Виски для пиарщицы (СИ) - Воронцова Маргарита

- Детям наверняка причитается часть его собственности.

- Конечно, причитается. Но судиться не буду.

- Почему?

- Егор пригрозил, что догадывается, чем я занималась в гостинице «Кастелло» и круглосуточной сауне.

- Чем же ты там занималась, кроме того, что пыталась заработать денег для его детей?

- Трахалась напропалую с клиентами, - горько вздохнула Света. – Егор сказал, обольёт на суде грязью – вовек не отмоюсь.

Пару минут мы молчали, удивляясь низости Светиного бывшего мужа.

- Какие мы с тобой везучие, - сказала наконец я. – Обе напоролись на уродов.

- Зато теперь получили от фортуны компенсацию. У тебя - Виктор, у меня - Денис.

Неделю назад Света с мальчишками переехала жить к новому другу в его трёхкомнатную. Имея за плечами опыт неудачного замужества, она сомневалась, сдаваться ли снова в плен, или лучше снять квартиру и продолжить самостоятельную жизнь. Денег у неё было достаточно, вполне хватило бы на аренду хорошего жилья. Но Денис не оставил Свете шанса – он окружил её такой заботой и так трогательно относился к близнецам, что подруга сдалась.

- Чувствую, обязательно всплывёт какая-нибудь лажа, - покачала головой Света. – Не бывает, чтобы всё так гладко.

- Вот когда всплывёт, тогда и будешь думать. А пока расслабься и получай удовольствие. В ожидании гадостей от судьбы можно пропустить всё хорошее и приятное.

- Наверное, ты права. Не буду заранее себя накручивать.

- Тем более, что у тебя надёжный швейцарский тыл.

- Из-за швейцарцев тоже переживаю. Вдруг сейчас я к ним приеду, и они во мне разочаруются? Не понравлюсь. По-английски говорю плохо, французский, как они просили, выучить не успела.

- Здрасте! Когда бы ты успела? За два месяца?

- Твоя-то Соня по-итальянски тарахтит как пулемёт!

- Ну, это же Соня. Она уникум – всё делает легко и играючи: учит иностранный, подбирает беженцев, трясёт деньги с итальянцев, жарит блины, громит квартиру.

***

В визовом центре мы провели гораздо больше времени, чем планировали. Просидели в очереди целых три часа. Мы разместились на стульях в маленьком зале и видели, как работают сотрудники центра. С каждым заявителем девушки возились целую вечность – переделывали анкеты, куда-то звонили, бегали с бумажками.

В отдельной кабинке делали фото и брали электронные отпечатки пальцев.

- Как же долго! – удивилась Света. – Зачем тогда указывают точное время, если сами не укладываются в график? Нас должны были принять за полчаса. Это всегда такая тягомотина?

- Откуда я знаю. Я, как и ты, первый раз делаю визу.

Мы в сотый раз проверили свои бумажки.

У Светы было официальное приглашение от швейцарских граждан. Это плюс. Зато её справка о работе – липовая. Подруга попросила знакомых, и ей нарисовали на фирменном бланке, что она занимает должность менеджера в крупной компании и получает пятьдесят тысяч рублей.

- Да уж, пятьдесят тысяч, - вздохнула Света. – Я на трёх работах едва-едва тридцать зарабатывала.

А у меня не было официального приглашения, зато я собиралась предоставить настоящую справку с работы, гостиничную бронь и оплаченные авиабилеты.

Три часа в визовом центре пролетели незаметно. Мы со Светой упоённо общались - девочкам всегда есть о чём поговорить. Подруга всплакнула над Гришиной историей, восхитилась поступком Виктора, который ради племянника не побоялся побриться и сейчас превратился из респектабельного топ-менеджера в настоящего маргинала. Ещё неизвестно, как на это отреагирует Михаил Иванович. Нужен ли ему татуированный директор по маркетингу?

Потом Света предложила убить Ксюшу.

- Она красивая? Покажи фото.

- У меня нет её фото, я Ксюшу никогда не видела!

- Да что ты за человек! Попроси пацана, он тебе скинет.

- Гриша расскажет Виктору. Витя поймёт, что я навожу справки о Ксюше.

- О, боже! Тогда пусть Виктор сам тебе покажет свою милую подружку.

- Она не его подруга, не передёргивай.

- Откуда тебе знать! Надо всё точно выяснить.

Да, всё ужасно сложно. Всё цепляется одно за другое. Я не знаю, как себя вести, боюсь ошибиться. Я два года была замужем за придурком и не знаю, как строить отношения с нормальным мужчиной.

...После трёх часов ожидания мы, в конце концов, сдали документы. Процедура заняла пять минут. Почему же с другими возились так долго?

Пока мы сидели в зале ожидания, Глеб обзвонился.

- Ну что вы там? – недовольно пыхтел он в трубку.

- Ещё нет? – спрашивал через полчаса.

- Да блин, сколько можно! – водитель уже едва сдерживался.

Я знала, что он умеет виртуозно ругаться матом. Но с тех пор, как я превратилась в любимого сотрудника Андрея Борисовича, Глебу приходится сдерживать естественные порывы. Он только злобно зыркает глазами. Никак не может мне простить разбитый «мерседес».

Ещё бы! Я и сама ни за что не простила бы.

Медлительные сотрудницы визового центра уничтожили наши планы на день так же лихо, как Кутузов – наполеоновские войска. А ведь в моём кабинете на столе остался целый ворох документов. И я буду не я, если не разберусь с бумагами сегодня же. Придётся тряхнуть стариной и задержаться в офисе допоздна.

А Светлана теперь свободна, ей не надо сейчас на работу. За последние три года она так напахалась, что вполне может и отдохнуть. И подруга отдыхает на полную катушку. А что ей, в принципе, делать – только приготовить еду для себя и троих мужиков, отскипидарить трёхкомнатную квартиру, постирать бельё, перегладить то, что высохло, отвести детей в садик, свозить их в бассейн и развивающий центр, накормить всех ужином.

Единственное, что напрягает Свету – задания из детсада. Раньше она спускала всё на тормозах - не успевала и не было сил. Но теперь подруга превратилась в ответственную маму. Поэтому по вечерам они с близнецами и Денисом то мастерят панно из шишек, то выпиливают из кабачка автобус, то пришивают звёзды к волшебной мантии.

Всё-таки я, наверное, предложу Вите первые двадцать-тридцать лет обойтись без детей. Если, конечно, сначала он предложит выйти за него замуж.

…На обратном пути я не выдержала. Совершенно уже не могла смотреть, как Глеб ведёт автомобиль, умирала от зависти. Чувствовала ладонями обшивку руля, представляла, как давлю на педали.

- Глеб, пусти за руль, а? – жалобно попросила я, просунувшись между передних сидений. – Пожалуйста!

Моя скромная и вежливая просьба имела эффект разорвавшейся бомбы. Глеб был настолько потрясён, что задохнулся. Мы вполне могли бы слететь с дороги, пока он справлялся с возмущением. Нельзя волновать водителя.

- Вот ты  охренела! - ошарашенно пробормотал Глеб после паузы. Он посмотрел на меня в зеркало. – Да чтобы я? Тебя?! За руль?!

Понимаю. Только сумасшедший доверил бы автомобиль девице, которая подтвердила своё блестящее водительское мастерство, расколотив две машины.

И тем не менее. Существуют ещё такие понятия, как сопереживание и великодушие. Люди, конечно, удивлённо пожимают плечами и называют поступок странным и необъяснимым, если он совершён под влиянием этих качеств.

Сейчас я просто умирала – как же хотелось за руль! Глеб мог бы и посочувствовать.

- Пусти, пожалуйста, Глебушка! – проныла я.

- Да ты офигела, блин! – опять возмутился водитель и постучал себя по голове. – Мозги есть? Отстань! – он беззвучно выматерился.

Злобный мерзкий тип.

Расстроенная, я уползла обратно на заднее сиденье. Подруга погладила меня по коленке.

- Бедняжка. А я бы и за деньги за руль не села. Так страшно! Все летят, все мчатся, это же какой-то кошмар! И как тебе это может нравиться?

Глава 16

- У нас хорошая новость, - объявил Виктор и помахал рукой. – Ау, малышка, ты опять зависла!

Связь сегодня была ужасной. Мой лысый принц и сам застыл на экране с открытым ртом. Сзади виднелся Гриша – он приделал Виктору «рожки» и очень радовался своему остроумию. Рядом крошечным воробышком пристроилась Жизель в пижаме, она рисовала в альбоме и сейчас замерла с фломастером в руке. В прошлый раз, когда я её видела, в воскресенье, у неё на голове был красный бант, как у Минни Маус. Но сейчас банта нет. Зато над ухом нарисован такой же иероглиф, как и у парней. Очевидно, Виктор и Гриша стали законодателями больничной моды.