в змею.
Лера удивлённо взглянула на меня.
— Это Сенька так сказал бы?
Я кивнула. Глотая комок.
Телефон в кармане завибрировал. Я резко достала его, и сердце сжалось. Он.
«Сень, я прилетел. Как ты?»
Слёзы подкатывали снова, но уже другие. Теплее. Я прижала телефон к груди.
— Он на месте, — сказала я Лере. — Всё нормально.
Она не спрашивала, кто «он». Просто кивнула.А внутри, где ещё недавно пульсировала боль, теперь вспыхивало что-то твёрдое. Я знала, что не дам себя сломать. Ни ей. Ни никому. Потому что он там, и он верит в меня.
И я буду танцевать. Даже с порезанными пятками. Даже если будет жечь.Потому что я не из тех, кто отступает.
Вечером я лежала дома, под пледом, с кружкой чая, в которой больше было мёда, чем самого чая. Пятки пульсировали тупо, равномерно. Полина Михайловна звонила, просила беречь себя, настаивала на том, чтобы я пару дней не приходила. Сказала, что разбирается с ситуацией, хотя и без имён.
А я не хотела разбирательств. Хотела просто забыть. Или понять. Или… может быть, отомстить. Но так, чтобы не испачкаться.
Телефон снова завибрировал. Сенька.
«Ты спишь?»
Я сразу набрала его. Не могла не услышать голос. Нужна была его интонация, этот родной голос, который держал меня на плаву.
— Привет, — он ответил быстро, с каким-то нетерпением, — всё в порядке?
— Уже да, — сказала я и вдруг поняла, что голос дрожит.
— Ты плакала?
— Нет… Да. Немного. Тут… У нас на балете… — я на секунду замолчала, — я наступила на пуанты с кнопками внутри. Кто-то подложил. Я…
— Что? — в его голосе зазвенело. — Кнопки? Ты серьёзно? Кто это сделал⁈
Я молчала. Он тоже — секунду или две.
— Соня? — спросил он глухо.
Я не ответила. Только вздохнула. Он всё понял.
— Стерва, — выдохнул он. — Прости. Я не должен так говорить, но…
— Ничего, — шепчу. — Я сама так подумала.
Он тяжело вздохнул, потом снова заговорил, чуть тише:
— Слушай. Ты сильная. Я всегда это знал. Но сейчас… пожалуйста, не закрывайся. Не делай вид, что всё нормально. Если тебе плохо говори. Мне. Или кому-то. Не тащи это одна.
— Я уже не одна, — тихо говорю я. — Ты же здесь. Ну, почти.
Он засмеялся, но тихо, будто боялся спугнуть.
— Почти. Я даже ближе, чем кажется.Потому что ты у меня под кожей. Слышишь?
И я слышу. Слышу и верю. И это даёт сил больше, чем всякая месть.
— А когда ты вернёшься, — говорю вдруг, — я уже буду танцевать. Ещё лучше, чем раньше. С этими пятками, с этой болью. Потому что я всё равно буду.
— Потому что это ты, — заканчивает он. — А я за тебя всем сердцем.
Вечер вдруг становится тёплым. Несмотря на боль, несмотря на щемящее послевкусие дня. Потому что в этом мире есть кто-то, кто держит меня, даже если далеко.И я обязательно поднимусь. В пуантах, с перебинтованными ногами, с высоко поднятым подбородком.
Утро было тусклым, как и вчерашнее, но внутри меня будто щёлкнул переключатель. Боль в пятках никуда не делась, я ходила, чуть прихрамывая, но каждый шаг казался вызовом. Не им. Себе.
Я пришла в студию чуть раньше. Переодевалась молча, не смотря ни на кого, чувствуя на себе взгляды настороженные, из-под ресниц, кто-то с любопытством, кто-то с напряжением. Соня вошла последней, будто нарочно. Красивая, собранная, как всегда. Наши взгляды встретились, но она тут же отвела глаза. Ни намёка на раскаяние. Ни капли стыда.
Похожие книги на "Разрешаю себе Любить (СИ)", Адам Карина
Адам Карина читать все книги автора по порядку
Адам Карина - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.